– Допустим, вы беглецы, но вы не будете отрицать, что вы дети змеи и в ваших жилах течет зеленая кровь?
– У нас красная кровь! – возразил Лу.
Он уже не гнусавил, но его отлично поняли. В ответ грандлеер протянул ему изогнутую золотую иглу и сказал:
– Коли палец, и мы посмотрим, чей ты сын.
Лу в запале ткнул иголкой в палец и ойкнул от боли. Затем надавил на ранку, из которой появилась капелька красной крови.
– Ну, что я говорил? – торжествующе произнес грандлеер. – Теперь не будете запираться?
– Мы и не запираемся, ваша честь, – поспешил заявить Джим. – Да, мы змеи, но мы ненавидим змей.
– Как это? – Подобная постановка вопроса, была для опытного грандлеера неожиданной.
– Мы ренегаты – предатели.
– Предатели?! – воскликнул Его Генеральная Директория и закрылся как от удара.
Среди присутствующих пронесся ропот, и это удивило Джима. Хотя он уже не надеялся удивить хоть кого-то в этом мире реализованных кошмаров.
– Да, мы предатели, – понимая, что шокирует гранлеера, повторил Кэш. – И мы готовы служить вам, чтобы свергнуть власть в ненавистной нам Панконде.
– Это… это все меняет, – после некоторого замешательства произнес Миттер Старший. – Это меняет практически все. Я должен немедленно доложить обо всем Дипкуратору… А вы, господа… – Его Генеральная Дирекория указал перстом на пленников. – Вас проводят в комфортабельные покои, где вы будете ожидать наших дальнейших решений.
– А наручники, вы прикажете их снять, ваша честь? – спросил Джим, с трудом приподнимая скованные стальными болванками руки.
– О, вы можете их разжевать, – совершенно серьезно ответил грандлеер. – Мы не будем в претензии.
С этими словами Миттер Старший повернулся и быстро вышел из зала, а Гиллайн взмахнул рукавом и произнес:
– Следуйте за мной, господа, я провожу вас в гостиную.
45
В сопровождении Гиллайна и четырех стражников Джим и Лу были препровождены в просторную светлую комнату, обставленную старомодной мебелью.
Тяжелые наручники с них наконец-то сняли, и жевать кованую сталь им не пришлось.
Это порадовало Джима, и он решил, что все наконец-то образуется. Словно в подтверждение этого в помещение пришла старуха кастелянша. Она принесла чистую одежду, белоснежные простыни и очень милые шторы, которые легко повесила на окна, ловко орудуя длинным крюком.
Все это она проделала с таким видом, будто была в комнате совершенно одна. Джим и Лу не подали виду, что удивлены таким отношением, и тихо сидели на неудобных стульях из тяжелого дерева.
– Извините, – не выдержав, заговорил Лу, – здесь есть ванная?
– А-а-а! – заорала старуха и схватилась за живот, как будто ее пронзили стилетом. – Кто здесь?!
И она повела руками вправо, а потом влево, заставляя Джима и Лу отстраняться от скрюченных пальцев – Ах, это вы… – неожиданно успокоилась она. – Дети змеи… Много я вас повидала – так много, что уже не боюсь. Раздевайтесь и идите мыться, а то от вас смердит так, будто вы ныряли в нужник.
Джим и Лу переглянулись, и Кэш первым начал снимать с себя стоящую колом одежду.
– Но я хотел бы знать, где здесь ванная, – не унимался Лу.
– Скажешь: «Мо» – и войдешь в ванную. Скажешь: «Ку» – попадешь в туалет. У нас все работает, как и везде, – пояснила старуха и терпеливо дождалась, пока гости отдадут ей одежду.
Затем она ушла, а Джим и Лу, нагие и несколько обескураженные, остались стоять посреди комнаты. Никаких дверей, кроме входной, они не видели.
– Что будем делать? – спросил Лу, обнимая свои худые плечи.
– Действовать по инструкции, – не слишком уверенно сказал Джим и, откашлявшись, произнес: – Мо!
Тотчас на пустой Стене прорезался прямоугольник, весьма похожий на дверной проем. Кэш осторожно к нему приблизился и толкнул рукой непонятную загородку. Она распахнулась, как обычная дверь, и Джим вошел в просторную ванную комнату, отделанную теплым бежевым камнем.
– Ты идешь, Лу? – спросил он, поскольку немного трусил в этой необычной обстановке.
Мыться было нужно, но не в этой узкой полости, уходящей вертикально вниз на неизвестную глубину. Дна там видно не было, и вода бурлила, обильно источая газовые пузырьки. Они лопались на поверхности, оставляя щекочущий ноздри едва уловимый запах.
Кэш хотел еще раз позвать Эрвиля, однако услышал его старательный выговор:
– Ку.
«Ну и ладно», – подумал он и, не решившись нырять в бурлящую бездну, присел рядом на теплый пол и стал поливать себя небольшой плошкой, которая стояла неподалеку для неизвестных целей.
Хотелось бы еще найти шампунь, но, видимо, в воде уже было что-то подобное, поскольку вскоре кожа Джима приобрела розовый поросячий оттенок.
Накупавшись вдоволь, Кэш покинул ванную, и дверь за ним закрылась с легким шелестом. Обернувшись, Джим снова увидел только сероватую стену.
46
Прошло уже довольно много времени. Джим и Лу успели выкупаться, высушиться, надеть новую одежду и обуться в мягкие ботинки со шнуровкой, на манер борцовской обуви.
Говорить о произошедшем почему-то не хотелось ни тому, ни другому, тем не менее делать вид, что все в порядке, было тоже нельзя, и толчком к обсуждению послужил дикий, душераздирающий крик, донесшийся из окна. Его эхо несколько раз отразилось от стен каменного двора и растворилось в их равнодушии.
Джим подошел к окну и осторожно взглянул вниз, однако дно двора-колодца было так далеко внизу, что увидеть его не удалось.
– Что там? – спросил Эрвиль.
– Не видно. Очень высоко. Такое ощущение, что мы находимся в какой-то башне.
– Или в крепости.
– Или в крепости, – согласился Джим и отошел от окна.
– Может, мы спим, Джим? – осторожно начал Лу. – Я слышал, что такое случается. Люди в своих снах путешествуют очень далеко, а потом они просыпаются в собственных постелях…
– Было бы неплохо, – невесело усмехнулся Кэш, – но что будем считать началом сна, Лу? Увольнение с завода, пересечение границы Чаши или, быть может, наше рождение?
Эрвиль ничего не ответил, и они помолчали пару минут.
– Кстати, Джим, ты заметил, они уверяют, будто это мы прибыли из Чаши, а не они в ней живут.
– Может, так оно и есть, – пожал плечами Кэш.
– А как ты это объясняешь?
– А как я это могу объяснить? – Кэш начал злиться. – Все вокруг говорят, что это мы из Чаши. Утверждают, что мы дети змеи, постоянно несут всякий бред про сброшенные шкуры, головы, воздушных змеев и шпионов… Я не знаю, Лу. Я не знаю, что происходит.