Вся эта кухня - читать онлайн книгу. Автор: Макс Фрай cтр.№ 46

Страница

И у тебя теперь, на мой взгляд, идеальный. Притом, что я вообще не слишком люблю клейкий рис. Положа руку на сердце, я вообще никакой рис не люблю, кроме басмати.

Поэтому (из-за риса) мое любимое суши делается в миске, а есть его надо вилкой. Хотя и чайная ложка – вполне вариант. Сварить рис басмати, нарезать малосольный лосось, смешать, залить соевым соусом, предварительно смешанным с каплей васаби – все! Я варвар все-таки. В невидимых меховых штанах.

Зато сами японцы очень даже хотят. Полная миска риса с кусками рыбы и морепродуктов тоже считается разновидностью суши. Называется «тирасидзуси». Если перемешать как попало, будет «гомокудзуси», суши в стиле Кансай. А если красиво разложить морепродукты поверх риса, получится «эдомаэ тирасидзуси», суши в стиле Эдо. Я, конечно, голосую за стиль Кансай, причем можно даже без рыбы, а с вытащенной из супа вареной курицей, изюмом и курагой. Надеюсь, об этом не узнает ни один японец. Не хотелось бы нанести им травму, несовместимую с дальнейшим производством аниме и автомобилей. Человечество мне этого не простит.

Я ризотто до сих пор понимаю только теоретически. Ну как – понимаю. Просто могу сделать умный вид: «Ах, ризотто с (например) белыми грибами!». И этак по-гурмански закатить глаза. И даже съесть немножко, если нет выбора, тоже могу. Но если есть хоть какой-то выбор, извини, дорогое ризотто, встретимся в другой раз.

Откусила от батона колбасы! Да, я знаю, с кем надо писать кулинарные книги. Какое уж тут, прости господи, ризотто. Где мой конь пройдет, не растет трава.

Целиком одобряю твой выбор.

…и пусть они потихоньку подъедают начинку, да-да-да!

Вот это важное замечание.

К сожалению, разделу техники безопасности «как уберечь повара от переутомления и печали» обычно уделяется непростительно мало внимания. А это – половина успеха. Как минимум.

Особенно если нам рядом с этим поваром еще жить и жить.

Так это смотря сколько народу. Если на двоих-троих, то многовато, да. А если двое-трое умяли все за один присест, то дело, наверное, не столько в самих суши, сколько в… эээ… темпераменте едоков.

Я – тот самый человек, для которого суши – «легкая» еда. Потому что обычно мне надоедает их есть гораздо раньше, чем наступает тяжесть в желудке. Может быть из-за таких, как я, которые только притворяются, будто обожают суши (потому что любить суши круто) и родился этот миф?

И кстати, если уж речь зашла о мифах. Суши сушами, а вот моя первая встреча с японской едой оказалась настоящей трагедией.

В юности мы (так и хочется сказать: «как все нормальные люди», – но на самом деле бывают разные варианты) отчаянно фанатели по Японии. Не просто на уровне: «Ах, как все красиво, и ничего непонятно», а могли, скажем, подолгу дискутировать о причинах предательства Акэти Мицухидэ (вассала Оды Нобунаги), приведшей к гибели последнего. И вусмерть поцапаться, не договорившись. И помириться, складывая хулительные хайку о нравах коммунальных соседей.

В ту пору у нас был хороший приятель, сын моряка. Однажды его отец отправился в рейс в Японию, и сын попросил его привезти какую-нибудь японскую еду – специально для нас. Дело было в конце восьмидесятых годов прошлого века (а хорошо звучит!). Японскую еду было взять решительно негде. И так же решительно негде хоть какие-то подробности о ней узнать.

Ну да. Мы, читая Акутагаву, вообще думали, что батат – это такая японская крупа. Так что когда приятель пришел с подарком – упаковкой неведомо чего, исписанной иероглифами – мы натурально офонарели. Мягко говоря. Какое-то время даже распечатывать упаковку не решались – трепетали.

Так вот, лучше бы и не решились никогда.

В упаковке оказались такие белые круглые толстые лепешки, с виду похожие на пенопласт. А на вкус они были как пенопласт, на котором полежала сырая рыба.

Мы были честными людьми и не стали делать вид, будто нам это нравится. Зато сразу же переосмыслили самурайское отношение к смерти. В смысле начали понимать, что не одни только философские причины были у их постоянной готовности в любой момент умереть. Если всю жизнь ВОТЭТИМВОТ питаться, естественно, в какой-то момент начинаешь искать повод прекратить такое издевательство, любой ценой.

У них, как я понимаю, все сложно. В смысле они же, по большей части, буддисты (и синтоисты, конечно, но это не создает противоречий). Так что после смерти – новое перерождение, такой естественный круговорот самураев в природе.

Мда. Рановато я обрадовалась.

Страница