Поля крови. Религия и история насилия - читать онлайн книгу. Автор: Карен Армстронг cтр.№ 44

Оказалось, что Яхве требует безраздельной верности. Моисей говорит Израилю: «Слушай, Израиль: Яхве – Бог наш, один Яхве!» ^{524} Он не только резко запретил израильтянам поклоняться какому-либо еще богу, но и заповедал истребить местные народы Земли обетованной:

Потеряв «второй закон» Моисеев, израильтяне забыли и его заповедь, а потому попускали культ иных богов, заключали браки и союзы с ханаанеями. Неудивительно, что гнев Яхве «воспламенился» на Северное царство Израильское. По мнению реформаторов, Моисей предупреждал израильтян о грядущем. «И рассеет тебя Яхве по всем народам, от края земли до края земли… и не будешь уверен в жизни твоей; от трепета сердца твоего, которым ты будешь объят, и от того, что ты будешь видеть глазами твоими, утром ты скажешь: “О, если бы пришел вечер!”, а вечером скажешь: “О, если бы наступило утро!”» ^{526} Когда свиток зачитали Иосии, царь был настолько потрясен, что расплакался: «Велик гнев Яхве, который воспылал на нас» ^{527}.

Нам сейчас трудно понять, насколько необычным для VII в. до н. э. был акцент на эксклюзивности культа. Ведь за нашим пониманием Ветхого Завета стоят два с половиной тысячелетия монотеистической традиции. Однако Иосия и слыхом не слыхивал о первой заповеди («да не будет у тебя других богов перед лицом Моим»), пока реформаторы не поставили ее во главу Декалога. Она прямо осуждала Манассию: Манассия внес статуи «других богов» в храм, где присутствие (шехина) Яхве воцарилось в Святая Святых. А ведь языческие изображения считались абсолютно приемлемыми в храме еще со времен Соломона! Несмотря на выступления пророков вроде Илии, которые учили народ поклоняться только Яхве, большинство жителей двух царств не сомневались в могуществе таких богов, как Ваал, Анат и Ашера. Из слов пророка Осии видно, сколь популярен был культ Ваала в Северном царстве в VIII в. до н. э. Да и сами реформаторы знали, что израильтяне «кадили Ваалу, солнцу, и луне, и созвездиям, и всему воинству небесному» ^{528}. Монотеизм столкнется с сильнейшим сопротивлением. И через 30 лет после смерти Иосии израильтяне все еще будут чтить месопотамскую богиню Иштар, а храм Яхве снова наполнится «идолами дома Израилева» ^{529}. Многие люди считали неестественным и извращенным игнорировать такое божественное подспорье. Реформаторы понимали: они хотят, чтобы иудеи отказались от знакомых и любимых святынь, разорвали связи с мифологическим и культурным сознанием Ближнего Востока – мучительное, дорогой ценой дающееся одиночество.

Иосия поверил свитку закона, и вспыхнула вакханалия разрушения. Уничтожались культовые предметы, введенные Манассией; сжигались статуи Ваала и Ашеры, упразднялись местные святилища. Было покончено с домом для мужчин, занимавшихся культовой проституцией. Убрали ассирийских лошадей. На старых территориях царства Израильского Манассия вел себя еще безжалостнее: по его приказу не только уничтожили древние храмы Яхве в Бет-Эле и Самарии, но и убили жрецов местных святилищ и осквернили их алтари ^{530}. Такая фанатическая агрессия была феноменом новым и трагическим. Всюду громили священные символы, которые доселе имели центральное значение и для храмового культа, и для благочестия многих израильтян ^{531}. Когда религиозная традиция образует симбиоз с государственным насилием, жестокости не избежать. Реформаторы сочли ханаанейские культы, издавна практиковавшиеся израильтянами, «омерзительными» и «отвратительными» и настаивали на безжалостном преследовании любого израильтянина, участвующего в этих обрядах ^{532}. Ведь Моисей заповедал: «Не соглашайся с ним и не слушай его; и да не пощадит его глаз твой; не жалей его и не прикрывай его, но убей его» ^{533}. Израильский город, виновный в таком идолопоклонстве, подлежал «заклятию»: его надлежало сжечь, а его жителей перебить ^{534}.

Все это было столь необычно, что для оправдания новшеств реформаторам пришлось буквально переписать историю. Они взялись за глобальную редактуру текстов в царских архивах (текстов, которые впоследствии станут Ветхим Заветом), изменяя формулировки и смысл более ранних установлений и вводя новые правила, соответствующие их идеям. Они переосмыслили израильскую историю, добавив свежие материалы к старым повествованиям Пятикнижия и придав Моисею значимость, которой тот не обладал в древних преданиях. Кульминацией рассказа об Исходе стала не теофания, а дарование Десяти Заповедей и свитка Закона. Опираясь на древние саги, ныне утерянные, реформаторы составили историю Израильского и Иудейского царств – Книги Иисуса Навина, Судей, 1–4 Царств, – «доказав», что именно идолопоклонническое нечестие Северного царства довело его до гибели. Рассказывая о завоеваниях Иисуса Навина, они описали, как он перебил местных жителей Земли обетованной и разорил их города (подобно ассирийскому военачальнику!). Древний миф о «заклятии» превратили в знак божьего правосудия. Предполагалось теперь, что имела место не литературная условность, а реальная попытка геноцида. Увенчалась же история правлением Иосии, нового Моисея и нового избавителя, своим величием превосходящего Давида ^{535}. Эта суровая теология оставила неизгладимый отпечаток на Ветхом Завете. Многие тексты, на которые часто ссылаются в доказательство неизбывной агрессии и нетерпимости «монотеизма», либо составлены, либо переосмыслены этими реформаторами.

А ведь девтерономическая реформа не увенчалась успехом. Свободолюбивые мечты Иосии пошли прахом в 609 г. до н. э., когда его убили в битве с фараоном Нехо. Нововавилонская империя пришла на смену Ассирии и соперничала с Египтом за власть над Ближним Востоком. На протяжении нескольких лет Иудея маневрировала между этими царствами, но в итоге, после восстания 597 г. до н. э., Навуходоносор, царь вавилонский, депортировал 8000 иудейских аристократов, солдат и ремесленников ^{536}. Десятью годами позже он уничтожил храм, стер Иерусалим с лица земли и депортировал еще 5000 иудеев, оставив на разоренной земле лишь представителей низших слоев общества. В Вавилонии с иудейскими изгнанниками обращались вполне сносно. Одни жили в столице, другие на менее цивилизованных территориях возле новых каналов, причем в какой-то мере сами решали свои дела ^{537}. Однако изгнание – феномен не только физический, но и духовный. В Иудее эти люди были частью элиты, а теперь утратили политические права; некоторым даже пришлось нести трудовую повинность ^{538}. Но затем вспыхнула надежда, что Яхве снова освободит свой народ. И на сей раз освободителем будет не пророк, а новая имперская сила.