История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Фрэнсис Доу cтр.№ 4

В старой книге о морских путешествиях содержится рассказ о вояже французского невольничьего корабля Le Rodeur с 200 тоннами груза, который отправился из порта Гавр к реке Калабар на африканском побережье. 14 марта 1819 года корабль стал на якорь на реке Бонни. Во время трехнедельной стоянки команда добыла 160 негров и 6 апреля отправилась в Гваделупу. Дальнейший рассказ, предназначенный для матери, вел двенадцатилетний парень по имени Ж.Б. Ромэнь, сын плантатора на Гваделупе, отправившийся в путешествие на Le Rodeur как пассажир под особым присмотром капитана. Этот документ особенно ценен своей простотой и тем, что проливает свет на состояние человеческой души в обстоятельствах, почти невозможных для наблюдений.

I

Прошла всего неделя с тех пор, как мы отправились в плавание, но не моя вина, что я не сел за свои записи раньше. Первые два дня болел морской болезнью, в другие пять так штормило, что не мог сидеть за столом не закрепившись. Даже сейчас нас качает, как бурого дельфина, однако я могу сидеть устойчиво и твердо держать перо. Поскольку собираюсь послать тебе то, что пишу, не переписывая в конце плавания, стараюсь изо всех сил. Надеюсь, однако, любимая мама, что ты учтешь, как огрубели мои пальцы в условиях, когда приходится весь день натягивать канаты. Капитан решил, по его словам, сделать из меня моряка. Капитан доволен мной и весьма благодушен. Он пьет много бренди. Прекрасный, чудный мужик, уверен, что полюблю его всей душой.

II

Сегодня я поинтересовался у капитана, когда мы доберемся до Гваделупы. Он сказал, что нам пришлось пройти большое расстояние, прежде чем мы взяли верный курс. Спросил, как мне нравится мой черный раб-подросток. Я сказал, что очень нравится, и добавил, что собираюсь иметь много рабов в Гваделупе. Он спросил, что я с ними буду делать.

– Буду кормить, – ответил я.

– Хорошо, – сказал капитан, – это сделает их крепче. Но ты ведь собираешься заставить их работать, не так ли? – прибавил он.

– Да, будьте уверены, – согласился я.

– Тогда скажу тебе, что тебе нужно как кормить их, так и пороть.

– Так и будет, – заверил я его, – это то, что я собираюсь делать, но нельзя допускать увечий.

– Конечно, калечить их не надо, – поддержал он меня, – иначе они не смогут работать, но если ты не заставишь их до мозга костей почувствовать то, что от них требуется, то можешь сразу выбросить их за борт.

III

С тех пор как мы прибыли сюда, в Бонни, поселение на одноименной реке на побережье Африки, я стал привыкать к завываниям этих негров. Сначала это тревожило меня, не мог спать. Капитан говорит, что, когда они успокоятся, их легче будет отправить в Гваделупу. Убежден в этом. Хочу, чтобы эти дикие существа успокоились и преодолели отчаяние. Сегодня один из черных, которого заталкивали в трюм, неожиданно ударил матроса и попытался перепрыгнуть через борт. Однако другой матрос схватил его за ногу, а тот, который получил удар, распалившись, искалечил негра абордажной саблей. Увидев это, капитан уложил мясника на палубу гандшпугом.

– Я научу тебя сдерживаться, – кричал он, ругаясь. – Это был лучший раб из партии.

Я подбежал к грот-руслени посмотреть. Они сбросили черного в море, когда поняли, что тот бесполезен. Он плыл даже после того, как скрылся под водой, ибо я видел кровавый след, тянувшийся к берегу. Постепенно след замер, расширяясь, обесцветился и пропал совсем.

IV

Теперь мы снова в море, и я уверен, милая мама, что меня это радует. Капитан в прекрасном расположении духа. Он ходит по палубе, потирая руки и напевая мотив. Говорит, что везет на борту 60 рабов – мужчин, женщин, детей. Все в отличном товарном виде. Я, однако, не видел их с тех пор, как мы отчалили от берега. Их стоны так ужасны, что я не решаюсь пойти и заглянуть в трюм. Вначале я не мог сомкнуть глаз. Их крики заставляли стынуть кровь, а однажды ночью, вскочив в ужасе, я побежал в капитанское отделение каюты. Лицо капитана освещал свет лампы. Оно было неподвижно, как мрамор. Капитан спал глубоким сном, и мне не хотелось его беспокоить.

V

Сегодня, когда мы завтракали, капитану сообщили о том, что умерли два раба, задохнувшись, как полагали, в тесноте трюма. Он немедленно приказал вывести всех негров наверх, группу за группой, на полубак, чтобы дать им подышать. Я поднялся на палубу, чтобы посмотреть на них. Они не показались мне особенно измученными, но эти черные, которых трудно отличить одного от другого по одежде, до невозможности похожи друг на друга.

Однако, едва достигнув борта, один из них, затем другой и третий попрыгали на фальшборт и бросились в море до того, как изумленные матросы успели поинтересоваться, что они намерены делать. Такую попытку предприняли и другие, но без успеха. Их положили плашмя на палубу, и команда стерегла их с гандшпугами и абордажными саблями наготове, пока не узнали мнение капитана о мятеже.

Между тем сбежавшие негры продолжали мелькать среди волн, крича изо всей мочи. Их крик показался мне триумфальной песней, под впечатлением которой запели некоторые из их товарищей на палубе. Наш корабль быстро удалялся от диких беглецов, их голоса становились на ветру все тише. Скрылась черная голова одного, другого, затем виднелось одно море, в воздухе не слышалось ни звука.

Когда капитан, позавтракав, вышел на палубу и ему доложили о мятеже, он побледнел и заскрежетал зубами.

– Нам нужно преподать им урок, – сказал он, – или мы потеряем работу.

Затем капитан приказал связать рабов по группам и поместить их на полубаке. Выбрав шесть негров, которые пели вместе с беглецами и подозревались, таким образом, в руководстве заговором, он приказал троих из них расстрелять, а троих других повесить на глазах остальных рабов.

VI

Прошлой ночью я не мог уснуть, мое тело покрылось холодным потом. Шагая взад-вперед по каюте, я думал о шести неграх и поглядывал на дверь отделения каюты капитана. Слышал его храп, и это внушало мне страх. Наконец я начал молиться так громко, что разбудил его. Он спросил, что случилось.

– Молюсь, – ответил я.

– Отлично, парень, – сказал он и через мгновение захрапел, как прежде.

VII

Со времени мятежа негры заключены в тесном нижнем трюме. Это вызвало болезнь глаз, которая привела к слепоте. Матросы, которые швыряют еду из верхнего трюма, докладывают, что болезнь распространяется угрожающе быстро, и сегодня за обедом капитан и судовой врач совещались по этому вопросу. Врач заявил, что, насколько ему известно, случаи заболеваний уже столь многочисленны, что он не в состоянии помочь. Капитан же настаивал, что каждый излеченный раб сохраняет свою стоимость и лучше потерять часть невольников, чем всех. Болезнь, кажется, не является всегда фатальной для негра. Пациенты вначале слепнут, но к некоторым зрение постепенно возвращается с потерей возможности видеть одним глазом или ослаблением таковой для обоих глаз. В результате разговора больных рабов перевели в верхний трюм. Там их осматривал врач так же, как и белых людей.