Жуков. Рожденный побеждать - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Дайнес cтр.№ 178

После обсуждения вопроса слово было предоставлено Жукову:

— Выступая перед Пленумом Центрального Комитета, я не ставлю перед собой цель как-либо оправдать те неправильные действия, которые были у меня, те ошибки, которые были мною допущены… Я головой сейчас могу нести ответственность, вы можете назначить любую комиссию для того, чтобы подтвердить документально, пусть скажут здесь маршалы — члены ЦК, командующие, — за последний период времени в армии значительно укрепились дисциплина, организованность, порядок, резко сократились чрезвычайные происшествия… Я не хочу сказать, что это моя заслуга. Работала вся партия, Центральный Комитет, партийные организации, военные советы, политорганы и в своей работе руководствовались не какими-то намеками или указаниями Жукова, а руководствовались всегда только указаниями Центрального Комитета…

Жуков не отверг главного обвинения — недооценку политработников, так как считал, что командиры, являющиеся испытанными коммунистами, хорошо знающими партийно-политическую работу, могут быть и партийными руководителями.

— Я считал, что в нашей армии должны быть не штатные, — говорил Георгий Константинович, — платные политработники, а надо поднять, активизировать партийные организации… Главная, ведущая роль в нашей армии, мне казалось, должна принадлежать партийной организации.

Далее Жуков обратил внимание Пленума на странность выдвинутых против него обвинений, на то, как все это было организовано. Он сказал, что всего три недели тому назад, перед тем как ему было поручено поехать в Югославию и Албанию, он со всеми членами ЦК, или, вернее, с большинством, распрощался как с близкими друзьями. Не было ни одного слова сказано в претензию.

Подводил итоги Пленума Хрущев, как всегда, выступивший с пространной речью. Красной нитью через нее проходило стремление во что бы то ни стало обвинить Жукова в намерении захватить власть в стране.

3 ноября 1957 г. в «Правде» было опубликовано постановление Пленума ЦК КПСС «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и на Флоте». В нем отмечалось: «При личном участии т. Жукова Г. К. в Советской Армии стал насаждаться культ его личности. При содействии угодников и подхалимов его начали превозносить в лекциях и докладах, в статьях, кинофильмах, брошюрах, непомерно возвеличили его персону и его роль в Великой Отечественной войне… Т. Жуков не оправдал оказанного ему Партией доверия. Он оказался политически несостоятельным деятелем, склонным к авантюризму…» Этим постановлением Георгия Константиновича вывели из состава Президиума и ЦК КПСС. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 октября Жукова освободили от должности министра обороны, а постановлением Совета Министров СССР № 240 от 27 февраля 1958 г. уволили в отставку.

Маршал Советского Союза Н. В. Огарков, оценивая это решение, отмечал: «Занимая высшие военные посты, он был на виду у всех руководителей партии и государства, других государственных и партийных деятелей и тем более у военачальников. Чего греха таить, многие руководители завидовали его авторитету в армии и народе и нередко боялись его решительности, самостоятельности в принятии решений, поэтому стремились умалить его заслуги перед Отечеством, способствовали дискредитации имени Жукова и отстранению его с руководящих постов Вооруженных Сил».

Хрущев, даже спустя многие годы после расправы с Жуковым, пытался доказать, что маршал готовил заговор: «Когда в 1957 г. обсуждался вопрос о пресечении попытки Жукова организовать военный путч с целью захвата власти в руки военной хунты, то Москаленко активно выступал с обвинениями в адрес Жукова. Уже не на общем заседании Пленума ЦК КПСС, а в более узком кругу лиц, когда Москаленко со страстью обвинял Жукова за поползновение к захвату власти, а Жуков с его солдатской грубостью, с его солдатской прямотой (а я верю Жукову, что он сказал правду) бросил ему: „Что ты меня обвиняешь? Ты же сам не раз мне говорил: чего смотришь? Бери власть в свои руки, бери!“»

Далее Хрущев отмечал: «…Когда Жуков вошел в состав Президиума ЦК, то стал набирать такую силу, что у руководства страны возникла некоторая тревога. Члены Президиума ЦК не раз высказывали мнение, что Жуков движется в направлении военного переворота, захвата им личной власти. Такие сведения мы получали и от ряда военных, которые говорили о бонапартистских устремлениях Жукова. Постепенно накопились факты, которые нельзя было игнорировать без опасения подвергнуть страну перевороту типа тех, которые совершаются в Латинской Америке. Мы вынуждены были пойти на отстранение Жукова от его постов. Мне это решение далось с трудом, но деваться было некуда».

В «Правде» от 3 ноября, наряду с постановлением Пленума ЦК КПСС, была опубликована большая статья за подписью Маршала Советского Союза И. С. Конева «Сила Советской Армии и Флота в руководстве партии, в неразрывной связи с народом», в основу которой легло его выступление на октябрьском пленуме. Иван Степанович утверждал, что Жуков «переоценил себя и свои способности, стремился все вопросы руководства Вооруженными Силами решать единолично, не выслушивая мнений других и полностью эти мнения игнорируя».

Конев подверг критике и роль Жукова в Великой Отечественной войне. Правда, для начала оговорился: «Коммунистическая партия и советский народ не отрицают заслуг т. Жукова перед Родиной». И тут же перешел к разоблачению «маршала Победы»: «Т. Жукову следовало бы помнить, что в его деятельности было немало крупных ошибок и промахов». Иван Степанович возложил на Георгия Константиновича немалую долю ответственности за неготовность Красной Армии к отражению нападения вермахта в 1941 г. В частности, поставил ему в вину «одновременное развертывание большого количества крупных механизированных соединений без учета возможности их своевременного укомплектования боевой техникой и кадрами специалистов, что отрицательно сказалось на ходе вооруженной борьбы в начальный период войны». И разгром немцев под Сталинградом, утверждал Конев, спланировал не Жуков, а Ставка ВГК в целом, причем особую роль сыграли предложения Ерёменко и Хрущева. Иван Степанович знал, как польстить первому секретарю. Припомнил Конев и неудачную попытку Жукова в бытность представителем Ставки на Северо-Западном фронте ликвидировать демянский «котел» зимой 1942/43 г., и то, что Георгий Константинович выпустил из окружения немецкую 1-ю танковую армию весной 1944 г. Заканчивая статью, Конев писал, что «Жуков неоднократно выступал против культа личности Сталина, резко критикуя его за ошибки. Однако эта критика была рассчитана не на то, чтобы помочь партии преодолеть отрицательные последствия культа личности, а на то, чтобы возвеличить самого себя… Он потерял партийную скромность».

Позже Конев оправдывался за эту статью: «…А что я мог тогда сделать: состоялся Пленум ЦК, членом которого был и я. Меня вызвали и предложили (точнее, приказали) написать такую статью, и я подчинился. Так сказать, дали „партийное поручение“. Да и статья, скажу прямо, была подготовлена без моего активного участия. Фактически подписал только».

В 2001 г. Комиссия при Президенте Российской Федерации по реабилитации жертв политических репрессий дала оценку обвинениям, выдвинутым партийно-государственным руководством СССР против Г. К. Жукова. Было отмечено, что на состоявшемся в октябре 1957 г. Пленуме ЦК КПСС с повесткой дня «Об улучшении партийно-политической работы в Советской Армии и Флоте» фактически же разбиралось «дело» Жукова. Ему были предъявлены многочисленные серьезные обвинения, в том числе в подготовке захвата власти и попытке установления личной диктатуры. Собравшиеся посчитали доказанным, что Георгий Константинович в целях захвата власти пытался подчинить себе, помимо армии, КГБ и МВД, то есть все силовые и карательные органы государства. По действовавшему тогда законодательству обвинения, выдвинутые ЦК КПСС против маршала, фактически подпадали под статью 58 Уголовного кодекса РСФСР, предусматривавшую за подобные действия высшую меру наказания.