— Проходите, пожалуйста, — послышался звонкий голосок Любы.
Нина машинально подняла глаза на дверь. Ей вовсе не было интересно, кто еще пожаловал в дом. Она была уверена, что это кто-то из коллег Никиты. Однако в двери столовой входил огромный букет роз, штук на пятьдесят, не меньше. Из-за букета не было видно лица их владельца, лишь снизу торчали ноги в джинсах и высоких, грубых, очень дорогих ботинках.
О стоимости ботинок Нина знала не понаслышке, потому что присутствовала при их покупке. Было это в Лондоне, недели за три до Нового года. Она судорожно сглотнула.
— Можно вас попросить поставить цветы в вазу. — Мягкий, бархатный мужской голос ей тоже был хорошо знаком.
Люба приняла букет, и из-за него показался Сергей Павлов собственной персоной. Нина ущипнула себя за руку, чтобы убедиться, что ей это все не снится.
— Здравствуйте, позвольте представиться. Павлов Сергей Владимирович, директор юридической фирмы «Павлов и партнеры», коллега Нины Григорьевны. — Если бы Нина знала его чуть хуже, то решила бы, что ее директор и любовник (кажется, бывший, или она ошибается) прекрасно владеет собой. Но Нина знала его хорошо, очень хорошо, слишком хорошо, поэтому видела, что Сергей волнуется, причем просто чудовищно.
Рафик встал из-за стола, подошел, протянул первым руку:
— Приятно, что вы решили приехать, Сергей Владимирович.
— Зовите меня просто Сергей. Не люблю церемоний. Да вот, знаете, расквитался с основными делами и решил все-таки проконтролировать ситуацию лично. Такой клиент, как Георгий Егорович, — несомненная удача для любой компании. Речь идет о немалых деньгах, поэтому решил убедиться, что у Нины Григорьевны все в порядке и вы с ней поладили.
— Может, ты и на меня посмотришь? — спросила Нина, которой надоело это кривлянье.
— Конечно, душа моя. — Он обошел стол, наклонился и поцеловал Нину в щеку. Губы у него были мягкие и теплые, а поцелуй хоть и мимолетным, но нежным. Нина уже и забыла, оказывается, какие у него губы.
— Обедать с нами? — Рафик бросил короткий взгляд на Любу, и та тут же засуетилась, расставляя у свободного места новые приборы.
— С удовольствием. — Павлов сел рядом с Ниной, подмигнул ей и начал накладывать салат. — Ночь в поезде, потом пара часов в такси. Поесть было некогда.
— С чего ж такая спешка? — спросила Нина своим «особенным» голосом. Обычно он использовался во время их с Павловым ссор и не предвещал для Сергея ничего хорошего. Впрочем, он даже ухом не повел.
— Могу я по тебе соскучиться? — спросил он, и Нина чуть не упала со стула. Никогда он еще не афишировал их связь так однозначно и бесстыдно, да еще в присутствии практически незнакомых людей. — Вот спешил к тебе, все дела бросил, розы купил, а ты и не рада.
— А роза упала на лапу Азора, — пробормотала Нина. Зная своего любовника очень хорошо, она понимала, что у его появления здесь, равно как и у странного поведения, есть причина, причем очень серьезная.
Короткое воспоминание шевельнулось у нее в мозгу. Несколько дней назад она уже бормотала про себя этот палиндром Фета. Он был написан на листке, выпавшем из книжки в ее комнате. А роза упала на лапу Азора. Если прочитать эту фразу с любого конца, то она выглядит совершенно одинаково. Прочитать с любого конца…
Нина вскочила со стула так резко, что он упал. Все озадаченно уставились на нее.
— Рафик, где листок, который лежал в кляссере?
— Тот, что мы сегодня нашли? — Ей показалось или в глазах Аббасова мелькнула искорка непонятного ей торжества?
— Да-да, тот самый, где написана какая-то абракадабра. Мне нужно на него посмотреть.
— Валя, принеси кляссер, он в сейфе. — Аббасов протянул секретарше ключ. Она молча взяла его и тенью выскользнула из столовой.
— Вас осенило знамение? — чуть иронически спросил Артем. Нет, все-таки он сегодня отчего-то был не в духе.
— Не знаю, — призналась Нина. — Но мне нужно проверить одну мою догадку. Понимаете, а роза упала на лапу Азора.
— Это ваш визит на нее так повлиял? — Артем теперь насмешливо смотрел на Павлова. — У нас тут, знаете, вообще не соскучишься. Что ни день, то новости.
Вернулась Валентина с кляссером в руках. Аббасов достал из него злополучный листок, протянул Нине. Та взяла его чуть дрожащими руками.
— Понимаете, этот текст нужно прочитать не так, как мы его прочитали, — сказала она, лишь взглянув на бумажку. — Мы прочитали его слева направо и увидели лишь ничего не значащий набор букв. Вот, АЧИНИ ОВТ ПИР К СУНАМ. А его надо прочитать наоборот. Справа налево. И тогда получится… — Она пошевелила губами, читая фразу про себя, а потом повторила вслух: — Получается МАНУСКРИПТ ВОЙНИЧА.
— И что? — Артем смотрел недоверчиво, Тата — с любопытством. — Что это значит?
— Я не знаю, — пожала плечами Нина, чей сыщицкий азарт понемногу угасал.
— Тема, ты говорил, что в кляссере не хватает одной марки. Очень ценной, — медленно заговорила Тата.
— Я ничего такого не говорил. — Ее двоюродный брат снова пожал плечами. — Это Колька говорил, я про эти марки знать ничего не знал.
— Ну хорошо, Колька, — согласилась Тата. Видно было, что ей не хотелось спорить. — А мог дедушка спрятать где-то эту марку, а место ее нахождения зашифровать каким-нибудь тайным кодом?
— Дед все мог, — криво усмехнулся Гоша. — Он даже после своей смерти не перестает делать из нас всех идиотов.
— Гошка, перестань. — Тата смотрела на брата ласково, но в глазах ее блестел металл. С характером была девушка, ничего не скажешь. — Он завещал Вите, Коле и Артему не конкретные марки, а кляссер с марками. Так написано в завещании. Вдруг он эту марку спрятал где-то отдельно, чтобы ее получил кто-нибудь другой?
— Например, ты, — снова вмешался в разговор Гоша. — Тебе что, мало? Еще что-нибудь хочешь заграбастать? К примеру, марочку за десять миллионов зеленью.
— Я не хочу ничего заграбастывать, — сердито ответила Тата. — Я хочу понять, что имел в виду дед, когда оставлял в кляссере эту записку. Кто-нибудь из вас знает, что такое «манускрипт Войнича»?
— Я знаю. — Артем пожал плечами. — Это зашифрованная книга, которую никто не может прочитать уже восемь веков.
— В смысле? — уточнил молчавший до этого Никита. Нина видела, что происходящее нравится ему все меньше. — Артем, откуда вы про это знаете?
— Мальчишкой я очень увлекался шифрами. — Он усмехнулся: — Готовил себя в разведчики. Дед мое увлечение поощрял, покупал всяческую литературу, потом вместе со мной в Интернете сидел. Хобби у нас такое было. Мы с ним любили обсуждать, к примеру, какие послания зашифрованы в Библии, как работала Энигма, изучали немецкие шифры времен войны. А потом я как-то наткнулся на историю манускрипта Войнича. Если интересно, то расскажу.
— Ну, конечно, интересно, — заверил его Никита. И Артем Воронин начал свой рассказ.