Скрытая угроза - читать онлайн книгу. Автор: Дрор Мишани cтр.№ 8

Так он и сделал в это первое утро без Джени.

Хаим доехал по Вайцману до Соколова, повернул налево и остановился на площади Струма. Несмотря на то что уже рассвело, улицы были пустынны, и, на его счастье, большинство светофоров мигали желтым. Все лавки на площади были еще закрыты, кроме «Пекарни Братьев». Хаим вошел туда с заднего хода, и его ноздри тотчас же наполнились запахом теста. Один из братьев-хозяев, заметив его, крикнул:

– Заказ Сары!

– Порядок, – ответил из внутреннего помещения рабочий.

Через минуту Хаим уже был в машине.

Все еще спало, и только его день уже начался. Эти моменты своей работы он любил даже больше, чем молчаливые вечерние часы. Дремлющие тротуары, на которых одни только голуби, кошки да уборщики улиц, и от них не услышишь ни слова. Хаим поехал по улицам Шенкар, Пихман и Баркат, после чего свернул на улицу Лавон и проехал мимо детсада.

Через два часа он приведет сюда Шалома, попытавшись избежать встречи с воспиталкой.

С той стычки, которая случилась на прошлой неделе, они и словом не обмолвились. Хаим входил в садик, стараясь не смотреть на воспитательницу, быстро проходил к шкафчику Шалома и клал в него сменные одежки, а затем торопливо прощался с малышом. Он и без того предпочитал не заходить в садик, не сталкиваться с молодыми родителями, в большинстве принимавшими его за дедушку.

Пощечина от того разговора все еще жгла его, как плевок. Да и все, что случилось дальше.

На этот разговор его толкнула Джени, хоть и знала, что он этого не хочет. Хаим смешался и с трудом пробормотал воспиталке, что мальчик боится ходить в садик и жалуется на то, что дети его бьют. Что жена находит у него под одеждой темные пятна и другие непонятные отметины. Что он вернулся домой с ссадиной на лбу. Разговор происходил утром, и в садике было полно родителей. Воспиталка встала в позу. Отказалась слушать. Уставилась на него с презрением, и он не сомневался, что это из-за его возраста и из-за того, как выглядят его дети, – к светлокожим небось отнеслась бы иначе! Она трещала более бойко, так что он совсем растерялся и ничего не ответил. Даже когда сказала, что его сын врет.

– В нашем саду дети не дерутся, – сказала воспитательница. По ее словам, царапину Шалом якобы заработал, потому что бесился и упал на деревянную тачку. – Если ваш сын жалуется, что дети его бьют, значит, он врет. – Заявила, как припечатала, давая понять, что разговор окончен.

Хаим увидел испуг в глазах стоящего рядом Шалома и попытался снова заговорить, но женщина взвилась – мол, некогда ей вести эти разговоры утром, на глазах у детей. Конечно же, она не хотела, чтобы это слышали другие родители, и увидев, что Хаим не унимается, закричала:

– Господин Сара, я вам ясно сказала, что этот разговор продолжать не готова! В нашем саду дети не дерутся, а если ваш сын жалуется на побои, может, вам стоит проверить самого себя и свою супругу и подумать, в чем дело?

Хаим не сдержался. Его прорвало, и он заорал, что заберет ребенка из этого сада. А она улыбнулась и сказала:

– Да бога ради! Думаете, что напугали?

Сара не сомневался в том, что Джени права и что их мальчишка воспитательнице ни к чему. Но другого детсада в районе не было, к тому же это был единственный детсад, который он мог себе позволить. Никто из родителей не вмешался – как ему показалось, из-за того, что и они предпочли бы, чтобы его сын испарился. Снаружи его охватили стыд и отвращение – в основном к самому себе, к тому, что, несмотря на эту стычку, он оставил там Шалома. Неужели сынок запомнит про него именно это? Малыш плакал, а Хаим пренебрег его слезами и ушел, передав его русской помощнице воспитателей. Она наклонилась к нему и утерла ему лицо своими ладонями. Вечером Сара сказал жене, что разговор получился удачный. И возможно, это был их последний разговор.

* * *

Когда в полшестого Хаим открыл дверь, оказалось, что дети его отстутствия не почувствовали и не проснулись. Он включил радио и нашел канал, где не было музыки. Из-за езды по улице Лавон, воспоминаний о стычке в детсаду и страхе, пробудившемся, когда он накануне увидел полицейскую машину, утро показалось ему сумрачнее обычного. Мужчина убавил звук и попробовал успокоиться, пока раскладывал булочки и наполнял часть из них салатом с тунцом, а часть – яичным салатом. Остальные булочки он намазал майонезом и засунул в них яичницы. Перед тем как завернуть булочки в пергаментную бумагу, украсил каждую ломтиками помидоров и огурцов и положил в пакет.

Шалом проснулся в полседьмого и пришел в кухню. Хаим посадил его на стул, и мальчик смотрел, как он убирает последние булочки, укладывает их плотными рядами в две картонные коробки.

Прошло несколько минут, пока малыш окончательно не очухался от сна и не спросил:

– Я в садик не иду?

– Идешь, – ответил Хаим. – И Эзер идет в школу, а я – на работу.

Мальчонка не заплакал. И больше не спрашивал про Джени. Сон пошел ребенку на пользу, он казался успокоенным.

– А почему сегодня садик не закрыт? – поинтересовался он.

Хаим не знал, что ответить. Он одел Шалома в своей спальне, а потом они вместе пошли в детскую, и мужчина открыл окно и раздвинул жалюзи. Свет залил Эзерову кровать. Его одежки лежали на полу, и Шалом, показав на них, сказал брату:

– Я могу помочь тебе одеться.

Эзер просыпался молча и медленно, и Хаим приказал ему поторопиться. На часах было семь. Шалом неотвязно следовал за братом, даже в ванную, когда тот чистил зубы.

Когда они сели завтракать, коробки с булочками уже стояли друг на друге в гостиной, а на кухне было чисто. Старший сын глядел на отца все так же настороженно – может, заметил, что тот малость осунулся? Они ели булочки с сыром и огурцом. И вдруг Эзер сказал:

– Знаешь, я один раз проснулся и зашел к тебе в комнату…

Хаим оцепенел. Утром нитка была на месте, натянута между косяками двери.

– Я, наверное, уже работал. В кухне проверил? Небось уже утро было? – спросил он.

– Нет. Тебя не было дома, – ответил Эзер.

Шалом уставился на отца вопрошающим взглядом.

– Я все время был дома, – сказал тот и тут же вспомнил про поездку в пекарню. – Это ты про утро? Когда на улице уже светло?

– Нет. Темно. Это было один раз.

Хаим продолжал жевать. Может, он все же просыпался ночью, сам того не зная? Но нитка-то не порвалась! И куда он пошел? Хотя продолжать думать об этом ему не хотелось. Все же он спросил Эзера:

– Ты перепугался, когда меня не нашел?

– Нет, – покачал головой его старший сын. – Первый папа ждал меня в гостиной.

Хаим не мог такого слышать. Встав со стула, он поставил тарелку в раковину, выключил радио и спросил Шалома, доел ли тот свой бутерброд, но Эзер все не унимался:

– Помнишь, что я сказал тебе вчера вечером?