Драма в Восточной Пруссии. Судьба 1-й русской армии генерала Ренненкампфа - читать онлайн книгу. Автор: Николай Постников cтр.№ 19

В какой-то момент немецкие цепи не выдержали убийственного огня и залегли ^[111], занимая окопы и оборонительные рубежи, оставленные русскими частями в деревнях Сциргупенен и Вердельн. В 14 часов 45 минут 1-й и 2-й батальоны Юрьевского полка, получив подкрепление в составе 15-й и 16-й рот, перешли в решающее наступление на позиции сильно потрёпанной в ходе боя дивизии Ф. Бродрюка. Теперь уже 33-й эрзац-батальон фон Бессера и другие немецкие части, поддержанные артиллерией, открыли по надвигающимся русским батальонам шквальный артиллерийский, пулемётный и ружейный огонь. Но солдаты и офицеры полка не отступили и не залегай, а под прикрытием пулемётов ворвались в занятые противником разрушенные и пылающие деревни Сциргупенен и Вердельн .

Стоит только представить себя сидящим, скрючившись, в неглубоком, наспех вырытом окопе, уткнувшимся лицом в землю, ощущая её влажную свежесть и содрогание от разрывов снарядов. Понимая, что сейчас тебе придётся сделать невероятное, противное твоему природному существу, твоей потаённой силе самосохранения: преодолевая ужас, всей тяжестью вдавливающего тебя в дно неглубокого окопа, попирая смерть или отстраняясь от жизни, встать и пойти в атаку, не зная, останешься ли в живых через мгновение, и невозможно подумать об этом. Поэтому-то и приходится удивляться и восхищаться мужеством этих людей, которые в тот августовский день 1914 года на поле битвы под Гумбинненом, невзирая на страх, перебороли себя, поднялись из своих укрытий и пошли в атаку, подставляя свою грудь навстречу смертельно разящему расплавленному свинцу и огненному металлу. Поэтому-то атака и есть одно из самых страшных дел на войне. И солдаты 98-го Юрьевского пехотного полка сделали этот шаг, и немцы, не выдержав натиска русской пехоты, начали отступать.

Противник ещё пытался отойти, сохраняя порядок, но находясь в зоне прямой видимости и поражаемый огнём батальонов Юрьевского полка, обратился, как и в полосе фронта Уфимского полка, в паническое бегство. Боевой дух немцев, которым они так кичились перед славянскими «варварами» в начале сражения, надвигаясь на русские позиции ровными колоннами, был сломлен, а их высокомерие превратилось в прах.

«В конце все отступают в окончательном беспорядке» , — с горьким разочарованием записал после боя в своём дневнике подавленный фон Бессер. «У рва я старюсь задержать отступающих и сам обращаюсь к неприятелю» , — с внутренним содроганием и ужасом об этом мгновении вдруг остановившейся его жизни вспоминал капитан. Фон Бессер оглянулся назад чтобы, наверное, убедиться, близко ли за его спиной оказалась смерть. Но её не было рядом. И он написал: «Неприятель за нами не идёт. Все отступаем, и снова занимаем прежние окопы перед лесом» . Именно этот момент отступления немцев, описанный в дневнике фон Бессером, и увидел перед своим участком фронта командир 1-го батальона 98-го Юрьевского пехотного полка Д.Н. Постников. В тот день, день Гумбинненского сражения, 1-й батальон подполковника Д.Н. Постникова и 33-й эрзац-батальон капитана фон Бессера второй раз встретились в жестокой схватке на поле боя, взглянув друг другу в лицо, в лицо своего врага.

Но бой на участке соприкосновения 25-й пехотной дивизии и дивизии Ф. Бродрюка ещё не завершился. Перегруппировавшись, Юрьевский полк продолжил наступление. Немцы уже не помышляли об активной обороне, так как их части, по словам фон Бессера, «пришли в большой беспорядок» , и вскоре они получили приказ отойти и «занять прежние позиции» у самого Гумбиннена. К 8 часам вечера полк, преследуя отступающие немецкие соединения, занял деревню Гросс Байтшен ^[112], получив приказ командира 1-й бригады 25-й пехотной дивизии генерал-майора Г.Г. Джонсона не преследовать противника, провожать его только огнём и закрепиться на занятых позициях ^[113]. Напротив деревни Гросс Байтшен, не далее, чем в двух километрах на запад, около деревни Садвейчен укрепился 33-й эрзац-батальон фон Бессера. Только эти два совсем коротких для войны километра и сгустившаяся тьма наступающей августовской ночи и разъединили в тот вечер этих людей: русских и немцев, которые целый день убивали и стремились убить как можно больше врагов.