Сарацины. От древнейших времен до падения Багдада - читать онлайн книгу. Автор: Артур Джилман cтр.№ 49

Сразу же после смерти Усмана египтяне и жители Медины предложили присягнуть Али, однако тот не хотел рисковать, дабы не вызвать гнев последователей других претендентов. Он убеждал подождать, пока еще было время для раздумий, и признался, что хотя одно время хотел занять этот пост, сейчас стал думать, что самое лучшее — держаться подальше от власти. Одним словом, он был готов принять любого претендента, который был бы выбран законным порядком. Аналогичные предложения были сделаны Зубейру и Тальхе. Жители Медины вновь и вновь принимались упрашивать Али, но все было бесполезно. Толпа склонялась то к одному, то к другому. Отсутствие правителя всех повергало в уныние. Предсказывали гражданскую войну в случае, если иноземцы разнесут из Медины весть о том, что новый халиф все еще не назван.

Наконец Али был тронут жалостными мольбами своих сограждан и согласился пойти в мечеть, чтобы принять их заверения в преданности. Тальха и Зубейр протянули ему там руки в знак одобрения. Сподвижники пророка и другие вожди сделали то же самое. Видимость мира была обманчивой; довольно скоро выяснилось, что Али должен вознаградить тех, кто его поддержал, назначив их на должности; в противном случае он стал бы мишенью для их мести. Некоторые просили наказать убийц Усмана, но Али считал, что с этим нужно повременить ввиду того, что в разбирательство будет вовлечено довольно большое число подозреваемых, а он не чувствовал себя в силах справиться с подобной бандой.

Среди претендентов на должности самыми заметными фигурами были Тальха и Зубейр, стремившиеся стать наместниками в Куфе и Басре соответственно; но, несмотря на то, что Али был полон решимости избавиться от наместников, выдвинутых его предшественником, их просьбы он отклонил, сказав, что они мудрые советники и нужны ему в Медине. Айша, которая в равной степени противостояла Али и Усману, объединилась с Тальхой и Зубейром, всеми силами провоцируя недовольства. Каждый в этом плетущем интриги трио по-своему манипулировал друзьями покойного халифа, чтобы возбуждать злобу против его преемника. Окровавленное одеяние Усмана отвезли в Сирию и там выставили напоказ — таким образом Муавия пытался вызвать враждебность к Али. Все сильнее звучали голоса, требовавшие мести убийцам, им лицемерно вторили Айша, Тальха и Зубейр, подлинные подстрекатели этого убийства. Положение было напряженное, отчаянное. Что же касается самого Али, то он не был тем, кто мог бы справиться с ситуацией.

На какое-то время Мекка превратилась в средоточие интриг. Именно здесь Тальха, Зубейр и Айша образовали фракцию, настроенную на войну. К ней они призывали всех недовольных, особенно членов семьи Омейи, к которой принадлежал Усман. Было обнародовано воззвание с сообщением, что Мать Правоверных собирается идти на Басру вместе с Тальхой и Зубейром и призывает всех, кто хочет укрепить ислам, готовиться к сражению, всех, кто хочет отомстить за Усмана, — становиться под знамена восстания. Под водительством Айши войско из тысячи всадников на верблюдах вышло в поход, и вскоре его численность увеличилась втрое. ^[69] Когда достигли Басры, наместнику велено было сдаваться. После непродолжительного сопротивления его схватили, обезвредили, с корнем выщипали бороду и брови, — после чего он был низложен.

Весть о таком повороте событий достигла Медины. Али, входя в мечеть со словами горячей благодарности Аллаху, объявил, что в стране началась война, и призвал добровольцев. Горожане разбились на два лагеря примерно поровну. На помощь халифу никто особенно не рвался, несмотря на то, что он был почитаем, назначен должным образом и превосходил всех сынов Аравии своим красноречием. Внезапно ход событий изменился, и Али обнаружил, что стоит во главе тысячи преданных людей, марширующих прочь из города с намерением захватить врасплох Айшу со всей ее бандой. Вскоре они поняли, что это невозможно, и сделали остановку — посовещаться. Было решено обратиться с воззванием к Куфе — не за подкреплением, а с просьбой о посредничестве между Али и сепаратистами, ибо Али верил, благодаря многочисленным посланиям от граждан Куфы, будто они готовы принять его сторону.

Еще Али послал письма в Медину, откуда были вскоре получены щедрые пожертвования лошадьми, оружием и всей необходимой утварью. Он обратился с подобными письмами в Египет и другие провинции, прося о поддержке. Когда его письмо достигло Куфы, оно не встретило там того понимания, на которое рассчитывал Али. В городе неохотно принимали сторону халифа против мятежников, но эти настроения вскоре были преодолены благодаря вмешательству Хасана, сына Али. И вот уже девятитысячный отряд движется из города, чтобы присоединиться к приближающемуся войску халифа. Получив пополнение, Али успокоился. Он обратился к воинам со словами: «О жители Куфы! Вы можете стать святыней ислама и центром истинной веры! Со времен Омара вы мужественно сражались, чтобы привнести религию мусульман дальше на Восток. Ныне я взываю к вам, дабы вы помогли мне противостоять восставшим братьям и вернуть их к былому единству. Если они послушают меня, я их приму, и прощу то, что было в прошлом; если они нам откажут, мы подождем; если они нападут на нас, мы будем молить Аллаха, чтобы он отдал их в наши руки. Мы будем добиваться мира любой ценой». Перед тем как начать речь, Али убедил куфанцев, что отдает им предпочтение перед остальными и что он намерен найти кров у них в городе.

А сейчас мы вплотную подошли к сцене резни, отмеченной особо среди самых кровавых страниц истории ислама. Каждый из представителей противоборствующих сторон вступал в битву с различными чувствами и целями. Зубейр, которого не покидала память о былой привязанности, которую он испытывал при жизни пророка, желал мира. Тальха осознавал неправоту избранного им пути, однако Айша, не забывшая о подозрениях Али, когда ее оговорили перед пророком, — а именно эти воспоминания, лежавшие на самом дне ее души, определяли ее враждебность, — не допускала и мысли, чтобы дух примирения или патриотические чувства каким-то образом ограничивали ее жажду мести. Войны не избежать!

Армии стояли друг напротив друга в месте, носившем название Кариба, недалеко от Басры, и ни одна не рвалась в бой. Али в принципе не допускал пролития мусульманской крови, а сепаратисты — хотя их силы были более многочисленны, чем войско халифа, — не ощущали в себе того же горячего энтузиазма, не обладали необходимым воинским искусством, да к тому же у них был раскол среди руководителей.

Когда наутро встало зимнее солнце (дело было в ноябре или декабре 656 г.), началась битва, хотя никто не помнит, как это случилось. На поле видели Айшу, которая ездила на своем верблюде то туда, то сюда, защищенная прутьями железной клетки, тогда как поединок разгорелся яростнее всего вокруг нее. Тальха вскоре был смертельно ранен и умер, напрасно порываясь исправить роковую ошибку и вновь перейти на сторону Али. Позже Зубейр был обезглавлен: его заставили молиться и убили во время молитвы. Стрелы и копья, вонзившиеся в паланкин Айши, торчали, как иголки ежа. Израненный верблюд больше не мог нести ее. Битва получила название «верблюжьей».