Гортензия - читать онлайн книгу. Автор: Жак Экспер cтр.№ 30

Слез больше не было.

Когда наступил вечер и разразилась гроза, забарабанив каплями в закрытые ставни, мне пришла в голову мысль: а не пора ли покончить со всем этим? Вновь зазвонил телефон и голосом Изабеллы стал меня искушать: «Только не наделай глупостей!»

Никогда, даже в самые худшие времена, я не помышляла о смерти. В периоды тяжелой депрессии всегда неожиданно возгоралась искорка, которая привязывала меня к жизни. И еще: мне не хотелось доставить ему такого удовольствия, покончив с собой. Я брала себя в руки, твердя, что Сильвен ни за что на свете не одержит такой победы.

Но в тот вечер мужество меня оставило. Сильвен торжествовал победу. И мне это было безразлично.

Бросив последний взгляд на комнату Гортензии, я закрыла ее на ключ, потом отправилась в ванную. Антидепрессанты, от которых я с недавних пор отказалась, поджидали меня в шкафчике, под раковиной.

Сколько их, интересно, было у меня в руке? Двадцать, не меньше. Значит, чтобы выпить все, нужно сделать три захода.

Потом я легла на кровать, положила на грудь разбитую рамку и стала ждать блаженного оцепенения.

И не все ли равно, что я внезапно почувствовала сильную боль в желудке – мне было на удивление легко и спокойно. Наконец-то время пришло.

Первое, что я услышала при пробуждении, был равномерный пульсирующий звук у меня над головой. Подняв глаза, я увидела внушительного размера прибор, отображавший биение моего сердца. Не отрывая глаз от дисплея, я смотрела, как с безупречной ритмичностью вздымаются и опускаются вниз зубцы кривых линий. Я была жива и находилась в больничной палате, погруженной в темноту, – за окном чернела ночь. Мне сразу же захотелось отделаться от прозрачной пластиковой трубки, соединявшей мою правую руку с капельницей.

Но другая, незнакомая рука помешала мне это сделать. У меня не было сил сопротивляться ей, и я погрузилась в сон.

Когда я снова открыла глаза, уже наступил день.

Рядом со мной сидела женщина, чьи темные длинные волосы были стянуты в хвост. Мне она показалась красивой, даже очень красивой. Но выглядела женщина уставшей: лицо ее осунулось, глаза покраснели. Взгляд незнакомки светился добротой и сочувствием. Кто она? Где я нахожусь? Я не могла найти для себя ни одной зацепки в этом нереальном мире.

Темноволосая женщина, очевидно, прочла вопрос в моих глазах.

– Дорогая, это же я, Изабелла!

Голос я узнала сразу, мы по нескольку раз в неделю перезванивались, но с тех пор, как она переселилась в провинцию с больным мужем, она ни разу не приезжала в Париж. Я не видела ее уже много лет. «Она все так же хороша», – мелькнуло у меня в голове. Изабелла с нежностью погладила меня по руке.

И сразу мне все вспомнилось. Мое отчаяние, с трудом проглоченные таблетки, треск выломанной соседями двери, склонившиеся надо мной пожарные ^[21], озабоченные жильцы, наблюдавшие, как меня на носилках спускали вниз по крутой извилистой лестнице. Давящие ремни, сжимавшие мое тело и не дававшие ему соскользнуть. Вспомнилось, как я пыталась одернуть подол ночной рубашки, чтобы прикрыть мои костлявые ноги, потом вой сирены скорой, от которого у меня чуть не полопались барабанные перепонки. И как я сказала сидевшему передо мной мужчине:

– Дайте мне умереть, я это заслужила.

И его ответ:

– Никто не заслуживает смерти, мадам. Сейчас мы вами займемся.

Я видела его ободряющую улыбку, и потом все – провал, черная дыра. До того момента, как я проснулась в этой неизвестной палате и увидела подругу возле своей кровати.

Позже я узнала, что именно Изабелла спасла мне жизнь.

Мое молчание ее обеспокоило, и она позвонила моему соседу (вдовцу с шестого этажа, с которым я ни разу и словом не обмолвилась), найдя его номер в телефонной книге. Был уже час ночи, и ей не без труда удалось его убедить спуститься ко мне и позвонить в дверь.

– Никто не открыл, – отчитался он Изабелле по телефону, – но из-под двери пробивается свет.

– Вы уверены?

– Уверен.

Когда я узнала, что вдовец с шестого – бывший военный, помню, как мы смеялись с Изабеллой над его надраенными башмаками.

– Наверное, у него и дома полный порядок, отличная партия для тебя, он займется и твоим хозяйством, дорогая! – шутила подруга.

Изабелла попросила его спуститься вновь и попытаться войти.

– Закрыто на ключ, – отрапортовал старый вояка.

Через четверть часа приехавшая команда спасателей взломала дверь.

Ну что можно сказать о преданности и самоотверженности моей подруги, которая в понедельник утром примчалась в Париж, оставив несчастного Андре на соседку?

– Спасибо, спасибо… Если бы не ты, меня бы уже не было на свете.

Я крепко ее обняла, и мы обе заплакали. Изабелла не задала мне ни одного вопроса, да в этом и не было нужды. Поступок мой был продиктован отчаянием, безысходностью. Она мне поверила, когда я поклялась, что больше этого не повторится.

– Честное слово, Изабелла, я сама не поняла, как это случилось, страшная глупость.

И только потом мы заговорили о Гортензии.

У нее была для меня чудесная новость. В понедельник вечером того же дня, как Изабелла приехала в столицу, она отправилась ужинать в отель-ресторан «Моя любовь» с целью, как она сказала, разведать что-нибудь об исчезновении Гортензии. Оказалось, что моя дочь вышла на работу и никуда не делась, чего я опасалась больше всего. Изабелла слегка поддразнила меня, сообщив, что даже перекинулась с ней несколькими словами.

– Да не бойся ты так! Я ничего ей не сказала.

«Только этого не хватало», – подумала я, не выразив своей мысли вслух.

– Она просто восхитительна, София! И на тебя похожа – те же белокурые волосы. Представляю, как ты была счастлива увидеть ее снова…

Я кивнула, старательно делая хорошую мину, но где-то внутри меня упорно сверлил тревожный вопрос: все-таки почему Гортензия не пришла в субботу, когда я так ее ждала? Изабелла пожала плечами:

– Ну что ты вбила себе в голову, милая? Наверное, она просто забыла. Ведь это свидание не было для нее настолько важным, как для тебя. Она еще молодая, ты же знаешь молодежь…

Изабелла посоветовала мне продолжать мои усилия, увидеться с Гортензией и открыть ей правду, больше с этим не затягивая.

– После произошедшего, – сказала она, намекая на мою попытку самоубийства, – ты не должна оставаться один на один со своей тайной. Как только поправишься, пойдешь и поговоришь с ней. Уверена, если поначалу это и станет для Гортензии неожиданностью, она будет счастлива вновь обрести свою мать.