Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - читать онлайн книгу. Автор: Владислав Голдин cтр.№ 61

Дочь генерала Деникина Марина в своем исследовании похищения генерала Кутепова указывала, что действия генерала Корганова остаются для нее загадкой, а современники, занимавшиеся расследованием дела, высказывали противоположные суждения.

Например, С.П. Мельгунов до конца дней своих защищал его, а Фо-Па-Биде считал советским агентом . Памятуя жизненный финал генерала Корганова, который, по некоторым данным, был после 1945 года одним из руководителей армянской коммунистической организации в Париже , нельзя исключать, что он сотрудничал в деле ВРИО с советскими спецслужбами. Хотя, возможно, что он просто поддерживал отношения с Поповым и де Роберти, с одной стороны, и Кутеповым — с другой, и был официальным представителем этой организации в силу симпатии к ней и добрых отношений с генералом Дьяконовым.

Итак, несмотря на выдвигавшиеся обвинения и длительные разбирательства, прямых улик для обвинения генерала Дьяконова в сотрудничестве с советскими спецслужбами у военной эмиграции, и у РОВСа в частности, не было. К тому же довольно тесное взаимодействие Дьяконова с различными кругами эмиграции и прежде всего с легитимистами, французскими спецслужбами, а также с авторитетным публицистом Бурцевым, позволяло ему маневрировать, опровергать обвинения, выдвигаемые в его адрес, и продолжать свою деятельность в пользу советской разведки.

Тем временем защитник Дьяконова Бурцев в издаваемой им газете «Общее Дело» шаг за шагом усиливал критику, направленную против РОВСа и его руководства. С начала 1931 года и на протяжении последующих лет в его газете публиковались материалы под рубрикой «Общевоинский Союз. Нужны новые про1раммы, новая тактика, новые люди» .

В октябре 1933 года Бурцев поместил в своей газете материал под названием «Мой вызов полковнику Зайцеву. Вопросы, на которые необходимо ответить». Усиливая критику Русского Обще-Воинского Союза, этот журналист в марте 1934 года опубликовал в этом же издании статью «РОВС не может оставаться таким, каким был», вновь подчеркивая главное: необходимость новой программы, новой тактики и новых людей.

В том же номере газеты была опубликована резкая статья в адрес руководства РОВСа и персонально генерала Миллера, связанная с расследованием похищения генерала Кутепова, под красноречивым названием «Хуже не может быть. Как генерал Миллер погубил дело расследования о похищении Кутепова». В ней указывалось, и об этом автор уже писал в этой книге, что председатель РОВСа пригласил для расследования этого дела бывшего начальника московского охранного отделения генерала Заварзина, и в его распоряжение было выделено за первый год более 100 тысяч франков. Затем был приглашен из США бывший начальник петербургского охранного отделения генерал Глобачев, который организовал в Париже русскую охранку для слежки за эмигрантами, которая должна была осведомлять и некоторые иностранные розыскные учреждения. Но, по утверждению Бурцева, ничего не было сделано для расследования дела похищения Кутепова. На работу ведомства генерала Глобачева было израсходовано не меньше средств, чем на деятельность генерала Заварзина. Наконец, для расследования похищения Кутепова был приглашен бывший прокурор Жижин. Но вся эта деятельность не дала никаких результатов. Бурцев настаивал на создании специальной комиссии, которая должна была дать ответ о суммах, израсходованных на эту деятельность, и опубликовать указанные материалы.

К пятилетию похищения генерала Кутепова, в январе 1935 года, в «Иллюстрированной России» была опубликована большая статья Бурцева. В ней содержались и новые выпады в адрес РОВСа. Указывалось, в частности, что он стал жертвой двойной провокации, которой все годы эмиграции были заняты в РОВСе, начиная с Константинополя и Болгарии, в том числе и сам Кутепов. Бурцев настаивал на необходимости отчета генералов Миллера и Шатилова о расследовании дела похищения Кутепова и вновь указывал на важность создания авторитетной организации для проверки отчета о расходовании выделенных на это дело средств. Бурцев, утверждая, что многое должное не сделано и упущено, настаивал на необходимости возобновления расследования похищения Кутепова. Если же расследование не возьмет в свои руки РОВС, который должен был, по его мнению, заняться этим, то эту инициативу следовало взять на себя Русскому Национальному Комитету . Так или иначе, выпады и обвинения Бурцева в адрес руководства РОВСа стали составной частью набиравшей силу критики и нараставшего кризиса этой организации, о чем пойдет речь в дальнейшем.

Подводя же общие итоги главы, следует отметить, что развернувшееся и шедшее в течение длительного периода времени за рубежом разбирательство с делом Попова и де Роберги, втянувшее в себя и генерала Дьяконова, не принесло ожидаемой ясности. У них по-прежнему были как обвинители, так и защитники. Вместе с тем развернувшиеся дискуссии и взаимные обвинения привели в конечном итоге к углубляющемуся кризису эмиграции и Русского военного Зарубежья в частности.

Многие годы остается вопросом, который уже ставился ранее и в этой книге. Были ли каким-то образом связаны встреча и переговоры Попова и де Роберти с Кутеповым в Берлине и его похищение в Париже? Были ли связаны и взаимодействовали ли между собой мнимые заговорщики из ВРИО и стоявшие за ними сотрудники КРО и группа Серебрянского? Не планировалось ли похищение Кутепова в Берлине, где советские спецслужбы имели сильные позиции, и не была ли она сорвана внезапным отъездом председателя РОВСа после предупреждения де Роберти? Предположения такого рода высказывались в эмигрантской печати после парижского исчезновения Кутепова, когда стало известно о его тайной встрече в Берлине.

Источники из российских спецслужб и сегодня не подтверждают подобных суждений и не отвечают на вопрос о взаимосвязи этих двух операций в январе 1930 года. Впрочем, ранее уже приводилось мнение генерала ФСБ в отставке А.А. Здановича о том, что налицо была несогласованность действий сотрудников советской разведки и контрразведки, проводивших самостоятельные операции против РОВСа и персонально генерала Кутепова. Принято считать, что все-таки парижская операция по похищению председателя РОВСа изначально планировалась как самостоятельная и проводилась вне прямой связи и зависимости от развития событий на встрече агентов ОГПУ с генералом Кутеповым в Берлине.

Но так ли это, остается вопросом. Ведь если исходить из данных, приводимых самим А.А. Здановичем в статье об операции «Синдикат–4» о том, что непосредственным куратором этой операции являлся помощник начальника КРО Пузицкий, курировавший в этом отделе «белогвардейскую линию» , то выезд его в Париж вместе с Серебрянским мог быть как раз свидетельством взаимодействия разведки в лице Особой группы и КРО/Особого отдела и взаимосвязи операций против Кутепова в Берлине и Париже. Но, чтобы подтвердить или опровергнуть это, нужны весомые доказательства в виде документов ОПТУ той поры.

Что касается чекистской операции «Синдикат–4» с участием легендированной «Внутренней русской национальной организации», то временем ее завершения считается 1932 году. Вместе с тем уже в 1930 году стало очевидно, что она зашла в тупик. Признания бывшего полковника де Роберта Кутепову в Берлине, расследование его дела и расстрел его самого в Москве стали проявлением глубокого кризиса этой операции. Выход из него так и не удалось найти, и она была завершена.