XX век как жизнь. Воспоминания - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бовин cтр.№ 110

Теперь посмотрим на обороте.

Приняты меры:____________

(заполняется в отделе милиции)

Дата____________

(фамилия и должность работника милиции)

Можно представить, что творилось бы в стране, если какой-нибудь шибко руководящий почитатель Андропова дал команду распространить ценный опыт…

Но — не дал. Даже такое общество, как наше, обладает встроенными защитными механизмами. «Сигнальные карточки» не привились. Опросы граждан в местах общего пользования прекратились.

* * *

Воспользовавшись тем, что порядок еще не наведен, а из списков вольноопределяющихся меня уже вычеркнули, поехал по миру. Китай. Япония. Великобритания. Греция. Кипр.

Десять дней в Китае подтвердили мою гипотезу, что мы имеем дело с новым Китаем. Никто мне этого не говорил, да и не мог — особенно «наверху» — сказать. Это было видно по характеру встреч, по улыбкам и горящим глазам, по вопросам.

Мой визит привлек внимание журналистов и дипломатов. Была довольно большая пресса. В качестве примера несколько абзацев из статьи Виктории Грэхэм в «Саут Чайна морнинг пост» (19.02.83): «Ведущий советский политический комментатор Александр Бовин находится с визитом в Китае, очевидно пытаясь оценить недавний визит госсекретаря США Дж. Шульца и узнать китайские намерения в отношении следующего тура китайско-советских переговоров, намеченных на начало следующего месяца в Москве».

Коллегам и в голову не могло прийти, что «ведущий etc» выбрался в Китай, преодолевая сопротивление официальных китаистов, и что никто никаких ориентировок ему не давал.

Грэхэм продолжает:

«Иностранные дипломаты называют визит Бовина, ведущего комментатора правительственной газеты „Известия“, чрезвычайно важной поездкой.

Бовин был помощником покойного советского президента Л. Брежнева и близок к партийному председателю Ю. Андропову. Его считают независимым обозревателем, которому доверяют, чьи взгляды не всегда совпадают с советской партийной линией, но к которому с вниманием и уважением относится руководство.

Бовин, находясь в Пекине с частным визитом, как гость советского посла, посетил отдел печати МИД КНР и другие организации.

Он — первый высокопоставленный советский журналист, который посетил Китай после китайско-советского разрыва в 60-х годах.

Зарубежные аналитики считают, что Бовин мог привезти личное послание от Андропова, в котором подчеркивалось желание нового советского руководителя иметь более близкие отношения между Китаем и Советским Союзом». И еще две страницы подобного текста.

А когда я говорил, что никаких посланий у меня нет, что никаких поручений я не имею, коллеги смеялись. Зачем же тогда лететь из Москвы в Пекин? Если бы они изучали материалы XXVI съезда КПСС, они бы поняли: и журналистика должна быть экономной!

Шлейф статей тянулся и в Великобритании. Тут я не был экзотикой, как в Китае. Но появление Андропова добавило новые краски.

«Таймс» (29.04.84) поместила статью Дэвида Уотта «На подходе к соглашению с Андроповым». Позволю себе обнародовать несколько абзацев:

«Советский обозреватель Александр Бовин — человек тучный, если не сказать больше. Он настолько тучный, что кажется, что его полнота просится наружу. Но внешний вид — не единственное его достоинство. Он очень умный, обаятельный человек и обладает большим чувством юмора. Наверное, кто-то из вас уже видел его по телевизору, когда он говорил о том, что, пока из Белого дома вещает идеолог, с Америкой не будет серьезного диалога. Может быть, даже кто-то читал в „Обсервер“ за воскресенье его статью, где содержался призыв к урегулированию отношений между Западом и Востоком. На эту мысль стоит обратить внимание не потому, что Бовин прибыл в Лондон для участия в англо-советском „круглом столе“, а потому, что он близок к Юрию Андропову. Так, во всяком случае, говорят.

Аргументы Бовина, как он изложил их мне, примерно следующие. Все революции — английская, французская, американская, русская — начинались с идеологии, но со временем и под влиянием внешних событий идеология стала слабеть. И сейчас мы пришли к моменту, когда прагматизм и национальные интересы являются первоочередными. Советская Россия с тех пор, как умер Ленин, пошла именно по этому пути и сейчас переживает времена, когда идеология, конечно, играет важную роль, но прагматизм доминирует.

Для Бовина парадокс заключается в том, что Соединенные Штаты, перешагнув через рубеж двухсотлетия со дня революции и успешно продвигаясь по пути от идеологии к прагматизму, при Рональде Рейгане совершенно неожиданно пошли в обратном направлении. Превалирующим стал для них идеологический крестовый поход против коммунизма и „империи зла“, то есть против Советского Союза. Это очень опасно, говорит Бовин. Когда речь идет о национальных интересах, здесь все ясно, но объявление „священной“ войны отрицает всякий компромисс и ведет к ужасному столкновению добра и зла в Армагеддоне.

И вот что интересно. Рейганизм порождает недоумение далеко за пределами Советского Союза. Но проблема, как это всегда бывает с советской противоречивостью, в том, чтобы четко уяснить себе, насколько много здесь тактических уловок, рядящихся в тогу искренности, и насколько много искренности, пробивающейся сквозь маску тактических уловок».

Измерив с моей помощью соотношение искренности и тактических уловок, г-н Уотт пришел к выводу, что надо держать себя в руках, трезво мыслить и искать компромисс.

И еще один материал. «Гардиан» (30.04.83) опубликовала редакционную статью «Неортодоксальный путь к выживанию в Советском Союзе». Про меня опять же, как и вся эта книга.

«Как сказал коллега Александра Бовина на пресс-конференции, состоявшейся на этой неделе в советском посольстве, „между собой мы зовем Сашу советским Уолтером Кронкайтом“. Странное сравнение. Бовин — прямая противоположность седовласого старожила Си-би-эс, теперь отошедшего от телевизионных дел.

Бовин — это напористый, чрезмерно самоуверенный и, возможно, самый противоречивый политический обозреватель в СССР. Думаю, что он известен не только как ведущий обозреватель на советском телевидении, но и как человек с весьма колоритной внешностью.

Он был в Лондоне в составе советской делегации из восьми человек, приехавших сюда на очередное ежегодное заседание англо-советского „круглого стола“. „Круглый стол“ — это задумка Г. Вильсона и Л. Брежнева. С 1975 года в рамках его заседаний встречаются специалисты с обеих сторон. Причем все они вхожи в правительственные круги.

Бовин — идеальная кандидатура для участия в таких встречах. Хотя официально он и числится обозревателем „Известий“, Бовин был некоторое время составителем речей для Брежнева, а сейчас пользуется репутацией давнишнего сподвижника Андропова. В начале 60-х, когда нынешний советский лидер возглавлял отдел ЦК по связям с коммунистическими партиями, Бовин часто ездил с ним за границу, так как был одним из главных консультантов отдела.