Во имя Рима. Люди, которые создали империю - читать онлайн книгу. Автор: Адриан Голдсуорти cтр.№ 92

Как мы уже видели, полководец, первой задачей которого являлось переобучение и укрепление недисциплинированной распустившейся армии, являлся привычным персонажем в римской литературе. Поэтому, наверное, всегда будет возникать подозрение, что описание подобных действий может быть очередным клише, неизбежным в биографии знаменитого полководца.

Однако, поскольку армия на Рейне почти не участвовала в серьезных кампаниях в течение более десяти лет до прибытия Корбулона, многие солдаты и целые подразделения, скорее всего, не имели опыта боевых действий. К тому же в 43 г. большую часть войск, включая три легиона и вспомогательные подразделения, забрали из двух германских провинций, чтобы сформировать экспедиционный корпус для вторжения Клавдия в Британию. При этом были отобраны наиболее боеспособные части, а солдаты-новобранцы и лишенные честолюбия пассивные офицеры остались на месте. Как бы то ни было, постоянно поддерживать легионеров и воинов вспомогательных войск в состоянии боеготовности невозможно. Надо при этом учитывать, что им приходилось выполнять множество других заданий.

Когда Корбулон посчитал свою армию достаточно подготовленной для новой кампании, он пересек Рейн и двинулся вдоль побережья Германского моря. Первым племенем, с которым он столкнулся, были фризы, которые открыто напали на римские войска в 28 г. и еще не подверглись после этого надлежащим репрессиям. Армия Корбулона своей численностью и решительными действиями произвела неизгладимое впечатление на вождей фризов, и они незамедлительно сдались, позволив римлянам расположить гарнизон на своих землях, затем римский командующий двинулся на восток к землям хавков. Вперед были отправлены послы с требованием покориться римлянам. Послам также удалось организовать убийство Ганнаска, который уже не увидел поражения своих войск.

Как и в случае с вероломным захватом Югурты и убийством Вириата, этот инцидент снова продемонстрировал готовность римлян применять сомнительные и бесчестные методы, чтобы избавиться от вражеских вождей, чей характер и популярность способствовали затягиванию конфликтов. Однако в данном случае убийство привело к тому, что хавки стали сражаться еще ожесточеннее, поэтому Корбулон двинул на них свою армию. Предстоящая кампания — по мнению самого Корбулона — обещала быть довольно серьезной.

В этот момент он получил указания от Клавдия, который велел ему прекратить операции и возвращаться вместе с армией в провинцию. Из записей Тацита неясно, как император узнал, где находится его наместник и что он делает — но, вероятнее всего, источником этой информации являлись собственные донесения Корбулона. Клавдий не желал возобновления крупных операций к востоку от Рейна, особенно из-за того, что завоевание Британии все еще продолжалось.

Тацит также утверждает, что император такого невоенного склада, к тому же калека от рождения, которого собственная семья долго считала умственно неполноценным, не мог допустить, чтобы Корбулон прославился благодаря покорению новых племен. Клавдий уже сталкивался с попыткой мятежа наместника провинции в 42 г. и не хотел создавать себе еще более опасного соперника.

Корбулон незамедлительно подчинился — ослушание грозило немедленной казнью, — но в своих печальных комментариях о том, «какими удачливыми были римские полководцы в старые времена», он с тоской вспоминал республику, при которой на магистратов, стремящихся к славе, накладывалось гораздо меньше ограничений.

Когда все войска, включая гарнизон, размещенный среди хавков, были отведены обратно на западный берег Рейна, их командующий велел солдатам строить канал между Рейном и рекой Моза (Маас). Подобные занятия не позволяли солдатам бездельничать и поддерживали физическую форму, хотя и не столь успешно, как во время военной подготовки. К тому же подобные действия позволяли извлекать дополнительную пользу из провинций. Наместник зачастую удостаивался почестей от императора за подобные действия.

Тацит тут же приводит забавную историю. Курций Руф, наместник соседней провинции Верхняя Германия использовал своих легионеров, чтобы разработатъ новый серебряный рудник. Многие люди пострадали или погибли во время осуществления этого проекта, а прибыль от рудника оказалась ничтожной. Но Руф тем не менее удостоился триумфальных почестей. Тацит, не скрывая едкой иронии, рассказывает, что после этого легионеры написали письмо Клавдию с просьбой удостаивать этих почестей каждого наместника автоматически при получении назначения, а не ждать, пока он примется за выполнение таких трудных и бессмысленных задач.

Рим, Парфия и армянский вопрос

Деятельность Корбулона в Германии сделала его известным, но только благодаря более поздним кампаниям на Востоке он приобрел репутацию одного из величайших полководцев I века. Однако, прежде чем рассмотреть эти операции, стоит вспомнить историю отношений Рима и Парфии.

Парфия была самым могущественным царством, появившимся после распада империи Селевкидов в конце II века до н. э. Возглавившая ее царская династия Аршакидов в итоге добилась контроля над обширной территорией, включавшей значительную часть современных Ирана и Ирака. Эту область населяли очень разные народы — от жителей эллинистических городов (таких, как Селевкия и Ктесифон) до пастушеских полукочевых племен.

В Парфии власть формально находилась в руках царя, но на самом деле все решали главы семи крупных знатных семей. Армия состояла как из собственно царских войск, так и из воинов, следовавших за могущественными аристократами. Бывали периоды, когда аристократы с легкостью становились соперниками трона. Поэтому не в интересах царя было позволять какому-нибудь из них создать слишком большое и эффективное войско, которое могло быть использовано против верховного правителя.

Из-за внутренней слабости Парфия не могла стать серьезным соперником Римской империи, даже когда речь шла о контроле за восточными провинциями, — но она, несомненно, являлась самой сильной независимой державой, с которой сталкивался Рим во время поздней республики и принципата.

Парфянские армии в основном состояли из кавалерии, так что при столкновении с ними у легионов возникали совершенно иные проблемы, нежели во время войн с племенами Запада. Большинство парфянских кавалеристов были лучниками, которые прекрасно управлялись со своим оружием. Благодаря долгой практике они умели стрелять на скаку, но сами при этом были трудной мишенью для врага. Они никогда не вступали в ближний бой, если у них не было подавляющего преимущества.

Высокий статус в обществе занимали всадники, которые во время сражения были защищены доспехами так же как и их кони. Их называли катафрактами (catafracti). Эти воины набирались главным образом из аристократов и их ближайших приверженцев, поскольку подобное снаряжение стоило очень дорого. Эти воины также стреляли из лука, но нередко они шли в атаку и вступали в ближний бой. У каждого из них было длинное тяжелое копье (contos), которое всадник держал двумя руками.

Сочетание лучников, обстреливавших врага издали и катафрактов, способных действовать в ближнем бою, могло быть очень эффективным, но в парфянских армиях соотношение этих двух элементов не всегда оказывалось сбалансированным, а военачальники зачастую неумело использовали эти две силы. Тем не менее даже после появления подобных войск в армиях других государств в этот период они не могли соперничать с парфянами в таком необычном стиле боевых действий.