– Вы придумали неплохой механизм выкачивания денег у
беззащитных людей, – вмешался в разговор Уэс. – Конечно, богатые люди с
гомосексуальными наклонностями готовы раскошелиться, лишь бы не допустить
огласки. Они никому не могут пожаловаться и даже в полицию не могут обратиться.
Да и что они способны сделать человеку, который и так сидит в тюрьме?
– Да, превосходная задумка, – поддержал его Чеп. – И все
было прекрасно до того момента, когда вы нарвались не на того клиента. Это была
ваша единственная, но роковая ошибка.
– Это не моя идея, – сказал Тревор неожиданно писклявым
голосом. – Я здесь ни при чем.
– Да, но без вас вся эта схема существовать не смогла бы,
разве не так? – ехидно спросил Уэс. – Для того чтобы механизм заработал, нужно
было найти жуликоватого адвоката, который мог бы отправлять письма на волю и
доставлять корреспонденцию организаторам мошенничества. Кроме того, этому Рикки
позарез нужен был человек, который мог бы следить за переводом денег в далекий
банк и выполнять другие деликатные поручения по розыску клиентов.
– Вы не из полиции? – с надеждой в голосе спросил Тревор.
– Нет, мы частные детективы, – пояснил Чеп.
– Но если вы все-таки из полиции, то предупреждаю: больше я
ничего вам не скажу.
– Еще раз повторяем: мы не полицейские.
Тревор немного успокоился и стал лихорадочно обдумывать
сложившуюся ситуацию.
– Знаете что, я все-таки буду записывать наш разговор на тот
случай, если вы из полиции.
– Мы же сказали, что это не так! – вспылил Чеп, со злостью
вперившись в адвоката.
– Я не доверяю полицейским, – продолжал настаивать Тревор. –
В особенности из Федерального бюро расследований. Так что, с вашего позволения,
я запишу все на пленку.
Их так и подмывало сказать, что не стоит волноваться, все и
так записывается самым тщательным образом и на самой современной аппаратуре, и
к тому же на цветную видеопленку.
– Ничего записывать не надо, – спокойно сказал Чеп, а Уэс
снова поднял пистолет и стал внимательно его рассматривать. – Я уже сказал, что
мы частные детективы и работаем по найму.
Чеп медленно обошел вокруг стола, а Тревор одним глазом
следил за ним, а другим старался не упускать из виду пистолет в руках Уэса.
– Если откровенно, то ничего плохого мы вам не сделаем, –
мягко сказал Чеп, повернувшись к адвокату.
– Более того, мы хотим предложить вам сделку, – заявил Уэс и
спрятал пистолет в карман.
– Сделку? – изумился Тревор. – Что вы имеете в виду?
– Мы предлагаем вам деньги в обмен на некоторые услуги. Мы
хотим, чтобы вы работали на нас, а не на тюремных мошенников. Как вам эта идея?
– А что я должен делать? – слегка оживился Тревор.
– Помогать нам в защите нашего клиента, – просто и ясно
объяснил Чеп. – А более конкретно это будет выглядеть следующим образом: вы,
являясь членом преступной группировки вымогателей, укрывшихся за тюремными
стенами, полностью разоблачены нами в ходе этой беседы. Конечно, мы могли бы
обратиться в федеральные судебные органы, представить массу убедительных
доказательств и отправить вас за решетку года на три, не меньше. Не исключено,
что в ту же тюрьму «Трамбл», с которой вы так тесно сейчас связаны. Кстати, это
было бы в высшей степени справедливо. Вне всяких сомнений, вы лишились бы
лицензии на юридическую практику, что поставило бы вас в весьма трудное
материальное положение. Во всяком случае, даже такого убогого офиса у вас бы
тогда не было. – Чеп взмахнул рукой, показывая на грязные окна, истрепанные и
выгоревшие от солнца обои и ветхую мебель.
Тут в разговор вмешался Уэс:
– Мы можем сделать это немедленно и тем самым прекратить всю
вашу переписку. Между прочим, наш клиент был бы чрезвычайно доволен этим
обстоятельством. Но здесь есть элемент риска, а наш клиент рисковать не хочет,
что вполне разумно с его стороны. А вдруг этот мерзавец Рикки вздумает создать
еще одну группу мошенников в тюрьме «Трамбл» или за ее пределами? Это будет
ужасно. Пострадает множество ни в чем не повинных людей, но главное – нам будет
намного труднее выйти на след новых шантажистов. А разоблачение нашего клиента
смерти подобно. Ставки настолько высоки, что придется пойти на самые крайние
меры, чего бы очень не хотелось делать, откровенно говоря.
Чеп сокрушенно покачал головой:
– Нет, это слишком рискованно, мистер Карсон. Лучше мы купим
вас с потрохами и навсегда вырвем корни мошенничества из этого офиса.
– Я не продаюсь, – гордо отреагировал Тревор, хотя, конечно,
на самом деле не был уверен в этом на сто процентов.
– Ну хорошо, – взмахнул рукой Уэс, – давайте представим, что
мы нанимаем вас на некоторое время. Как вы отнесетесь к этому предложению?
Разве адвокаты не берут деньги за час работы? Вот и мы предлагаем вам сделку на
определенное время.
– Насколько я понимаю, вы хотите, чтобы я продал вам своего
клиента? – наконец сообразил Тревор.
– Не забывайте, мистер Карсон, что ваш так называемый клиент
совершает довольно тяжкое преступление, уже находясь за вратами тюрьмы. А вы,
между прочим, являетесь соучастником этого преступления и несете такую же
ответственность, как и он. Поэтому давайте отбросим сантименты и возьмем на
вооружение голый практицизм – вы получаете деньги и оказываете нам услугу, а мы
оставляем вас в покое.
– Как только вы становитесь преступником, мистер Карсон, –
вступил в разговор Чеп, – вы теряете право на какое бы то ни было моральное
оправдание своих поступков. Не надо читать нам проповеди и учить жизни. Ведь мы
прекрасно понимаем, что вся ваша мораль заключается в той сумме, которую вам
предлагают.
Тревор на минуту забыл про пистолет, про тюремные решетки и
даже про свою лицензию, которая висела на стене в обшарпанной рамке. Он сделал
то, что часто делал в последнее время, когда сталкивался с какими-либо
трудноразрешимыми юридическими проблемами, – закрыл глаза и представил себя на
юркой яхте в теплых морях в окружении обнаженных по пояс девушек и с холодным
пивом под рукой. Потом он вдруг встрепенулся, открыл глаза и попытался
сфокусировать взгляд на маячившей неподалеку высокой фигуре Уэса.
– Кто ваш клиент? – хрипло спросил он.
– Не торопитесь, – снисходительно ухмыляясь, остановил его
Чеп. – Сначала нам нужно договориться о сделке.
– О какой сделке? – снова прикинулся идиотом Тревор.