Драма в Восточной Пруссии. Судьба 1-й русской армии генерала Ренненкампфа - читать онлайн книгу. Автор: Николай Постников cтр.№ 45

Около 23 часов вечера. 29 августа/11 сентября 1914 года. Отступление 2-го и 3-го батальонов 98-го Юрьевского пехотного полка. Западнее города Инстербург.

Поздним вечером 29 августа/11 сентября два батальона, отрезанные немецким клином наступающих частей от полка в ходе дневного боя, всё ещё находились западнее Инстербурга. В том дневном бою батальоны не смогли пробиться через заслоны противника и теперь оказались в окружении. Оставалось только одно, скрываясь в лесах, неумолимо двигаться на восток, переходя ночами шоссе и вновь углубляться в чащу леса, чтобы как можно скорее догнать волну немецкого наступления и пройти сквозь неё, пока она не остановилась, пока не стабилизировался фронт. Подполковник С.С. Дьяков, как старший по званию , приняв на себя командование двумя батальонами, прекрасно понимал сложившуюся обстановку, поэтому-то и приказал, «невзирая на крайнее утомление» , двигаться ночью по лесу, почти не останавливаясь. Только раз С.С. Дьяков разрешил сделать «один большой привал на два часа» , когда люди, находившиеся на ногах уже более десяти часов сряду, падали от усталости. И всё же, ещё затемно, 30 августа/12 сентября отряд вновь двинулся по лесной заросшей просеке на восток. Около семи часов утра авангард наткнулся в лесу на солдат. Их командир штабс-капитан Моисеев доложил С.С. Дьякову, что он временно командует тремя ротами 222-го Краснинского пехотного полка , ^[244] которые были отрезаны от своей части и оказались в окружении. Роты были присоединены к отступающим батальонам.

Весь тот день, 30 августа/12 сентября, отряд шёл по лесной пуще, и когда в вечерних сумерках он вышел на её опушку, то все увидели, как по шоссе двигалась большая колонна немцев «с обозами и артиллерией» . Путь был закрыт, и подполковник решил не идти на прорыв, а вновь войти в лес и отступать на север, чтобы наконец-то найти брешь на стыках отдельных германских частей и пройти или пробиться через неё к своим. В лесу ночь наступила гораздо быстрее, сомкнув свои объятия сразу, как только отряд вернулся под полог вечернего леса. Вторая ночь окружения, тоже была бессонной и тяжёлой для уставших людей. «В полной темноте, без дорог, по лесным просёлкам, пользуясь лишь указанием компаса, т.к. карт этого района под руками не имелось, не получая в течение уже 2-х дней горячей пищи, колонна с неимоверными затруднениями продолжала свой путь» . Впереди для этих офицеров и солдат была тяжкая неизвестность, а что может быть хуже неизвестности. Только отчаяние, которое могло бы сломить их волю, но не сломило, ибо это были люди сильные духом. Люди, которым хватило физических и нравственных сил, чтобы вынести все тяготы отступления, пройти через все испытания. Испытания, которые можно понять, но невозможно постичь.

Наверное, им помогла и надежда. Потаённая надежда каждого из них, что ему не суждено погибнуть в этих лесах и полях чужой страны.

Этой ночью в кромешной тьме батальон подполковника С.С. Дьякова ^[245], шедший в арьергарде, оторвался и потерялся в лесу. «Самые тщательные поиски» не принесли результата. Два часа подполковник Я.И. Энгельм прождал отставший арьергард. Безрезультатно. Дальше 2-й батальон Я.И. Энгельма пробивался уже в одиночку, продолжая идти к фронту по глухим восточно-прусским лесам, избегая столкновений с противником. Только днём 1 сентября/14 сентября подполковник Я.И. Энгельм смог вывести свой батальон к Неману в районе Юрбурга ^{, [246]} в расположение частей 1-й армии. Вывести, чтобы этим же вечером, так и не отдохнув, под ударами наступающей германской армии, двинуться, в общем потоке отступления, дальше вглубь России. 3/16 сентября солдаты и офицеры батальона измождённые, с землистыми от беспредельной усталости лицами, прошедшие за шесть суток «свыше 200 вёрст» , вступили в Ковно, где наконец-то в русских тылах смогли остановиться и отдохнуть.

Так 98-й Юрьевский пехотный полк, как и многие другие части 1-й армии, пережил тяжесть тех страшных дней отступления, когда, как и вся армия, он был лишён централизованного управления и командования. Когда под ударами немецких войск полк был расчленён, но не разгромлен. Не разгромлен благодаря командирам батальонов, которые, оставшись один на один с врагом, не растерялись и не пали духом, а смогли, ценой неимоверных усилий своей воли и преданности воинскому долгу своих солдат, вырваться из окружения. И поэтому это было отступление, которое, в целом, больше прославило обычных солдат и строевых офицеров, чем командующих 1-й армией и Северо-Западным фронтом.

Поздний вечер 30 августа/12 сентября 1914 года. Русско-германская граница в районе Эйдкунена.

До самой границы 1-й батальон подполковника Д.Н. Постникова отступал в общем потоке разрозненных частей, так и не узнав, где находится штаб полка . Только на границе, в Эйдкунене, наконец-то почувствовалось, что командование, правда неизвестно какое, армейское или корпусное, пытается навести порядок в хаосе отступающих войск. «На перекрестках улиц стоят конные казаки и распределяют отходящих людей: принадлежащих к 25-й дивизии отправляют по улице налево, 27-й прямо и 40-й направо» . Повернув, следуя указаниям казаков, налево и перейдя пограничный ручей , батальон подполковника Д.Н. Постникова оказался на большом поле, двигаться по которому в темноте не было никакой возможности. На нём вповалку лежали измождённые солдаты, прошедшие за полутора суток «около девяноста километров» . «По полю бродят люди с горящими факелами и громко выкрикивают названия частей, — написал Г.А. Гоштовт в своём дневнике. — Недалеко от нас чей-то тенор надрывается “Островцы ^[247], ко мне”; из темноты ему вторит бас “Юрьевцы, все сюда”. Из сумрака ночи непрестанно выплывают тени людей, прислушиваются к выкрикам, идут пошатывающейся походкой к своему полку, валятся на землю и замирают в глубоком бесчувственном сне» . Для уставших до изнеможения людей это была первая, по-настоящему спокойная ночь, когда они впервые за несколько суток отступления, могли спать до утра, зная, что их не разбудят посреди ночи, чтобы вновь начать движение, уходя от врага на восток. И в понимании этого простого факта, для тех людей тогда было, наверное, высшее счастье. Но спросить их об этом было никак не возможно. Они спали беспробудным сном.