Укрощение ловеласа - читать онлайн книгу. Автор: Ребекка Уинтерз cтр.№ 14

— Я категорически против застройки склонов этих холмов, — заявил Люк.

— Вы — один из хороших парней в банковском бизнесе.

— Я — коренной нисуаз. Эта земля и мне родная.

— Мой дедушка тоже так говорил. И он, и Реми сокрушались, видя, как эти поля продаются жадным застройщикам. Ведь климат и почва тут идеальны для выращивания цветов. В наши дни многие из парфюмерных домов экспортируют цветочные масла из Северной Африки и Индии. Дедушка боролся за то, чтобы дом Ферье не пошел по этому пути.

Шарьер сверкнул улыбкой:

— А теперь вы подняли его знамя.

— Буду стараться изо всех сил.

— И какова площадь этого участка?

— Это нужно уточнить у риелтора. Я знаю, что местные жители не будут возражать, если на этих землях будут выращиваться только цветы. Надо будет построить тут пару ангаров и, конечно, обнести поля каменной изгородью, чтобы растения оставались в целости и сохранности.

Жасмин вынула из сумки фотографию в рамке и протянула ее Люку.

— Это Реми со своей матерью Розалиной. Ему тут семнадцать. Когда-то эти белые фиалки были его радостью и гордостью. А теперь он вывел новый сорт и назвал его «Королева Флери». Его можно выращивать и на солнце, и в небольшой тени. Вы можете собирать с каждого растения по букету каждую неделю с мая до сентября. Даже одного цветка достаточно, чтобы наполнить комнату ароматом. Когда духи из этих цветов выйдут в продажу, это станет новым оружием дома Ферье.

Люк сглотнул, вспомнив, как она испробовала этот аромат на нем. Как ни пытайся возводить барьеры, эта женщина все равно рушит их, проникая в самую душу так быстро, что это тревожит.

— А кто риелтор?

— Шарль Буало из агентства «Приморские Альпы». Это имя что-нибудь вам говорит?

Люк вернул ей фотографию и ответил:

— Мой дед заключал с ним несколько сделок. Насколько я помню, он отзывался о Буало как о раздражительном человеке.

Жасмин неожиданно рассмеялась.

— На ваш взгляд, какой к нему лучше найти подход?

— Давайте сделаем так: я прямо сейчас позвоню в агентство, а потом мы поедем туда вместе, потому что вы оказываете необычайное влияние на всех, с кем встречаетесь. Если владелец и риелтор согласятся на продажу и назовут цену участка, тогда я подумаю о том, чтобы представить вашу заявку совету директоров банка.

Люк уже собрался вынуть из кармана сотовый, но Жасмин его остановила:

— Подождите! Есть две вещи, о которых вам сперва нужно узнать.

А теперь что? Еще несколько откровений, которые она не выложила сразу?

— Я вас слушаю.

— Я пока еще не являюсь гендиректором дома Ферье. Дедушка оставил распоряжения, которые я получила за месяц до вступления в должность главы компании, потому что на процедуру смены руководства требуется время. Но Максим Ферье хотел заранее объявить о своем решении публично, чтобы затруднить семье попытки противодействия его воле.

— Если вы еще не руководите компанией, я не могу обратиться с вашей заявкой к правлению банка. Почему вы не сказали мне всю правду, когда пришли ко мне в первый раз?

— После нашего столкновения на острове я думала, что не смогу убедить вас мне помочь, если расскажу об этом.

Люк подумал, что он настоящий идиот, как он мог так обмануться в ней!

— Не сомневаюсь, что вы скоро услышите от членов правления компании и от Жиля, что они не верят в меня. Думаю, они уже готовятся проголосовать против моей кандидатуры на следующем собрании.

«Это точно», — подумал Люк и раздраженно поинтересовался:

— Что еще вы скрыли от меня? Теперь выкладывайте все.

Ее нерешительное молчание сказало Люку о многом. Наконец Жасмин выдавила:

— Реми пока ничего не известно о моем плане.

Шарьер не поверил своим ушам:

— Что вы сказали?!

— Так и есть.

— То есть вы ни разу с ним не общались?

— Нет. Я никогда его не встречала и даже не знаю, захочет ли он со мной разговаривать. Но если я получу необходимый кредит, то найду способ уговорить Реми. — В ее голубых глазах сверкнула решимость.

У Люка от шока перехватило дыхание.

— Понимаю, что должна была рассказать вам об этом до того, как вы предложили встретиться здесь со мной. Но я боялась, что, если все расскажу, вы бесповоротно откажете мне. А это так важно! На кону судьба не только компании, но и Реми!

Жасмин воинственно вздернула подбородок.

— Правление компании, по крайней мере, выслушает мой план относительно Реми. И вес моим словам придаст то, что именно его я прочу на пост гендиректора, потому что он по праву должен был наследовать своему отцу после его смерти. А еще потому, что он сможет вывести дом Ферье из кризиса, и в глубине души все в компании и в семье понимают это, даже если не хотят в этом признаваться. Я рассчитываю, что они поступят благородно и поддержат меня.

Эти слова заставили Люка задуматься.

— Если хотите послать меня к черту прямо сейчас, я пойму, потому что вы имеете на это все права. Полагаю, вы считаете меня бессовестной: ведь я скрыла от вас важные факты. Но совесть у меня есть. Она призывает меня исправить несправедливость, и я готова ради этого на все, что потребуется. Вот почему я скрывала от вас часть правды до этого момента.

Никогда еще Люк не встречал более замечательного и принципиального человека. Даже не будучи знакома с Реми Ферье, эта женщина была готова приложить все усилия, чтобы исправить огромную несправедливость, допущенную по отношению к кузену своего деда. И при этом ничего не хотела взамен.

Шарьера переполняли эмоции. Он думал о Реми и его жизненной трагедии. Даже еще не встретившись с этим человеком, Люк уже был к нему расположен — и все благодаря силе убеждения Жасмин.

Пока он размышлял, она порылась в сумке и вынула чековую книжку.

— Я уже призналась в своем грехе: в том, что скрыла от вас факты. Теперь я оплачу вам потраченное время, обед, которым вы меня угощали, бензин на две поездки в Грасс и с сердечной благодарностью скажу вам: «Прощайте!»

«Прощайте». Одно из значений этого слова: «Мы больше не увидимся». После авиакатастрофы Шарьер был осторожен в своих чувствах, но эта женщина сумела пробраться в его сердце, и ему это не нравилось. В нем вскипел гнев, хотя такое случалось нечасто. Заставив себя успокоиться, Люк сказал:

— Почему бы вам не погодить с этим решением? Единственный ваш грех — это скороспелое суждение обо мне.

— Нет! — Это прозвучало, как печальный крик. — Вы тут ни при чем! Любой банкир с такой репутацией, как у вас, и с такой ответственностью на плечах не воспринял бы всерьез ту историю, которую я вам выложила. Следующему банкиру, к которому обращусь, я скажу всю правду. Пожалуйста, простите меня.