Восхождение человечества - читать онлайн книгу. Автор: Джейкоб Броновский cтр.№ 34

Процесс по делу Галилея вели десять судей, все кардиналы и все доминиканцы. Один из них был братом папы, другой — его племянником. Следствие вел генеральный комиссар инквизиции. Зал, в котором проводился допрос, теперь стал частью почтамта в Риме. Однако мы знаем, что в 1633 году он был похож на комнату для тайных заседаний в закрытом клубе джентльменов.

Мы также хорошо знаем, какие события предшествовали этому суду. Все началось с долгих прогулок Галилея с папой в саду Ватикана в 1624 году. Тогда же стало понятно, что Урбан VIII не допустит распространения доктрины Коперника. Однако Галилей решил преодолеть этот запрет и приступил к своему труду «Диалог о двух главнейших системах мира», избрав для него жанр беседы, в которой один собеседник, задавая наивные вопросы, выступает против гелиоцентрической теории, а два других собеседника, которые явно умнее его, пытаются разъяснить, в чем он не прав.

Конечно, теория Коперника не есть нечто самоочевидное. В то время было непонятно: почему Земля совершает оборот вокруг Солнца в течение года, а вокруг своей оси — всего за одни сутки? Почему, когда Земля вертится, мы не слетаем с нее? Было непонятно, как брошенный с высокой башни предмет может падать отвесно на вращающуюся Землю. На эти вопросы Галилей ответил от имени давным-давно усопшего Коперника. Мы не должны забывать, что, бросая вызов церкви в 1616 и в 1633 годах, он защищал не свои идеи, а теорию умершего человека, потому что считал, что тот прав.

От себя Галилей привнес в книгу то ощущение, которое пронизывает всю его науку с тех самых пор, как он молодым человеком в Пизе впервые положил руку на пульс и следил за колебаниями люстры. Это ощущение, что законы здесь, на земле, распространяются на всю Вселенную. Силы наверху такие же, как и силы внизу, вот что утверждал Галилей; поэтому механические эксперименты, проводимые на земле, помогут дать нам представление о звездах. Наведя телескоп на Луну, на Юпитер и солнечные пятна, он положил конец убеждению, что небеса идеальны и неизменяемы и только Земля подвержена законам изменения.

«Диалог о двух главнейших системах мира» был закончен в 1630 году. Добиться опубликования этого труда оказалось непросто. Цензоры сочувствовали ученому, но помочь были не в состоянии, потому что выходу книги противостояли очень мощные силы. Тем не менее Галилею удалось получить четыре разрешения цензуры, и в начале 1632 года книга была издана во Флоренции. Это был мгновенный успех и одновременно трагедия. Ватикан отреагировал молниеносно: печать остановить, все экземпляры выкупить. Галилей получил предписание немедленно приехать в Рим, чтобы ответить на ряд вопросов. Во внимание не приняли ни его возраст (Галилею было 70 лет), ни его болезнь (настоящую), ни покровительство и заступничество великого герцога Тосканы.

Было ясно, что папа оскорблен книгой. Он нашел как минимум одну свою мысль, вложенную в уста полного простофили. Подготовительная комиссия инквизиционного суда черным по белому зафиксировала слова папы, который обвинял Галилея в том, что понтифик постоянно чувствовал себя Симпличио (так зовут героя книги Галилея) и что «мысль вложена в уста дурака» — защитника традиции. Определенно папа счел Симпличио карикатурой на себя. Он посчитал, что Галилей его обманул, а цензоры Ватикана — недосмотрели.

Итак, 12 апреля 1633 года Галилея доставили в Ватикан. Ученый сел за стол и приготовился отвечать на вопросы инквизиции. Вопросы были вежливыми и корректными, составленными на латыни в третьем лице: кого доставили в Рим? какую книгу он написал? как он пришел к выводам, которые изложил в этой книге? Галилей был готов защищать свою книгу, но затем был задан вопрос, которого он не ожидал.

Инквизитор: Был ли Галилей в Риме в 1616 году и с какой целью он приезжал в этот город?

Галилей: Да, я приезжал в Рим, потому что услышал, что в Ватикане сомневаются в правоте Коперника. Я прибыл, чтобы выяснить, каких взглядов надлежит придерживаться.

Инквизитор: Пусть Галилей скажет, что было решено по этому вопросу тогда в Ватикане и что было доведено до его сведения.

Галилей: В феврале 1616 года кардинал Беллармин сказал мне, что мнение Коперника противоречит Священному Писанию. Его нельзя придерживаться или защищать, но можно использовать как гипотезу. На сей счет у меня есть энциклика, подписанная кардиналом Беллармином 26 мая 1616 года.

Инквизитор: Кто-нибудь еще давал Галилею какие-либо предписания?

Галилей: Я не помню, чтобы кто-то еще говорил или предписывал мне делать что-либо по этому поводу.

Инквизитор: Пусть Галилей, если помнит, скажет, требовал ли кто-нибудь от него устно (в присутствии свидетелей) или письменно не изучать, не развивать, не защищать и не распространять мнение.

Галилей: Я помню, что в энциклике, на которую я уже ссылался, было запрещено защищать и распространять мнение. Изучение и развитие теории в этом документе не упоминались.

Инквизитор: После опубликования вышеуказанной энциклики получал ли Галилей разрешение на написание книги?

Галилей: Я не пытался получать разрешения на написание книги, потому что считаю, что не нарушал положений выданной мне энциклики.

Инквизитор: Когда Галилей просил разрешение на публикацию своей книги, он скрыл от Священной конгрегации обстоятельства, которые мы обсуждали?

Галилей: Я ничего не сказал, когда просил разрешение на публикацию, потому что в ее тексте нет ни намека на распространение или защиту мнения.

Итак, Галилей имел на руках официальную энциклику, запрещавшую придерживаться теории Коперника и защищать ее. Этот запрет распространялся на каждого католика в то время. Инквизитор же утверждал, что существует документ, запрещающий Галилею — именно ему — заниматься теорией Коперника, рассматривая ее даже в качестве гипотезы. Инквизиции не нужно было даже предъявлять бумагу, о которой шла речь, процедура этого не предусматривала. Но в секретном архиве такой документ хранится — явная подделка, потому что на нем нет ни одной подписи: ни кардинала Беллармина, ни свидетелей, ни нотариуса, ни Галилея, который должен был бы написать, что он с ним ознакомлен.

Следовало ли инквизиции опускаться до различий между «защищать и распространять» и «изучать и развивать»? Да, так как больше ничего не оставалось. Книга была опубликована, ее допустили несколько цензоров. Папа обрушился на них (например, он изничтожил собственного секретаря, помогавшего Галилею). Но необходимо было публично показать, что книга должна быть изъята из обращения из-за какого-то обмана со стороны Галилея. По этой причине суд избегал вопросов по существу не спрашивал ни о книге, ни о Копернике и занимался формулировками и документами. Галилея выставили в таком свете, как будто он намеренно обманул цензоров, действовал вызывающе и бесчестно.

Заседаний суда больше не было, на этом все и было кончено, как ни удивительно. Галилея еще дважды приводили в эту комнату и разрешили свидетельствовать в свою пользу, но вопросов ему не задавали. Приговор был вынесен на заседании Конгрегации, на котором председательствовал папа. Понтифик определил, как надлежит поступить с Галилеем: ученый-отступник должен быть унижен, а церкви необходимо продемонстрировать свою силу и власть. Галилей был вынужден отречься от учения, и ему были продемонстрированы орудия пыток, как будто их собирались использовать на нем.