Французский легион на службе Гитлеру. 1941-1944 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Олег Бэйда cтр.№ 45

После боя в августе 1943 г. у Павловичской МТС в плен к 28-му партизанскому отряду И.П. Александрова, который входил в 8-ю Круглянскую партизанскую бригаду, попали двое французов-легионеров — капитан-хирург Жан Луи, в семье которого было несколько поколений врачей, и рядовой стрелок, бывший шахтер, двадцатилетий Вастро Жужеф. Оба согласились присоединиться к партизанам: Луи стал лечить бойцов 28-го партизанского отряда и местных жителей, а Жужеф стал стрелком. По словам Жунина, позже оба француза погибли . Как минимум в первом случае, Жунин оказался не прав.

Медика-лейтенанта (а не капитана) Жана Луи ценили в ЛФД: из четверых пропавших без вести в той битве у Павловичской МТС французы особенно отмечали его потерю. Время шло. В какой-то момент легионеры узнали о слухе, который рассказывали местные: что якобы есть некий врач- француз, который спасает людей; легионеры не верили слухам. Но в ноябре 1943 г. врач удивил всех, вернувшись из леса в III батальон; это событие было воспринято с ликованием. Оп рассказал свою историю: после того как бой закончился, партизаны взяли его в плен и пощадили, поняв, что он врач, в котором так нуждался отряд. Так он стал лечить своих вчерашних противников.

После трех месяцев у партизан, пользуясь режимом полу- свободы, как особо ценный кадр, 8 ноября Луи ускользнул из лагеря. Не имея ни еды, ни компаса, один в заснеженном лесу, он пошел но наитию, надеясь выйти к немецким частям. Прошагав 70 километров, он вышел к немецкому посту южнее Шклова. Подобное возвращение из небытия вызвало большие вопросы у немецких спецслужб, однако в батальоне доктора чествовали. Его лично наградил Железным крестом II класса командир 286-й охранной дивизии, а командир батальона Паша отмстил его в приказе по легиону. 13 марта 1944 г. (по другим данным, 26-го числа) Луи был представлен к одной из самых высоких наград Франции — ордену Почетного легиона. Время в ЛФД для Луи закончилось: после такого случая он был демобилизован и отправлен домой .

Пленные французы иногда могли снабдить партизан важной информацией: «В конце 1942 года мы уже имели прочную связь с соседними отрядами и бригадами, извещали друг друга о намерениях противника, о его передвижениях и силе. Вот одно из многих таких сообщений, которое я получил от командира бригады H.Л. Дербана 28 декабря 1942 года: “По показаниям трех перебежчиков-французов и одного пленного немца, противник размещен: Гумны — 70 солдат, 6 ручных пулеметов, 1 пушка, 1 миномет; Выдрица — 140 фашистов, 7 ручных пулеметов, 1 миномет, 1 пушка, 10 автоматов [2-я рота I батальона. — О.Б.]; Вилятичи — рота французов. Сморки — штаб карательного батальона [штаб I батальона ЛФД. — О.Б.]. Денисовичи — 130 французов и полицаев [1-я рота I батальона. — О.Б.]. Малые Негновичи — 25 полицаев. Приямино — 50 гитлеровцев… Веду большую работу по разложению гарнизонов”» .

Упоминаются волонтеры и в агентурных сводках партизан и чекистов. Одно из первых сообщений относится уже к осени 1942 г. Так, в сообщении руководителя оперативно-чекистской группы НКВД по Белорусской ССР № 066 в НКВД СССР и ЦК КП(б) Белоруссии о боевой и разведывательно-диверсионной деятельности спецгруппы «Четвертые» в тылу врага от 27 октября 1942 года, содержится следующая информация: «Для борьбы с партизанами в Краснопольский и Кричевский, Чериковский и Климовичский район прибыл французский легион» .

Скорее всего, в этом донесении речь идет о достаточно старой информации, касающейся первой операции «Сова», которая проводилась в августе 1942 г. в южных районах Могилевской области (Чериковский, Краснопольский и Пропойский районы).

Были и более поздние донесения: «Через агентуру на 10 декабря 1943 г. получены следующие данные о противнике[…] Крупское направление: в деревне Большие Негновичи стоит на отдыхе воинская часть (пехотная), прибывшая из-под г. Орши в количестве 200–250 человек, в деревне Сморки — штаб батальона французов — имеют на вооружении 10–15 РП, 20–25 автоматов, 45-мм пушку, 1 батальонный миномет и винтовки. Мелкие гарнизоны французов этого батальона размещены в деревнях Выдрица — 70–80 человек, Белятичи — 80–100 человек французов и 70 человек немцев, Оздятичи — 35–40 человек, Лавница — 25–30 человек, и т.д.» .

С течением времени партизаны не снижали свою активность в тылу противника, а немецкая администрация, в т.ч. при поддержке французов, не оставляла попыток подавить советское сопротивление у себя в тылу. К концу 1943 г. ситуация, и без того оставлявшая желать лучшего для немцев, накалилась до предела.

Так, в партизанских мемуарах В.Л. Тамаркина, воевавшего в составе Особого партизанского полка «13» ^[33], есть упоминание о боестолкновснии с французскими солдатами из

II батальона, при поддержке 6 танков (половина танковой роты) в декабре 1943 г. Сложно сказать, насколько этот эпизод реалистичен, учитывая, что части II батальона только начали прибывать в Белоруссию в начале декабря 1943 г. и что у французов не было танков. Тем не менее мы приводим его.

Партизаны, по словам Тамаркина, считали, что самые страшные бои остались позади: полк Гришина попал в Бовкинскую блокаду 4–19 октября 1943 г., когда его окружили плотным двойным кольцом в Бовкинском лесу, в 50 километрах юго-восточнее Могилева и в 4 километрах от деревни Бовки. Окружение производили части 286-й и 203-й охранных дивизий, так что не исключено, что «гришинцы» уже тогда столкнулись с французскими легионерами. Но это было лишь началом: «И, как бы в подтверждение этих слухов, на наше уничтожение бросили усиленный танками, артиллерией и авиацией 638-й польско-французский легион [так в тексте. — О.Б.]. А еще предателей Родины — “роасовцев” [речь явно идет о восточных батальонах, носивших на рукаве нашивку РОА. — О.Б.] и отряды полиции. Так началась у гришенцев новая полоса тяжелых непрерывных боев […] Мы находились примерно в пятнадцати километрах от достаточно крупного гарнизона в Белыничах. В той стороне стали часто взвиваться осветительные ракеты, и я понял, что враг чем-то встревожен.

[…]

У деревни Забавы матяшовцы [имеются в виду партизаны из 5-го батальона ОПП «13», которым командовал И.Т. Матяш. — О.Б.] приняли на себя удар 2-го усиленного танками батальона 638-го польско-французского легиона. Как “старый” опытный партизан, Яша Матросов оказался с “молодыми” бойцами на правом фланге обороны у самой дороги. С появлением танков партизаны побежали по глубокому снегу в кусты. Почему-то бронебойщика, на которого надеялся Яша, здесь не оказалось. В последний момент побежал вдоль дороги и Матросов, но, не желая быть раздавленным гусеницами танка, свернул в глубокий снег, сбросил сапог, наставил ствол винтовки под подбородок и пальцем ноги нажал на спусковой крючок. Грянул выстрел. Яша упал. Чувствует — живой, и слышит: танк остановился. Ждет выстрела. Танкист поднял винтовку партизана, ногой перевернул его и вернулся к танку. Двигатель взревел, и танк ушел на Бахань, а у самой околицы бронебойщик 1-го батальона Ермаков подбил его. Не прорвались и еще три танка. А всего на Бахань шли шесть танков. Два подбили» .