Мятеж броненосца "Князь Потемкин-Таврический". Правда и вымысел - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шигин cтр.№ 46

Тем временем Одесское военное командование уже стянуло в город верные власти войска. Еще днем в город прибыл Ларго-Кагульский пехотный полк. Вечером подошла артиллерийская бригада из Тирасполя. Им приказали занять боевые позиции на Ланжероне и стрелять шрапнелью по палубе броненосца, если «Потемкин» снова откроет огонь по городу. Конечно, шрапнель была «Потемкину», что слону дробина. Броненосец мог уничтожить батареи несколькими залпами вспомогательной артиллерии, если бы только его артиллеристы умели стрелять. Но Одесса уже не была беззащитна, как накануне.

Тем не менее Матюшенко еще не отказался от мысли начать на следующий день захват города. Денисенко предложил из-за плохой подготовки артиллеристов стрелять завтра только прямой наводкой по Ланжерону и бульвару. На том и порешили.

А потом началось массовое бегство людей из Одессы. С. Орлицкий пишет, что он был потрясен, как быстро деморализация охватила людей, которые всего сутки назад ратовали на митингах за свободу. Обезумевшие от страха активисты и ораторы первыми затаптывали слабых и стариков, сталкивали с подножек вагонов барышень и дам. Среди беженцев, естественно, оказались и комитетчики, готовившие сепаратистское восстание в пользу Южнорусской республики. Теперь, сидя в вагонах уходящих из Одессы поездов, они сокрушались о погибших в городе ценностях и ругали правительство за то, что оно не смогло навести порядка в Одессе! Парадокс истории: одесское отребье — «ракло» сорвало честолюбивые планы комитетчиков, мечтавших создать «иудейские царство на юге России»!

Из задержанных цензурой сообщений Российского телеграфного агентства: «Одесса, 16 июня: По городу расклеены объявления о военном положении. Пожар в порту прекратился: сгорели мастерские Добровольного флота, пакгаузы Русского общества пароходства и торговли, Российского общества Кошкина и несколько пассажирских пароходов. Во время пожара унесено много товаров; сгорела вся эстакада в порту и вокзал Одесса-порт; движение конок и трамваев не производится; все банки закрыты; продажа имуществ в кредитном обществе отменена. О броненосце никаких дополнительных сведений нет; пока известны подробности ночных беспорядков: 50 убитых, свыше 500 раненых, многие тяжело. Только что раздался опять взрыв, пока неизвестно, в какой части города».

Из сообщений британской прессы: «Лондон, 16 июня. Помещенные в газетах сенсационные подробности об одесских беспорядках производят здесь сильное впечатление и вызывают тревогу. Многие торговые фирмы получили от своих отделений в Одессе по телеграфу уведомление о невозможности продолжать дела. Опасаются, как бы не пострадали английские торговые пароходы, которых в настоящее время на одесском рейде стоит около 12. Некоторым из них приказано немедленно уйти из порта, ввиду того, что морские страховые компании предъявили желающим страховать пароходы против риска войны и повреждения со стороны возмутившегося экипажа броненосца “Князь Потемкин-Таврический” неимоверно высокие премии в 75 фунт, стерл. 75 шиллингов со ста. В палате общин три депутата предъявили запросы правительству относительно одесских беспорядков, ввиду нахождения там большого количества англичан. Лорд Перси ответил, что сведения, сообщенные по телеграфу британским консулом в Одессе, уже опубликованы в газетах. На вопрос сэра Альберта Роллита, какие будут приняты меры для ограждения личной безопасности англичан, их судов и собственности в Черном море, Бальфур ответил, что трудно сказать, какие меры следует принять относительно беспорядков в городе, не состоящем под английской властью».

Утром Матюшенко вновь решил открыть огонь по горящему городу, но на этот раз у него ничего не вышло.

Историк Б.И. Гаврилов в своей книге «В борьбе за свободу» пишет: «Матросы потребовали от судовой комиссии отдать приказ немедленно открыть огонь по войскам и полиции, но комиссия отказалась. Причины этого отказа до сих пор не выяснены, но существует целый ряд версий. По одной из них командир Д.П. Алексеев “отказался выполнить решение команды, ссылаясь на отсутствие электрических приборов для ночной пристрелки”». Однако, согласно показаниям самого Д.П. Алексеева и воспоминаниям К.И. Фельдмана, командир убедил матросов, что слышны не выстрелы, а треск горящих построек. По сообщению листовки Бунда, комиссия мотивировала отказ от обстрела невозможностью видеть цель сквозь закрывшие порт клубы дыма. По всей вероятности, именно невозможностью стрельбы по невидимой цели и объясняется отказ комиссии от обстрела. Тем не менее, благоприятные условия для десанта, даже без артиллерийской поддержки, существовали, но потемкинцы упустили момент для захвата города.

Они ограничились следующим воззванием к войскам гарнизона и населению Одессы: «От команды броненосца “Князь Потемкин-Таврический”. Просим немедленно всех казаков и армию положить оружие и соединиться всем под одну крышу на борьбу за свободу, пришел последний час нашего страдания, — долой самодержавие! У нас уже свобода, мы уже действуем самостоятельно, без начальства Начальство истреблено. Если будет сопротивление против нас, просим мирных жителей выбраться из города. По сопротивлению город будет разрушен». Дальше грозных обещаний, как мы знаем, дело не пошло, и слава богу!

После всего происшедшего ночью Одессе уже не было никакого дела до одинокого броненосца. Отныне «Потемкин» оказался предоставлен сам себе. Ни корабль, ни его команда организаторам восстания больше не были нужны. Они свое дело сделали и теперь просто-напросто сбрасывались со счетов. Разумеется, ни о каком десанте речи уже не шло, как и о стрельбе. Когда же и матросам, в свою очередь, стало ясно, что рассчитывать на поддержку Одессы им не приходится, на «Потемкине» сразу резко упала дисциплина, начались разброд и шатание, в результате чего, бесцельно пометавшись несколько дней по Черному морю и получив отпор в Феодосии, корабль ушел интернироваться в Румынию.

Впрочем, согласно воспоминаниям Денисенко, Матюшенко решил теперь добраться до кавказских берегов, соединиться там с местными боевиками и, громя царские войска, дойти до Петербурга. Однако для этой затеи уже не было не только угля, но главное — не было желания команды. Постепенно разуверившись в честности своих руководителей и поняв, что они натворили, команда начала выходить из повиновения. Матросы не хотели ни с кем воевать. Большинство хотело добиться прощения и вернуться домой, где остались их семьи, родные и близкие. Пришло понимание, что их обманули, что теперь они никому не нужны. На корабле сразу же упала дисциплина. Сам Матюшенко теперь старался как можно реже попадаться на глаза команде, которую он вверг в столь страшную авантюру, обернувшуюся для сотен и сотен людей крушением всех их жизненных планов. Броненосец «Потемкин» как «непобедимая территория революции» уже полностью себя исчерпал и больше не представлял никакой ценности для тех, кто придумал всю эту затею. Не значит ли и этот факт, что весь расчет восстания на «Потемкине» изначально строился именно и только на Одессу и для Одессы?

Тем временем известие о мятеже на броненосце «Потемкин» достигло столицы. 15 июня управляющий Морским министерством получил из Севастополя от временно исполнявшего должность главного командира вице-адмирала Кригера (вице-адмирал Чухнин в это время был вызван в Петербург) срочную шифровку: «Вместо телеграммы командира, посланного в Тендру с комиссией для опытов стрельбы броненосца “Потемкин” сейчас получил телеграмму от командующего войсками о приходе броненосца в Одессу и о полном бунте команды на нем. Посылаю два броненосца с минным крейсером и миноносцами под командой контр-адмирала Вишневецкого с полномочиями принять меры, какие потребуют обстоятельства».