Естественная история драконов - читать онлайн книгу. Автор: Мари Бреннан cтр.№ 40

Страница

Прежде чем с губ успел сорваться новый крик, я зажала себе рот, так как в голову мне, одна за другой, тут же пришли две мысли. Первой было: «Пещера!», – а второй: «Дракон!».

Пещера, несомненно, была естественной. Свет, проникавший сверху, позволял различить неровные стены и уходящий вглубь пол, которых явно не касалась рука человека. Конечно, в дыру, сквозь которую я провалилась, не смог бы протиснуться никакой дракон, но вход мог оказаться и в другом месте: пещера уходила в темноту, и что там, в ее глубине, мне было не разглядеть. Я принюхалась, подумав, что хотя бы запах сможет подтвердить наличие смертельной опасности поблизости, но вокруг пахло лишь сосной.

Сосной – так как проем наверху был завален лапником, засыпан хвоей и ничем не отличался от окрестной лесной почвы. Маскировка убедительная, но недостаточная, чтобы выдержать мой вес – потому-то я и провалилась вниз.

Но маскировка не могла возникнуть сама по себе. Кто-то взял на себя труд укрыть проем, причем совершенно не позаботился о безопасности окружающих.

Я замерла. Одни лишь уши зашевелились, двигаясь к затылку, как будто это могло значительно улучшить мой слух.

Наконец отвечающие за это мускулы устали от напряжения, и я помассировала голову кончиками пальцев. Из темноты не доносилось ни звука – лишь сверху слышался свист ветра да орлиный клекот. Разумнее всего было бы позвать на помощь: похоже, в пещере в данный момент не было никого, а если в ее глубине находилось драконье логово, следовало освободить помещение до возвращения хозяина.

Но я не всегда поступаю разумно.

Глаза приспособились к темноте, насколько возможно. Вглядевшись во мрак, я увидела, что совсем рядом с местом моего падения пещера кончается, а справа пол идет под уклон, в непроглядную тьму. Но мне показалось, что там, на краю темной бездны, виднеется нечто непонятное. Отряхнув ободранную ладонь от мусора, я встала на четвереньки и осторожно поползла туда.

(Замечу для джентльменов, никогда не имевших оказии убедиться в этом лично: ползти на четвереньках в платье – занятие крайне огорчительное, гарантированно вызывающее у ползущего чувство убийственного раздражения. Но встать во весь рост не позволяла высота свода, а испытывать поврежденную лодыжку, передвигаясь на корточках, мне пока что не хотелось.)

Подобравшись поближе, я обнаружила на полу пару ящиков. Проведя рукой по крышке одного из них, я со смесью ужаса и скептического веселья осознала, что нашла.

Штаулерские контрабандисты, как я уже говорила, часто используют пещеры в своем ремесле.

Впрочем, ящики оказались пустыми, и уверенности в этом заключении у меня не было. Хотя оно казалось вполне вероятным: ящики были придвинуты к стене, совсем недалеко от входа, словно их оставили здесь ненадолго. Схрон же, если он действительно был здесь, несомненно, должен был находиться глубже, в темноте.

Но я не собиралась искать его. Мне и так вряд ли удалось бы замести следы своего падения. Конечно, маскировку мог бы нарушить олень или медведь, но тогда где же зверь? Вдобавок, чтобы выбраться из пещеры без воплей о помощи, мне пришлось подтащить к проему один из ящиков и забраться на него – чего медведь, конечно, не сделал бы. Чтобы не оставлять следов, пришлось бы звать лорда Хилфорда, а у него неизбежно возникло бы много вопросов. Он мог даже счесть своим долгом послать весточку местному боярину, и тогда началась бы страшная кутерьма, чего мне совершенно не хотелось.

Неожиданный инцидент вскружил мне голову, а в замешательстве некоторые поступки кажутся более разумными, чем должны бы. В твердом убеждении, что поступаю вполне разумно, я подтащила один из пустых ящиков к дыре и подобрала оброненный при падении блокнот. Внезапная мысль заставила сунуть руку в карман; к счастью, огневик оказался на месте.

Затем я взяла карандаш и быстро написала по-айвершски: «Прошу простить мое вторжение. Все вышло случайно, и я никому ничего не скажу».

Подписываться я не стала, рассудив, что женского почерка будет довольно, чтобы узнать автора – а если нет, какой смысл помогать Хацкелю и его людям прийти к верному заключению? Прижав записку крышкой ящика так, что большая ее часть осталась на виду, я взяла блокнот в зубы и, охваченная недобрым предчувствием, встала на ноги.

Лодыжка была не рада такому решению, но, несмотря на жалобы, выдержала. Хуже всего пришлось, когда я, вставая на ящик, опиралась всем весом на поврежденную ногу дольше, чем хотелось бы. Но вот мои голова и плечи вновь оказались на вольном воздухе, а уж там я сумела выбраться наверх.

(Автор низкопробных романов, замысливший описать мои похождения, заставил бы меня сплести из травинок прочную веревку или подпрыгнуть на десять футов, ухватиться за край дыры и подтянуться на одной руке. Насколько легче стала бы жизнь, будь такое и вправду возможно!)

Оказавшись снаружи, я позволила себе три глубоких вздоха облегчения. Затем я поднялась, отыскала сук, способный выдержать мой вес, и похромала на поиски лорда Хилфорда, обдумывая по пути, что ему лучше соврать.

Из-за подвернутой лодыжки поход пришлось прекратить, хоть я и настаивала, что вполне могу устроиться где-нибудь, положив ногу на возвышение и рисуя, пока лорд Хилфорд не завершит осмотр руин. Но лорд заявил, что он уже закончил, и мы должны отправиться в охотничью хижину тотчас же. Я едва сумела убедить его не отправлять несчастного Астимира в Друштанев ночью с тем, чтоб на рассвете тот привел за нами спасательный отряд.

– Хватит с меня спасательных отрядов на рассвете, – с показным недовольством сказала я. – Давайте, по крайней мере, посмотрим, что станет с моей ногой к утру, прежде чем звать на помощь всю королевскую конницу.

Мы совершили ошибку, сняв с меня ботинок, как только дошли до хижины: лодыжка и без того распухла; не удерживаемая же ботинком, опухоль увеличилась еще сильнее. Но я подержала ногу в ручье, в кои-то веки радуясь охлаждающим свойствам горной воды, велела Астимиру отыскать в поленнице полено потолще, чтобы подложить его под поврежденную ногу на ночь, и к утру лодыжка оказалась близка к своей обычной толщине настолько, что я смогла втиснуть ее в ботинок. Затянув шнурки как можно туже, я сказала лорду Хилфорду, что все в порядке, и мы тронулись в путь.

Вскоре я пожалела о своем решении, но спутникам об этом говорить не стала. Неприятное это дело – идти с подвернутой, пусть даже слегка, лодыжкой. Шагать стараешься осторожно, чтобы не тревожить поврежденную ногу, но такая манера двигаться настолько непривычна, что тело постоянно пытается перейти на более естественный шаг, что, конечно же, вызывает дискомфорт. Через некоторое время неуклюжие медленные шаги тоже приводят к дискомфорту: начинают ныть колени, бедра и спина. Печально для моего самочувствия, но я была молода и, следовательно, слишком упряма, чтобы признаться в этом, поэтому мы двигались вперед.

Страница