Отдел - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Сальников cтр.№ 50

— Да ну тебя, — сказала жена и бросила трубку.

Игорь подумал, что его нынешняя жизнь без семьи будет, и правда, напоминать этакий гей-кружок с уклоном в убийства. «Как будто ты уже свою ориентацию не сменил», — придумал Игорь шутку, которую могла сказать жена перед тем, как закончить разговор. «Не думаю, что тебе это поможет, от тебя даже геи уходить будут», — тут же придумал он еще одну. Поскольку Игорь находился, в принципе, в благостном настроении, то дальше его юмор как-то не задался и не перешел в окончательное самоуничижение. Ход его мыслей прервало чье-то бледное лицо с поблескивающими глазами и черной бородой, появившееся в щели не до конца закрытой двери. Что-то внутри Игоря вздрогнуло, но где-то совсем глубоко внутри. Человек по ту сторону порога, увидев, что его заметили, запоздало потюкал в дверной косяк костяшками пальцев, испачканных то ли зеленкой, то ли краской.

— Нужно что-то? — спросил Игорь строгим официальным голосом, потому что понял, что это художники, похоже, начали протаптывать дорогу в неоткрытую галерею.

Человек с готовностью ввалился в кабинет, волоча за собой невообразимых размеров полотно, чуть ли не метр на два, и долго не мог развернуть его к Игорю лицевой стороной, а когда развернул, то Игорь разглядел изображенные на нем желтые треугольники, вершинами стоящие на толстых ножках в виде буквы «икс», в промежутках между треугольниками располагались зеленые солнца. Усталый, но довольный художник сопел, наслаждаясь Игоревым недоумением.

— И-и? — протянул Игорь, намекая на то, что художественный эффект почему-то до сих пор не дошел ни до его сердца, ни до его ума.

Художник посмотрел на полотно, сказал «пардон» и перевернул.

«Это просто праздник какой-то», — подумал Игорь, потому что картина оказалась увеличенной копией той, которую он сбросил с балкона. «Это, видимо, судьба сегодня с Ольгиными мужиками пересекаться», — решил Игорь, но его обрадовало состояние, в каком находился потрепанный художник.

— Я хочу сделать у вас выставку своих картин, — своими словами художник слегка колыхнул воздух в кабинете, и до Игоря донесся запах перегара.

— Да? — иронично спросил Игорь. — А вы в курсе, что галерея только через год открывается?

Игорю пришлось по нраву, что художник его не узнал, хотя поменяйся они местами, Игорь бы тоже не узнал художника, оба они пополнели, лицо Игоря стало бледнее, а лицо и руки художника за те пятнадцать лет, что они не виделись, приобрели какой-то малиновый оттенок.

Художник знал, что галерея открывается через год, о своем знании он поведал, обдавая Игоря новыми волнами спиртового духа, но живописец, чье имя Игорь даже и не пытался вспомнить, он помнил только фамилию, надеялся, что выставку можно будет начать еще до официального открытия, и хотел застолбить за собой такое право.

— А у вас все работы в этом же ключе выдержаны? — спросил Игорь, глядя на красные руки художника и думая, что тот, наверно, много стоит на холоде, торгуя своими мельницами и подсолнухами, или пешком пер по морозу картину от того места, где живет, или то и другое вместе.

Игорь подумал, что если бы они сегодня убили не ребенка и женщину, а художника, то это был бы не бесчеловечный поступок, а наоборот — акт милосердия. Правда, пораскинув мозгами, Игорь пришел к выводу, что если бы и его сегодня кто-нибудь пришил, то это тоже пошло бы всем только на пользу.

От вопроса Игоря о жанре остальных картин художник замялся, скорее всего, это была очень больная для него тема. Его застиранный пуховик с графитовым блеском городской грязи в районе обшлагов и карманов был измаран зеленой и желтой краской, такие же пятна были на джинсах и зимних ботинках, стоптанность которых Игорь видел и не вдаваясь во внимательный осмотр. Очевидно, художник был не только однообразен в жанре, но не отличался и многообразием колорита, и очень этого стеснялся. Живописец стал объяснять, что с образами его картин связана очень эмоциональная веха его жизни, о чем Игорь знал и без его слов, и не только с его слов.

— Но ведь от художника и не требуется разнообразия, — начал отчего-то оправдываться посетитель. — Это путь, который нужно пройти от начала и до конца. Кто, как не вы, должны это понимать.

Химия, гулявшая по крови Игоря, позволяла видеть гостя едва ли не насквозь. И чем больше разгорался словесный пафос просителя, тем яснее было Игорю, что художник вовсе не желает долгой и мучительной жизни с посмертным признанием коллегами его заслуг, а желает, наоборот, молниеносного признания, а еще больше желает, чтобы Игорь купил его картину. Художнику не хотелось тащиться с холстом на руках обратно, он, кажется, согласился бы оставить его в котельной просто так, но если бы ему еще за это и заплатили, было бы совсем замечательно. Легкая симпатия к художнику из-за того, что жена ушла все-таки не к нему, а к молодому и частично здоровому во всех отношениях человеку, заставила Игоря по-деловому сложить пальцы куполом, прижать этот купол к губам и сказать следующее.

— Вот что, давайте сделаем так… — художник увидел деловитое выражение Игорева лица и приободрился.

— Давайте сделаем так, — повторил Игорь, пытаясь вспомнить, сколько наличных находится у него в данный момент в кармане пальто, — давайте я запишу ваши координаты, и мы вам обязательно позвоним, когда здесь начнется все веселье. А пока я хочу купить картину для себя лично. Вы не возражаете? Тысяч за десять.

По лицу художника было видно, что он рассчитывал или только тысяч на пять, или сразу на полмиллиона. Этакий или пан, или пропал.

— Если мне удастся продать ее куда-нибудь, я вам выдам еще процентов десять-пятнадцать с продажи, — зачем-то добавил Игорь. — Вы согласны?

Художник засуетился, это было тем более удивительно, что он не двигался с места, но производил впечатление человека засуетившегося, как кот, пойманный над колбасой; у него как-то по-особенному забегали глаза, и пальцы, сжимавшие верхний край картины, стали напоминать пальцы не художника, но пианиста, готовящегося заиграть что-нибудь шустрое из Моцарта. Без слов стало понятно, что художник согласен.

— Вот и хорошо, — одобрительно отозвался Игорь, он бодро поднялся и тут вспомнил, что пальто находится в их раздевалке со шкафчиками, и если художник пойдет туда вместе с ним и увидит эти шкафчики, то ни за что потом не поверит, что котельная — это будущая галерея, а они все — богатые галеристы. Игорь замер в некотором затруднении, но тут завибрировал телефон и он с облегчением поднял трубку, заранее представляя, что если это жена, то ситуация, в какой он окажется, будет вспоминаться потом как крайне забавная. На том конце провода оказался Олег.

— Какой еще, на хрен, Олег? — спросил Игорь, хотя среди его знакомых было не так уж много Олегов — на данный момент был всего один, да и того Игорь никогда не видел.

— Тот самый Олег, — сказали на том конце провода. — У вас там все в порядке? У вас посторонний человек в кабинете?

Игорь повертел головой в поисках видеокамеры, через которую Олег за ним наблюдал, не столько удивляясь слежке, сколько досадуя на себя за то, что, догадываясь о прослушке, почему-то не подумал, что за ним могли еще и присматривать.