Выбор Шатеры - читать онлайн книгу. Автор: Яна Ясинская cтр.№ 94

— И это все твое?! — невольно присвистываю я. — Да… Красиво жить не запретишь.

Альтаирец, все еще думающий о чем-то своем, видимо, пропускает мои слова мимо ушей.

— Пожалуйста, побудь пока здесь. Я попробую уладить проблему с Анигаем и Мэд. Только ради бога, Ада, никуда не уходи и ни во что не вляпывайся. Обещаешь?

Обиженно закатываю глаза. Что я — дите неразумное? Высовываться из покоев, когда где-то рядом ходит сам Дэмонион. Нет уж! Я не самоубийца. Еще неизвестно, какими способностями он обладает. Может, мысли читать умеет. Оно мне надо, чтобы император узнал, что я у него из-под носа кристалл с Жезла Власти свистнула?

— Обещаю.

— Чего ты с ней так цацкаешься? — не выдерживает толстяк.

Эван игнорирует друга.

— Вот и замечательно. Чувствуй себя как дома, — усмехается. — Сама знаешь: все мое — твое.

Очень смешно! Особенно смотреть на недоумевающего Дерека, который абсолютно не понимает, на что намекает его друг. Формально-то действительно я имею доступ ко всему, что принадлежит альтаирцу. Правда, я сама с точки зрения закона принадлежу Эвану — но это уже частности, о которых я предпочитаю не задумываться. Главное — муженек дал мне полную свободу выбора: как хочу, так и живу. За что ему огромное человеческое спасибо.

Парни уходят. С довольной улыбкой оглядываюсь. Что ж, возможно, жить я буду недолго, но зато весело. Скидываю обувь и с радостным визгом с разбегу залетаю на огромную мягкую кровать. Прыгаю на ней почти до потолка. О! Она просто шикарна! Моя постель в Руаре с этим поистине императорским ложем даже близко не сравнится. Эта кровать, наверное, компенсация Эвану за его весьма аскетическую жизнь в Катаре.

Вдоволь наскакавшись на кровати, спрыгиваю на пол. Все же, надо признать, Мэд права: у меня детство в одном месте играет, хотя мне и шестнадцать лет. Обегаю остальные комнаты. Одна шикарнее другой! Ничего себе, в каких хоромах живет мой альтаирец! Однако я точно просчиталась, выбрав в свое время Руар, а не отъезд с ним в Адейру. Что ж он сразу про эти хоромы мне не рассказал?

Взвизгиваю от восторга, когда за очередной дверью обнаруживаю просто до неприличия огромную ванную комнату, посреди которой стоит настоящая купальня! Она настолько большая, что ее и ванной-то не назовешь! Не выдерживаю — поддаюсь на искушение: включаю горячую воду, выливая под струю ароматную мыльную пену. Плевать, что аромат не женский. Зато такой приятный! Тонкие, едва уловимые нотки мяты вперемешку с чем-то цитрусовым. Именно так пахла кожа Эвана в ту ночь, которую мы провели в Сумрачном лесу.

Должна признать, я птица водоплавающая. Обожаю ванну с пеной! Это тебе не вчерашняя душевая кабинка, которая была в квартирке Эвана. Прикидываю, что мальчишки вряд ли появятся здесь в ближайший час, быстро раздеваюсь и ныряю в наполняющуюся купальню. Какое же это все-таки блаженство — лежать в ароматной горячей воде! Пропади пропадом этот Руар и Дарий, взятые вместе с кристаллом. И Дэмонионом сверху! Здесь и сейчас мне настолько хорошо, что я забываю обо всем.

А когда я забываюсь, то начинаю петь.

На беду всем окружающим.

Потому что петь я люблю. Громко и от души. Вот только из семи нот попадаю в лучшем случае в две-три. И то исключительно нечаянно. Но что еще хуже: практически весь мой песенный репертуар составляют незатейливые мелодии, которых я нахваталась в катарском кабаке — излюбленном заведеньице и по совместительству местом работы нашей беспутной мамаши. Так что извиняйте, конечно, но и содержание у этих песенок всегда было еще то… Ну и что? Главное, нескучно!

Распевая во все горло жизнеутверждающую катарскую песенку о прелестях супружеской жизни, вдоволь накупавшись, я кутаюсь в махровый банный халат Эвана. Счастливая и довольная, пританцовывая, выплываю из ванной, во весь голос с энтузиазмом распевая припев.

Все-таки дурная это привычка — петь и танцевать с закрытыми глазами! Потому что открой я их своевременно, то быстренько бы заткнулась.

От пения меня отвлекает чье-то интеллигентное покашливание. Запоздало соображаю, что в спальне я не одна. Замираю на месте в очередном катарском танцевальном па, по очереди медленно открывая глаза: сначала один, затем другой.

М-да… Ошарашенно смотрю на трех альтаирцев, которые с откровенным изумлением взирают на раскрасневшуюся от плясок и пения меня.

Двое из них светло-рыжие, симпатичные. Я бы даже сказала — красивые. Им обоим слегка за двадцать. Не знаю, кто эти парни, но точно не слуги и не придворные. И дело не в дорогой одежде, а в слишком горделивой выправке. Слишком свободном взгляде. Сразу видно: эти двое не из тех, кто кланяется. Скорее уж кланяются им.

Перевожу взгляд с молодежи на третьего альтаирца, который выходит вперед. Мощный, властный, с проницательным взглядом бездонно-синих глаз. Величественный — другого определения этому человеку я не могу подобрать.

Смотрю на исполина и неожиданно с изумлением понимаю, что уже видела его раньше. Точнее, не его, а Эвана. Потому что этот незнакомец — точная копия моего мальчишки-альтаирца. Только старше лет на тридцать.

Чувствую себя полной дурой. Стою перед тремя незнакомыми мужиками, кутаясь в длинный халат, и судорожно соображаю, что делать. Ничего более умного, чем простое «Привет!», придумать не получается. Ситуацию спасает Эван, который как нельзя кстати появляется на пороге комнаты. Впрочем, очень скоро я понимаю, что он не спасает, а лишь усугубляет ее, потому что…

— Здравствуй, отец, — звучит как-то откровенно холодно и не очень по-родственному. — Вижу, с моей супругой вы уже познакомились.

Перевожу очумелый взгляд с Эвана на помрачневшее лицо своего (как выясняется) свекра и отчетливо понимаю: уж лучше бы муженек смолчал. Ну кто его за язык тянул? Кто?! Нутром чую: грандиозного семейного скандала не миновать! И что самое скверное: похоже, мне не избежать участия в этих разборках.

* * *

Изумление.

Пожалуй, именно это испытывает император Альтаира, обнаружив в комнате Эвана девочку-дарийку. Лет пятнадцати-шестнадцати — не больше! Нелепую, смешную, несуразную, которая пританцовывала и распевала, откровенно фальшивя, пошловатую кабацкую песенку. Из одежды — лишь длинный халат его сына.