– Но ведь у тебя хорошо получается!
– Я считаю, что когда готовлю для определенного человека, то вкус у получившегося блюда будет лучше. Без хорошего настроения вообще стараюсь к плите не подходить…
– А если я тебя попрошу?.. – Она хитро прищурилась.
– Если это будет не очень часто…
(Ну да, тут только поддайся – вообще с кухни не вылезешь!.. Надо бы тему разговора сменить…)
– Хочу тебя спросить: куда делись щиты, которые стояли на веранде?
– Они пока не нужны, поэтому я их убрала. У меня к тебе просьба, – сказала Джин. – Очень прошу, не воспринимай меня как замену Бригитт.
– Я… Ты… Нет, и в мыслях не было! – Меня даже подбросило. – Ее мне никто «заменить» не сможет. И незачем… Как можно одного человека «заменить» другим?.. Ты тоже… Не заменяй мной никого… В общем, начнем с самого начала. Я рад находиться у вас в гостях, леди Гордон!.. Мое имя вы уже знаете, поэтому дальнейшие формальности можно опустить…
Она звонко рассмеялась, потом бросила взгляд на часы и спросила:
– Тебе завтра утром нужно на работу?
– Да, конечно.
– Тогда сейчас принесу подушку и одеяло, а ты можешь идти в душ. Сегодня у тебя был тяжелый день, отдыхай. Утром вставай во сколько тебе нужно, на кухне нормально позавтракаешь. Все, иди!
Когда я вернулся из душа (шел одетый, если что), свет в гостиной был уже погашен и Джек ушел ночевать в другую комнату. Только Васька сидел на спинке дивана, сверкая в полутьме своими зелеными глазами.
– Охраняй меня, ладно? – сказал я ему, лег и моментально вырубился, как будто щелкнули выключателем…
Среди ночи мне вдруг показалось, что кто-то нежно погладил меня по щеке, я приоткрыл глаза – вроде бы никого, наверное, кот хвостом задел, шарится тут в темноте по дивану, спать мешает…
26-е число 03-го месяца 24-го года, Порто-Франко
Утро не было «хмурым». Просто открыл глаза и несколько минут подряд пытался вспомнить, где это я нахожусь. Чувствовал себя нормально, кстати, и выспался впервые за долгое время после той ночи, когда… Ладно, умываться – и на кухню, нужно подкрепиться перед длинным трудовым днем.
Джин еще спала, и я старался ходить по дому как можно тише. Тихонько прикрыл кухонную дверь, включил чайник и занялся приготовлением бутербродов, напевая себе под нос одну из старых песен. Через несколько минут чайник отключился, я заварил травяную смесь (кофе не люблю) и стал собирать на стол, заканчивая свой сольный номер:
Протопи ты мне баньку по-белому —
Чтоб я к белому свету привык.
Угорю я, и мне, угорелому,
Пар горячий развяжет язык
[12].
– Бани у меня здесь нет, могу предложить только горячую ванну. Вечером, когда с работы придешь… – От неожиданности я чуть не подпрыгнул.
– Джин, ты в школе ниндзя обучалась, что ли? – И тут до меня дошло: пел я на русском, а сейчас говорю на английском…
– Удивился, да? – Одетая в длинный, расшитый узорами с «драконами» халат, Джинджер подошла к столу. – У меня ведь Айван был русский… Иногда он напевал эту песню.
Она наморщила лоб и, явно вспоминая забытые слова, выдала:
– Йа… учить… по-русский… – И дальше уже снова перешла на английский: – Не очень долго учила, немного слов понимаю, но сама разговаривать не могу.
– Джинджер, скажи, только честно: тебя не раздражает мое произношение?
– Нет. Я тут всякие варианты слышала, и твое – еще не самое плохое. А почему ты об этом спросил?
– Заранее неизвестно, на что будет отрицательно реагировать собеседник. Вдруг тебе мой «пиджин» быстро надоест…
– Со временем все улучшится, если хочешь – помогу исправить.
– Буду очень благодарен. Завтракать будешь?
– Да. Я еще подумала: давай вместе выедем, к Джиму в больницу заедем, узнать нужно, как он там…
Как и планировали, вместе поехали в больницу проведать раненого. К нему нас не пустили, сказали: «Слишком рано!..» – но удалось поговорить с врачом.
– Была большая потеря крови, но благодаря оказанной первой помощи он дожил до того, как попал к нам. С рукой все должно быть нормально, только… – Он замолчал.
– Что «только», доктор?
– Есть вероятность того, что задет нерв, возможно, будет ограничение в подвижности и чувствительности руки.
Да, старина Джим, для тебя это, скорее всего, будет означать конец полетам…
– А подвижность может восстановиться со временем?
– Мы всегда надеемся на лучшее…
– Спасибо, доктор! А когда можно будет его навестить?
– Хокинс уже в обычной палате, можете приходить в установленное для посещений время. – На этом он с нами попрощался и двинулся дальше, обходить дозором свои не такие уж и маленькие «владения», неся исцеление страждущим и надежду отчаявшимся. Или этим обычно священники занимаются?..
В конторе босс смотрел на меня с откровенным уважением – видимо, ему кто-то уже в красках поведал о вчерашнем происшествии. Скорее всего, размеры моего героизма в очередной «городской легенде» были изрядно преувеличены, но расспрашивать лично он пока что не решился. Разве что позволил уехать пораньше – нужно было узнать, что там с нашей подстреленной «птичкой» и какие запчасти требуются для восстановления ее «здоровья».
В ангаре, теперь напоминающем больничную палату (у дальней стены стоял тот самый «Бивер», от которого до сих пор пахло гарью), техники потихоньку ремонтировали «Сессну».
– Тебе очень повезло, мужик! – обратился ко мне старший из них. – Ты ведь закрылки не выпускал?
– Нет, решил не трогать, просто садился на повышенной скорости, самолет пустой был, полоса здесь длинная, не страшно…
– Привод был поврежден пулей. Могло получиться так, что с одной стороны закрылок бы отклонился, с другой – нет, понимаешь? Или проводка бы закоротила…
А что тут непонятного… Моментальный «привет» с переворотом, на такой высоте и парашют не поможет… Если бы он еще был…
– Ясно, что еще «веселого» расскажешь?
– В общем, более-менее легко отделался. С баками возни много будет, они тут модифицированные, насчет этого расспроси Хокинса, да заодно от нас привет ему передашь. Сами к нему чуть позже зайдем. Законцовку и фонарь на ней починим, пробоины заделаем, это без проблем. Повезло, что в приборы не попали, замена дорого бы обошлась.
– Общая стоимость работ когда будет известна?
– Когда закончим, тогда и скажу… Нам еще «Бивером» потом заниматься, но они двигатель ждут, а новый быстро вряд ли пришлют, так что пока с «Блюбердом» будем работать…