Ренессанс. У истоков современности - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Гринблатт cтр.№ 42

Если вам так хочется, пожалуйста, называйте море Нептуном, хлеб – Церерой, к вину применяйте имя Вакха, а вся окружность Земли пусть будет для вас Матерью богов [36] . Вы можете посещать и божественные святилища, если сумеете воспринимать божьи лики «в совершенном спокойствии духа» (6:78). Но вам не удастся ни прогневить, ни умилостивить божества. Процессии, жертвоприношения, неистовые пляски под барабаны, кимвалы и дудки, нарядные жрецы-евнухи, разбрасывание лепестков роз, резные образы божественных младенцев – вся эта обрядовая атрибутика, несмотря на притягательность, абсолютно бессмысленна: боги далеки и обособлены от нашего мира.

Можно, конечно, посчитать Лукреция, несмотря на его религиозность, и атеистом, коварным и потаенным, ведь практически во все времена и практически для всех верующих обращение к Богу означало надежду на защиту, прощение грехов, избавление от кары Божьей и получение других милостей и поблажек. Какая польза от Бога, который не в состоянии ни наказывать, ни вознаграждать? Однако именно такие ожидания и переживания Лукреций и относил к числу самых токсичных суеверий, замешенных на невежестве и пустых страхах. Человек, воображая, будто его судьба и ритуальная ревностность волнуют богов, оскорбляет их: словно счастье и благополучие божественных созданий зависит от наших нечленораздельных высказываний и хорошего поведения. Но боги не обидчивы, тем более что им нет никакого дела до наших переживаний. Что бы мы ни делали (или не делали), для них не представляет никакого интереса. Главная проблема состоит в том, что ложные верования и представления наносят человеку вред.

Такие взгляды, безусловно, вступали в противоречие с христианскими убеждениями Поджо и могли реально навредить любому его современнику, осмелившемуся их открыто высказывать. Однако и Поджо, и более поздние читатели поэмы «О природе вещей» в свое оправдание могли сказать, что блистательный античный поэт интуитивно вскрыл примитивность языческих верований и абсурдность поклонения богам, которых в действительности не существует. Лукреций имел несчастье родиться и жить до пришествия Мессии. Если бы он появился на свет столетием позже, то успел бы познать истину. По крайней мере ему удалось осознать несостоятельность воззрений своих современников. Отчасти по этой причине в английских переводах поэмы упорно трактуется как «суеверие» то, что в латинском тексте называется religio .

Но поэма Лукреция заостряла внимание не только на атеизме или безбожии. В ней утверждалась материальность мироздания и выдвигались еще более бунтарские идеи, подхваченные впоследствии мыслителями той же самой страны, в которой они родились и куда их возвратил Поджо, нашедший манускрипт: Макиавелли, Бруно и Галилей. За тысячу лет они не стали менее опасными.

В наше время многое из того, что провозглашалось Лукрецием о строении Вселенной, воспринимается как нечто само собой разумеющееся, по крайней мере теми, кто способен читать такие книги. В любом случае многие из нас, сами того не подозревая, применяют его идеи в жизни1. С другой стороны, часть аргументов античного поэта по-прежнему остаются чуждыми и отвергаются даже теми, кто с удовольствием пользуется благами, созданными на их основе. Для основной массы людей, живших во времена Лукреция, за исключением, может быть, горстки упертых интеллектуалов, утверждения поэта-философа казались совершенно неприемлемыми, безумными и нечестивыми.

Целесообразно изложить суть «еретического» учения Лукреция.

• Вся природа сотворена из невидимых частиц. Лукреций, чуравшийся специфических терминов, предпочитал не пользоваться стандартным греческим философским определением этих неделимых элементов – «атомами», а применял простые латинские слова и словосочетания: «первоначала вещей», «первичные начала», «вещей начала», «родовые тела вещей», «первородные начала», «семена вещей». Все возникает из этих «семян материи» и после распада и разложения возвращается в прежнее состояние элементарных частиц. Неизменные, неделимые, невидимые и неисчислимые, они находятся в непрестанном движении, сталкиваются друг с другом, соединяются, образуя новые формы, расходятся, сочетаются снова и так до бесконечности.

• Элементарные частицы материи – «семена вещей» – вечны. Время безгранично, эта абстрактная субстанция, не имеющая начала и окончания, беспредельна. Невидимые частицы, из которых образована вся Вселенная – от звезд до мельчайших насекомых, – неразрушимы и бессмертны, хотя каждый отдельный субъект Вселенной существует временно. Иными словами, все, что мы видим, даже вещи, которые кажутся нам вечными, сформировались на какой-то срок: строительные элементы, из которых они образовались, рано или поздно реорганизуются. Но сами эти строительные элементы вечны, как и непрерывный процесс формирования, разложения и перераспределения частиц.

Ничто не властвует над созданием и разрушением, общая масса материи остается неизменной, и то, что отмирает, восполняется возникновением новых форм:

Первоначала вещей, таким образом, всякого рода

Неисчислимы и все, очевидно, способны восполнить.

Вот почему никогда нельзя смертоносным движеньям

Жизни навек одолеть и ее истребить совершенно.

Но и движенья, что жизнь создают и способствуют

росту,

Вечно созданья свои сохранять нерушимо не могут.

Между началами так с переменным успехом в сраженьях

Испокон века война, начавшися, вечно ведется:

То побеждают порой животворные силы природы,

То побеждает их смерть. Мешается стон похоронный

С жалобным криком детей, впервые увидевших солнце.

Не было ночи такой, ни дня не бывало, ни утра,

Чтобы не слышался плач младенческий, смешанный

с воплем,

Сопровождающим смерть и мрачный обряд погребальный.

(2.569–580)

Гарвардский профессор, испанец по происхождению, Джордж Сантаяна назвал идею «беспрерывной мутации форм, возникающих из вечных и неразрушимых субстанций материи», величайшим свершением человеческого разума2.

• Элементарные частицы неисчислимы, но их формы и размеры ограничены. Они подобны буквам алфавита, из которых можно составить бесчисленное множество предложений (2.688). Из семян вещей, как и из букв в языке, образуются комбинации согласно некоему генетическому коду. Не все буквы и слова могут сочетаться, точно так же и не все частицы могут соединяться друг с другом. Некоторые семена вещей легко и свободно сцепляются, иные же, встречаясь, не сливаются и отталкиваются друг от друга. Лукреций не берется утверждать, что ему известен этот таинственный генетический код материи. Однако он считает исключительно важным понимать, что такой код существует и его можно рано или поздно обнаружить научными методами [37] .

• Все частицы непрестанно движутся в бесконечной пустоте. Как и время, пространство беспредельно. Нет ни фиксированных краев, ни начала, ни середины, ни конца, ни пределов. Материя – не плотная масса частиц. В вещах есть пустота, позволяющая частицам двигаться, сталкиваться, соединяться и разъединяться. О существовании пустоты свидетельствуют не только движения, которые мы наблюдаем вокруг нас, но и то, что «сквозь каменья пещер сочится текучая влага», «всюду по телу живых созданий расходится пища», «звуки идут через стены домов», «мороз до костей проникает жестокий».