Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828-1921 - читать онлайн книгу. Автор: Павел Муратов, Уильям Эдвард Дэвид Аллен cтр.№ 31

Прошло шесть лет после Лондонской конференции 1871 г., и Россия спешила восстановить свои позиции в Черном море. В Керчи, Севастополе, устье Днепра и Одессе появились фортификационные сооружения и батареи тяжелых орудий, усиленные минными полями. Однако России разрешалось иметь в Черном море лишь четыре броненосных парохода. Поэтому турки, имевшие более 20 бронированных мониторов и канонерок, построенных в основном на британских верфях и находившихся под командой адмирала Хобарта (бывшего капитана Королевского флота) и других британских и иностранных офицеров, господствовали в Черном море. Вероятность действий флота Турции на побережье Кавказа, в устье Дуная и его нижнем течении не только полностью осознавалась российким командованием, но даже преувеличивалась. В результате этого русские не стали воевать на нижнем Дунае и против четырехугольника турецких крепостей, которые могли снабжаться и получать подкрепления по Черному морю, а сосредоточили все свои удары в районе Тырново, Софии и перевалов Западных Балкан. Стратегия России на Кавказе была чрезмерно осторожной; командование опасалось совместных операций на Кавказском побережье под защитой мощного турецкого флота.

Русские коммуникации в Закавказье после Крымской войны значительно улучшились: была построена железная дорога из Поти в Тифлис, однако господство турецкого флота сделало невозможным морское сообщение между русскими черноморскими портами и Поти. Поэтому Кавказская армия получала все необходимое по Военно-Грузинской дороге, шедшей из Владикавказа в Тифлис, или морским путем из Астрахани в Баку.

Россия опасалась турецких морских диверсий. Этот страх сочетался, несмотря на недавнее насильственное переселение черкесов, с преувеличенной нервозностью, которую порождали восстания горцев.

Расположение войск Кавказской армии в мирное время было таким:

Знаменитая Кавказская драгунская дивизия и десять казачьих полков тоже стояли в Закавказье. В 1876 г. 19-ю пехотную дивизию перебросили с Северного Кавказа под Ереван, а в начале 1877 г. было решено усилить войска на Кавказе 38-й дивизией и стрелковыми батальонами. Таким образом, примерно половина русской армии в регионе занималась охраной внутреннего порядка и Черноморского побережья – очень интересный пример того, что даже простая угроза совместных операций или восстаний местных жителей может сковать значительные войсковые силы.

Несмотря на удивительную слабость турецкой армии в Армении весной 1877 г., концентрация на Европейском театре войны и господство турецкого флота в Черном море не позволили русской Кавказской армии предпринять какое-либо серьезное наступление. Его предполагалось осуществить только в том случае, если обстоятельства сложатся благоприятно, да и то они должны были ограничиться лишь Батумом и Ардаганом (по сведениям командования, там еще не завершилось сооружение новых фортификаций), а также блокадой Карса.

Среди представителей командования русской Кавказской армии не было выдающихся личностей вроде Паскевича, Муравьева и Бебутова, которые добились таких замечательных успехов в кампаниях прошлых лет. Наместником на Кавказе являлся в ту пору великий князь Михаил Николаевич, брат царя, – исключительно добродушный человек, обожаемый многими, но лишенный военных талантов. Его главный советник – генерал князь Святополк-Мирский – не имел ни энергии, ни способностей для командования армией. Во главе полевых войск стоял генерал граф Лорис-Меликов, выдающийся, отлично образованный человек (через несколько лет он станет последним канцлером Александра II), по происхождению армянин. Он отлично знал Кавказ, но не обладал инициативой и необходимой властью для того, чтобы принимать решения. Зимой 1876/77 г. в Тифлисе преобладали сдержанные и осторожные настроения. Местное руководство слишком преувеличивало силу «новой» турецкой армии.

За два десятилетия со времен Крымской войны и в ходе Ближневосточного кризиса 1875–1877 гг. в Турции довольно быстрым темпом шли военные реформы. Прусское влияние, начавшееся в годы военной миссии Мольтке, после побед Пруссии в Западной Европе только усилилось, и британских советников, а также польских и венгерских офицеров-эмигрантов времен Крымской войны сменили германские советники со своей теорией войны.

Население Османской империи в 1876 г. составляло около 22 млн человек. Однако служили в армии только мусульмане (12 млн в Азии и 4 млн в Европе). По законам об обязательной военной службе, принятым в 1869–1876 гг., мужчины должны были прослужить четыре года в низамских (нерегулярных) войсках. Два года после этого они считались в отпуске, а потом переходили в резерв (редиф), где их могли призвать в армию в течение последующих девяти лет. Основную массу живой силы поставляли азиатские провинции Турции, однако войска распределялись в основном в европейской части этой страны. Европейские территории делились на округа, где стояли армейские I, II и III корпуса. Центром IV армейского корпусного округа был Эрзерум, a V – Дамаск. Создание VI и VII армейских корпусов в Ираке и Аравии еще не было завершено. Для защиты портов, расположенных между российской границей и Самсуном, создали особый Прибрежный округ.

Система армейских корпусных округов была позаимствована у Пруссии, но если там округа делились на дивизионные подокруга, то в Турции – на полковые. IV армейский корпусной округ состоял из шести полковых подокругов, а Прибрежный – из трех. В мирное время IV армейский корпусной округ (с центром в Эрзеруме) состоял из новых батальонов. Каждый полковой подокруг должен был мобилизовать 12 батальонов редифов (резервистов) 1-й категории и 25 батальонов резервистов 2-й категории (последних называли «мюстахфизами»). Таким образом, номинальный состав IV армейского корпусного округа (Эрзерум) был следующим: 24 низамских батальона, 72 редифских батальона (1-й категории) и 150 редифских батальонов (2-й категории), в сумме – 246 батальонов. В Прибрежном округе регулярных войск не имелось, но он обязан был предоставить 100 резервных батальонов. Таким образом, суммарный потенциал турецкой армии на Кавказе составлял около 350 батальонов, или примерно 250 тыс. человек. V армейский корпусной округ (Дамаск) мог предоставить Кавказскому подкрепления, так что в теории численность турецкой армии на Кавказе могла достигать примерно 300 тыс. человек плюс 50 тыс. бойцов нерегулярной конницы. Таковы были официальные цифры, ходившие в Эрзеруме, о которых, очевидно, хорошо знали в Тифлисе, где они произвели огромное впечатление. Русская разведка, как это ни странно, приняла чисто теоретические расчеты турецкого военного потенциала за реальные цифры. На самом деле, когда началась война, общее число солдат в Армении, рассеянное небольшими подразделениями по обширной территории, составило около 15 тыс. низамов, 50 тыс. резервистов и примерно 25 тыс. бойцов нерегулярной армии, то есть 90 тыс. человек – всего лишь около 25 % предполагаемого количества.

В отличие от Муравьева, который очень хорошо понимал психологию людей Востока, русские командующие 1877 г. не хотели принимать во внимание очевидные и традиционные недостатки турецкой организации. На складах Эрзерума и Трапезунда сосредоточивались огромные запасы продовольствия и обмундирования, но распределение их было крайне неудачным, телег и вьючных животных катастрофически не хватало; медицинской службы – не менее важной в ходе войны, чем продовольствие, – не существовало и в ближайшем будущем так и не появилось. Артиллерии было очень мало; орудия, предоставленные военным ведомством, установили в Сивасе, Трапезунде и Эрзеруме, но транспорта для их переброски в другие места не нашлось.