– О, так оно и есть! – закивал Лентул. – Лучше и не скажешь. Уже давно ни один корабль не отваживается выйти в море: это слишком опасно. Некоторые пробовали, когда проклятье еще только-только начало действовать, но от брызг моряки каждый раз словно сходили с ума. Не проходило и двух минут, как все они друг за другом прыгали за борт и, превратившись в статуи, немедленно шли ко дну.
– Видимо, колдун очень сильно любил свою дочь, – вздохнула Пегги. – Но я все еще не понимаю, при чем тут золото.
– Дело в том, что она утонула, ныряя за золотой монетой, поспорив с одним мальчиком, что сумеет ее достать, – пояснил Лентул. – Нырнуть нырнула, а выплыть не смогла. Ее отец обвинил во всем жителей города, ну и наказал их по-своему. А теперь хватит болтать, попробуем занять местечко получше.
Им пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы проложить себе дорогу через густую толпу, заполнившую улицы. Люди топтались в нетерпении, ожидая начала отлива.
– Для многих из нас это единственный возможный способ разбогатеть, – вновь заговорил остроносый юноша. – Имея золото, можно накупить разных амулетов, нанять отряд гладиаторов, чтобы они охраняли твой дом от всяких монстров, или даже построить укрепленный замок… Можно обучиться некоторым колдовским умениям у мастера-колдуна и еще много чего другого. Одним словом, появляется надежда дожить до старости.
Глаза юноши возбужденно заблестели.
«Какая печальная страна…» – подумала про себя Пегги.
Присев в сторонке, друзья незаметно для других съели по мандаринке. В сумке, которую им дала Крошка, были и другие припасы: хлеб, сыр, домашняя колбаса. Ребята поделили их очень бережливо, потому что теперь у них не было запаса средств, которыми можно было бы заплатить за еду.
Толпа, собравшаяся у кромки берега, была до странности молчаливой. Все пристально смотрели на волны, карауля момент, когда море начнет отступать.
Время шло, и волнение тех, кому не терпелось разбогатеть, становилось все ощутимей. Кое-кто, не выдержав напряжения, начал скандировать: «От-лив! От-лив!», как будто эти крики могли разбудить морских духов и ускорить долгожданное событие.
Наконец, когда Пегги и ее друзья уже начали задремывать, поверхность моря словно содрогнулась и подернулась гусиной кожей. Волны забурлили, вспенились и стали отступать метр за метром.
– Вода уходит! Уходит! – заревела толпа, вскакивая в едином порыве.
Действительно, отлив начался: вода отступала, обнажая илистое дно, которое еще минуту назад было скрыто толщей воды. Удаляясь от берега, море приобретало вид полупрозрачной стены, по которой то и дело пробегала дрожь. Чем дальше отступали волны, тем выше становилась водяная стена.
Пришлось подождать еще около получаса, прежде чем на зеленоватом дне, усеянном камнями, стали появляться первые желтые проблески.
– Вон там! – вскричал Лентул, прыжком поднимаясь на ноги. – Видите? Те блестящие штуки – рыбы! Золотые рыбы!
Его слова буквально взорвали толпу, собравшуюся на пляже. Не владея собой, самые безрассудные бросились вперед, увязая в густом донном иле.
– Берегитесь зыбучих песков, – предупредил Лентул. – Кое-где на дне есть илистые карманы, которые засосут вас с головой за полминуты с такой силой, что никто не сможет вас вытащить.
Быстро собрав свои вещи, остроносый парень помахал Пегги рукой.
– Ну вот, – сказал он, – теперь каждый сам за себя. Желаю удачи! Не уходите далеко от пляжа и внимательно следите за водяной стеной. Как только ее высота начнет уменьшаться, это будет означать, что начался прилив… и что пора хватать ноги в руки!
И Лентул смешался с толпой.
На берегу началось настоящее столпотворение. Все толкались, пинались, наступали друг на друга… Как войско, рвущееся в атаку, люди бросались на оголившееся морское дно и барахтались на илистой равнине, среди которой поднимались грозные гряды скалистых рифов, обросших черными водорослями. Встав на четвереньки, они рылись в иле, пытаясь ухватить скользких золотых рыб. То здесь, то там возникали драки и стычки.
– Придется делать то же самое, – вздохнул Наксос. – Иначе нам ничего не достанется.
Пегги покачала головой. Перспектива оказаться в толпе обезумевших кладоискателей ей совсем не нравилась, но она понимала, что, если они не соберут двадцать килограммов золота для расплаты с колдуньей, шляпа-обжора ее сожрет.
В сопровождении синего пса девочка спустилась по камням на песчаный пляж. Водяная стена скрылась из глаз за пеленой тумана. Отступая, волны оголили обширную равнину, кое-где испещренную яркими бликами.
Наксос, вооружившись длинной палкой, возглавил шествие. Чуть отойдя от берега и ступив на илистое дно, друзья тут же оказались в самой гуще всеобщего смятения и неразберихи. Люди с визгом и бранью вцеплялись друг другу в глотки. Те, кому не удалось ничего найти, вырывали сумки с добычей из рук тех, кому повезло больше. Повсюду вспыхивали свирепые потасовки. Пегги Сью и ее спутники кое-как протискивались между вопящих и молотящих друг друга кучек людей.
– В этой части дна уже ничего не осталось, – сказал синий пес, – здесь все вычистили. Пойдемте подальше.
И правда! Все рыбки и морские звезды, которые могли застрять в скоплениях черных водорослей, были собраны до них. Чтобы добраться до нетронутых сокровищ, следовало отойти дальше от берега.
По мере продвижения троицы в глубь отмели группки кладоискателей попадались все реже и реже.
– Они боятся, что их может застигнуть прилив, – отметил синий пес.
– И в общем-то, правы, – проворчал Наксос. – Чем дальше мы отходим от пляжа, тем больше нам угрожает опасность не вернуться на берег вовремя. Не знаю, как быстро движется приливная волна, но я слышал, будто она не уступает в скорости лошади, которая мчится галопом. Если так, вода поглотит нас, потому что мы сильно отдалились от берега.
Пегги приложила ладонь козырьком ко лбу и принялась вглядываться в выстланную скользкими водорослями пустошь.
– Смотрите, – закричала она, указывая вперед рукой, – там что-то блестит…
– Очень далеко, – буркнул Наксос.
– Тогда не стоит тянуть время! – отрезал синий пес и первым бросился в направлении желтоватых отблесков, танцующих в густом тумане.
Пробежав около двадцати метров, наши друзья остановились, совершенно потрясенные зрелищем. Десятки крупных золотых рыб покоились на оголенном дне. Акулы, тунцы, кое-где даже дельфины. Они громоздились в беспорядке, как небрежно брошенные скульптуры.
– Вот черт, да они огромные… – пролепетал Наксос, задыхаясь. – Мы в жизни не дотащим их до берега. Для этого нужна тележка.
Ребята остановили свой выбор на тунце немного меньше остальных. Им стоило немалого труда вытащить его из водорослей: от ила «статуя» стала скользкой и трижды вырывалась у них из рук.