Пинбол-эффект. От византийских мозаик до транзисторов и другие путешествия во времени - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Берк cтр.№ 68

Таким бизнесом занималось уникальное семейство Фуггеров из немецкого города Аугсбурга. Фуггеры вели купеческие дела с XIV века и торговали всем — от перца и до тканей. В 90-х годах XV века один из сыновей Фуггеров, Якоб, полностью посвятил себя инвестициям, поскольку заработал уже столько денег, что мог свободно одалживать их королевским особам. В залог он получал серебряные и медные рудники, доходы казны от налоговых поступлений, даже целые провинции, а иногда — все это одновременно.

Династия Фуггеров стала известна на всю Европу тем, что одалживала деньги будущим кардиналам, которым не хватало средств, чтобы купить у папы кардинальскую шапку, и будущим императорам Священной римской империи, которые отчаянно нуждались в деньгах, чтобы заплатить за избрание на пост. Речь в частности идет о Карле V Испанском, выбиравшие его курфюрсты объявили своего рода аукцион — кто больше даст. Соперником Карла в борьбе за трон императора был французский король Франциск. В 1519 году Карл при помощи займов Фуггеров (розданных курфюрстам Пфальца, Бранденбурга и Саксонии, а также архиепископам Кельна и Майнца) одержал победу. Однако этот успех стоил ему налоговых поступлений из Кастилии, Неаполя, Сицилии, Голландии и Австрии, а также южномериканского золота и серебра.

Финансовое положение Карла так и не выправилось после этих заимствований. Когда в 1556 году он отрекся от престола и удалился в монастырь в Юсте (и посвятил остаток жизни своему главному увлечению — часам), он был нищим и не мог даже расплатиться со слугами. Два года спустя он умер от малярии и оставил в наследство своему сыну Филиппу II обанкротившуюся империю с бунтующими голландскими сепаратистами, которые получали щедрую помощь от финансово успешной английской королевы Елизаветы. В 1586 году Елизавета подписала соглашение с голландскими мятежниками, а Фрэнсис Дрейк разграбил карибские порты Санто-Доминго и Картахена, через которые перевозилось в Испанию золото инков .

Филипп решился на отчаянные меры: он собрался вторгнуться в Англию с моря силами огромного флота — армады. Как показали последствия, это было глупейшей военной ошибкой. Прежде всего кампания была из рук вон плохо организована. История не знала еще морских сражений такого масштаба, и испанский флот испытывал огромные проблемы с логистикой. Но хуже всего, что англичане имели неоспоримые преимущества. Королева Елизавета фактически отдала военно-морское дело на откуп частникам-приватирам, большинство из которых, например Фрэнсис Дрейк или Джон Хокинс, занимались плохо замаскированным пиратством. Приватиры сами разрабатывали и строили свои суда, идеально приспособленные для пиратских погонь и ухода от преследования. Чтобы повысить скорость и маневренность, приватиры модифицировали традиционный галеон, добавив разные новшества: разрезные паруса, снасти для быстрой установки топселей, кабестаны для ускоренного поднятия якоря и многое другое.

Битва английского флота (корабли с крестом Святого Георгия на белых флагах) с испанской «Армадой». Громоздкие гребные галеры старых испанских галеонов (вдоль борта корабля на переднем плане) существенно ограничивали пространство для размещения орудий

Более совершенным было и артиллерийское вооружение английских судов. Они несли четыре типа орудий. Тяжелые пушки стреляли каменными и тяжелыми ядрами и предназначались для разрушения вражеских кораблей, полупушки заряжались ядрами меньшего калибра, перьеры стреляли зарядами среднего размера на близкие расстояния, а кулеврины метали небольшие ядра на дальние дистанции. В распоряжении англичан находилось в общей сложности 172 корабля, несущих 1972 орудия. Они имели низкую осадку и тонкие длинные корпуса, которые позволяли быстро подходить к месту боя и так же быстро удаляться и обстреливать испанскую армаду с большого расстояния.

Испанцы располагали эскадрой из ста тридцати кораблей, имевших 1124 орудия на вооружении. Это были старые галеоны, которые обычно использовались для эскортирования торговых караванов из Индии и охраны судов с золотом из Южной Америки, — громоздкие высокие посудины, напоминавшие крепости, предназначенные для штурма и взятия неприятельских судов на абордаж. На них были устроены галеры, где из-за весельных портов не получалось установить пушки. В целом, по причине конструктивных особенностей и тактических характеристик испанские галеоны могли нести только тяжелые орудия с очень малой дальностью стрельбы.

В конечном итоге англичане нанесли наибольший урон испанцам дальнобойными кулевринами, держась вне досягаемости испанских орудий и лишив испанцев преимуществ ближнего боя. Дрейк и Говард навязали испанцам свою тактику боя, они выстроили свои суда в линии по флангам испанской эскадры и обстреливали их с обеих сторон. Маневр позволил англичанам рассредоточить испанские корабли и атаковать их поодиночке. Об остальном позаботился шторм — испанцев вынесло из Ла-Манша в Северное море к северной оконечности Шотландии, где они были обречены на крушение и смерть у одного из самых негостеприимных берегов мирового океана.

Вторжение Филиппа провалилось, но оно продемонстрировало европейским монархам важность военного флота. К середине XVII века англичане (да и все остальные) уже строили гигантские корабли водоизмещением в две тысячи тонн. На их строительство уходило до тысячи дубовых стволов. Неудивительно, что вскоре в Европе появились законы, призванные оградить от вырубки корабельные леса. К примеру, в Испании никто не имел права срубить дерево, не посадив два взамен.

Практически повсеместно применялись строжайшие меры для пресечения пережигания дерева на древесный уголь (основное промышленное топливо в те времена). Это крайне негативно сказывалось на стекольном производстве, где как раз применялся древесный уголь. Стекольная отрасль в XVII веке развивалась стремительно. Благодаря увеличению импорта из новых земель Востока и Запада, первым росткам индустриализации и нововведениям в сельском хозяйстве, ускорялось развитие всей европейской экономики. Промышленность нуждалась в новом топливе, и в 1612 году уже существовала технология изготовления железа и стекла с применением каменного угля, разработанная англичанином Томасом Персивалем. Стекло выплавлялось в закрытом керамическом сосуде, который предохранял продукт от сернистых испарений, выделявшихся при горении каменного угля.

Вскоре появились и новые типы стекла. В 1673 году Лондонская стекольная компания заказала Джорджу Рэвенскрофту разработать рецептуру флинтгласа (в его состав входил стертый в мелкий порошок кремень, англ. flint). Однако в закрытом сосуде, предназначенном для каменноугольных печей, сложно было получить однородную смесь. Чтобы размешать стеклянную массу, требовалось снять крышку, что нежелательно сказывалось на качестве. Возникла необходимость в неком новом ингредиенте, который облегчил бы плавление стекла. Скорее всего, именно Рэвенскрофт предложил использовать для этой цели окись свинца. Стекло получалось куда более прозрачным и чистым, без маленьких трещинок, которые раньше преследовали стекольщиков.