XX век как жизнь. Воспоминания - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бовин cтр.№ 40

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - XX век как жизнь. Воспоминания | Автор книги - Александр Бовин

Cтраница 40
читать онлайн книги бесплатно

— могущество СССР и других социалистических стран, их активная политика, антивоенное движение международного рабочего класса, действия всех антиимпериалистических, миролюбивых сил срывали замыслы агрессоров, вновь доказали возможность предотвращения мировой войны;

— дать всестороннее определение политики мирного сосуществования, отпор попыткам извратить ленинские принципы мирного сосуществования государств с различным социальным строем.

Думаю, что комментарии здесь излишни.

У меня сохранились и странички с замечаниями Голикова и Трапезникова. Они начинаются почти по Жванецкому: «Сегодня Ленина изучают и по Ленину живут в джунглях. Это победа ленинизма». Однако, несмотря на эту победу, предлагается отметить «невероятную напряженность» на мировой арене. «Империализм просто наглеет по всем линиям». А тут — «смещения»: выдвигаем на первый план мирное сосуществование, мирное соревнование, а где же ленинское положение о социалистической революции? У нас «исчез пролетариат». Все говорим: народ, народ, народ. «Слитность такая, слитность всех революционных сил. Это неправильно. У нас, товарищи, получился какой-то моральный удар по революции. Мы сняли слово — диктатура пролетариата. Рабочий класс потерпел поражение…» Надо сделать так, «чтобы до конца веяло духом ленинской теории социалистической революции». Почему следует снять слово «догматизм»? Потому что «противнику удобно под флагом атаки на догматизм вести поход и против марксизма-ленинизма».

Рекомендовалось резко усилить критику империализма США, «показать его звериную, хищническую колониальную сущность; агрессивность и бешеную подготовку к войне; показать США как мирового жандарма. Активное развитие фашистской тенденции в США».

«Мировая война на подходе, — утверждал Голиков. — Надо с этим считаться».

Обсуждение нашего раздела на тройке завершилось скандалом. Зимянин сначала терпеливо выслушивал все эти разглагольствования о «смещениях» и «слитности». Но не выдержал. Вскочил и сразу на крик:

— Мне надоело выслушивать рассуждения дилетантов! Что вы понимаете в международных делах?! Трясете здесь идеологическим старьем — не это нужно партии!..

Воспроизвожу по памяти. Что-то забыл. Но за смысл ручаюсь.

В ответ Трапезников заявил, что он вообще не будет больше делать никаких замечаний по международному разделу. И тройка покинула зал заседаний. Замечания, к сожалению, продолжали поступать.

Любопытна позиция Брежнева. Думаю, он понимал, что сталкивает крайности. И он делал это, как раз чтобы избавиться от крайностей, чтобы эти самые «крайности» ограничили друг друга, заставили искать точки соприкосновения, компромиссы. Так и получилось. Хотя в целом атаку консерваторов на основных направлениях удалось отбить. Увы! Не без потерь.

Борьба за «чистоту марксизма-ленинизма», которая сопровождала работу над текстом, вызвала у меня творческий подъем:

Все это было, было, было…
Опять — мочало, снова — мыло.
Все те же веники. Все та
Бодрящая журчит вода.
И баней тянет за версту:
Марксизм, он любит чистоту.
В руках Кускова блещет снова
До дыр протертая основа.
А. Беляков, мрачнее тучи,
Полощет принципы. И тут же
Спешит Арбатов на подмогу:
В ведре он кипятит эпоху.
В. В. Загладин и Ю. Жилин
Давно в поту, давно уж в мыле.
Смывают пятна обещаний
С лица московских совещаний.
Программы, линии, платформы, —
Чтоб сохранили свои формы, —
Крахмалит Бовин, а потом
Их Брутенц гладит утюгом.
Кипит работа. Пар клубится.
Марксизм как будто вновь родится.
Устали банщики. Пьют чай.
На лицах их раздумий тень.
Кончай работу не кончай,
Ведь завтра снова банный день.

Так мы развлекались. Правда, настоящая баня, еще сталинских времен, тоже была. Но чтобы попасть туда, надо было переступать через Шишлина, который жил там ввиду всеобщей тесноты. Количество марксистов на квадратный метр было выше нормы.

В результате коллективных «проходок» с участием докладчика текст доклада становился все более серым, скучным, шаблонным. Брежнев еще не чувствовал себя уверенно. Он предпочитал придерживаться уже апробированных формул, принятых большинством коммунистических партий. А «смещения» и «слитность», так беспокоившие приближенных к нему догматиков, самого Брежнева не смущали. Но, правда, и не вдохновляли.

Особый упор Брежнев делал на тональность международного раздела. Говорить только от своего имени. «Не отчитываться за социалистическую систему». Не лезть во внутренние дела братских стран, «ничего не критиковать в их развитии». О Китае сказать очень сдержанно, «проявить выдержку». Так оно и было сделано.

Во время съезда мне было поручено следить за откликами и докладывать их начальству. Многие обозреватели отмечали «достойный и конструктивный тон доклада», «отсутствие сенсаций», «оптимизм без иллюзий», «разумное и реалистическое поведение» (в отличие от «догматического рвения» китайцев). Выделялся акцент на независимость и самостоятельность братских стран и партий («все красные теперь равны»). Поскольку в докладе не упоминались ни Сталин, ни Хрущев (что, если говорить по существу, не плюс, а минус доклада), западные комментаторы сделали вывод, что новое советское руководство хочет «периода спокойствия и консолидации». Отсутствие среди делегатов съезда А. Т. Твардовского, жесткая по отношению к интеллигенции речь М. А. Шолохова, двусмысленности в речи Н. Г. Егорычева были истолкованы наиболее проницательными наблюдателями как сдвиги в направлении спокойной, без излишнего шума ресталинизации.

Примерно в таком же духе трактовались преобразование президиума ЦК КПСС в политбюро и переименование первого секретаря в генерального секретаря ЦК КПСС.

Самое важное написал, с моей точки зрения, московский корреспондент еженедельника «Нью-Йорк таймс мэгэзин» П. Гроуз: «Коммунистическая партия отстала от того общества, которое она создала. Советское общество, построенное коммунистами, вызывает интерес и уважение. И менее всего волнующим, менее всего вдохновляющим, менее всего обещающим в нем стала коммунистическая партия. С ее ролью авангарда революции XX столетия покончено». Я не стал огорчать начальство.

От трехмесячного сидения в Волынском-1 осталась

ИНСТРУКЦИЯ

по составлению теоретических и политических документов исторического значения

1. Всегда помнить, что документы исторического значения не пишутся на воде.

2. Не торопиться. Спешка не только отражается на качестве документов, но, — что особенно важно, — создает у руководства ложное впечатление небрежности и невнимания к порученному делу.

3. Не открывать Америк. Помнить, что марксизм-ленинизм — законченное учение, вершина научной мысли.

4. Не забывать классических выражений:

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию