Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было - читать онлайн книгу. Автор: Гали Еникеев cтр.№ 49

«В 1136 г. цзиньский император послал против них темника Хушаху», «мэнгу, погнавшись за ним, разбили его около Кайлина (1139 г.)» (там же).

Цзиньцы заключили с ними в 1147 г. мир, «начальник мэнгу величал свое владение именем Великаго Мангускаго Царства, а потом принял титло Цзу-юань Хуанди и дал своим годам название правления Тянь-синъ» (там же, 79–80). А потом, как мы знаем из донесения китайского военачальника, этот народ был истреблен чжурчженями (там же, 219) — основателями империи Цзинь, которая была разгромлена позже татарами Чынгыз хана.

«Дан-цзинь-го-чжи» утвердительно говорит, что народ мэнъву жил на северо-восток от чжурчженей, и что это совсем не тот, который сделался после известен под именем монголовъ, которые жили на северо-западе. Таким образом, народ мэнъву был тоже маньчжурский ^[108]; он обитал на устье Амура (выделено мной. — Г.Е.), где мы и ныне находим имя мангуны, сколько известно из рассказов путешественников, говорящие маньчжурским языком, а слово мэнгу означает на их языке реку, и однородно с современным маньчжурским словом мукэ» (там же, 80).

Как мы видим, предки легендарных «древних этнических «монголов» до сих пор проживают, вернее, проживали еще в 1859 г. в низовьях Амура, и язык их другой, чем тот, на котором говорили тюрки-монголы, также они не являются предками нынешних халха-монголов.

Но вот что важно отметить.

В тот период, когда согласно китайско-персидской легенде, предки «этнических монголов» примерно в середине XII в. стремились создать Мэнгульское государство, но неудачно — «помешали зловредные татары» (31, 425, 428–429, 436), действительно, происходило нечто подобное на Дальнем Востоке: мужественный народ менгу (или мэнву), сражаясь с цзиньцами, отстаивали свое молодое государство.

Но эти менгу, в конце концов, были истреблены, даже даты совпадают, совпадают и некоторые события, но совершенно другие имена и этническая принадлежность действующих лиц, чем в китайско-персидской легенде. Другие районы и другие участники боевых действий против Цзиньцев.

И главное противоречие легенды китайцев и персов с реальной историей в том, что у народа мэнгу не было «Темучина» — Чынгыз хана, а был он у народа татар и «родился в одном из его улусов» (17, 80, 159, 161, 219).

В. П. Васильев поэтому и поясняет, что именем чужого, обитавшего более чем за три тысячи километров от них на северо-востоке мужественного народа «Темучин» и его соратники назвали свою зарождающуюся державу, чтобы ошеломить беспощадного и смертельно опасного для них врага, империю Цзинь, своим появлением совершенно с другой стороны, с запада, где и было «первое поприще успехов Чынгыз хана» и обитал в основном его родной народ.

Как видим, факты изложенные в китайско-персидской легенде, сочиненной в XIV в., находят частичное подтверждение, только в отличие от легенды, враги цзиньцев, менгу — это совершенно другой народ, и у них даже не тюркские, как видно выше, и не халха-монгольские имена.

Обратим внимание, что в персидской легенде, сочиненной с помощью китайцев, у народа мингу тюркские имена (например, «прадед Чынгыз хана Хабул хан» (31, 431) ^[109]) — по вполне понятным причинам. Персам и китайцам необходимо было дать действующим лицам своей легенды именно тюркские имена, так как выдуманное ими племя якобы «этнических монголов» (на самом деле средневековых татар), было тюркоязычным, и этот факт во время составления «летописей» являлся очевидным для большинства.

Отметим, что Л. Н. Гумилев был вынужден изложить приведенные выше события XII в. с участием народа менгу именно в интерпретации персов и китайцев, в соответствии с «общепризнанной точкой зрения», основанной на китайском «Сказании…» и данных «Сборника летописей» Рашид ад-Дина (там же, 419–434).

Но работы Л. Н. Гумилева ценны для нас не тем, что в них вынужденно повторяются «общепризнанные» постулаты. А тем, что труды Великого Евразийца содержат множество сведений, сопоставлений, указаний на источники, которые помогают критически оценить изложенную в китайской, и продублированную с незначительными изменениями в персидской легендах «официальную версию» истории монголов. И как совершенно правильно замечает Л. Н. Гумилев, авторы средневековых источников, использовавшие данные легенды, «не хотели сообщать правду, и историки, доверяя им, сконструировали «ложную историю монголов» (30, 221). К данному выводу, который сам Л. Н. Гумилева, оценил для как «весьма важный», а также к его фундаментальному труду, мы вернемся во второй части данной работы.

Теперь рассмотрим подробнее персидский источник под названием «Сборник летописей Рашид ад-Дина», содержащий, наряду с сочинениями разных авторов, легенду-схему, аналогичную китайской.

Заметим, что упомянутая выше война государства Ильханов против Улуса Джучи велась Персией, где средневековые татары были чужестранцами, против Улуса Джучи — страны, где татары, как мы доказали, проживали издревле, по некоторым сведениям, «еще до куманов» (2, 83), и соответственно, большее их количество было сосредоточено именно там. Потому и пришлась впору легенда китайцев персам-шиитам, «овладевшим разумом и духом» татар-хулагуидов, так и не осознавших, что против их державы «ведется война пером» (и не только), в которой они оказались «орудием в руках мусульман-шиитов» (13, 265).

Сумевший стать видным чиновником, на определенный период — даже фактическим главой монголо-татарского государства Ильханов, Рашид ад-Дин при обработке для своего «Сборника…» китайской легенды, пользовался информацией китайца Пулада Чинсанга (XIV в.) (87, 67–68). Перс «на основе его труда «Монгольская история» составил свою «Джами ат-таварих» (3, 105) — то есть «Сборник летописей», точнее, ту ее часть, в которой говорится об «этнических монголах и татаро-монгольской войне XII в.», об «уничтожении всех татар монголами» и т. п.

«Сборник летописей» персидского главы Ильханского государства Хулагуидов Фазаллаха Рашид ад-Дина является в официальной историографии основным, чуть ли не единственным, «общепризнанным» источником (не считая уже упомянутых выше китайских сочинений).

При этом он основан исключительно на сведениях персидских и китайских источников, авторы которых — явные или тайные враги монголо-татар (8, 254–255).

И китайский, и персидский варианты «официальной истории монголов» стали основными источниками нашей российской историографии. На них и основан вывод официальных историков о происхождении Чынгыз хана от небольшой группы (рода) «этнических монголов» («предков халха-монголов»). Оказавшихся почему-то сине-зеленоглазыми и светловолосыми, да и отнюдь не малорослыми среди «многочисленных черноволосых, черноглазых и низкорослых племен, которые их окружали» (31, 413). И судя по имеющимся данным, были средневековые татары народом, обладавшим совокупностью свойств этноса, разительно отличающегося от неорганизованных «кочевников-скотоводов с малопродуктивным хозяйством».