Основной рубеж - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Орлов cтр.№ 31

— И вы лично тоже?

— А чем я лучше других?

— Вы не кривляетесь, мистер…

— Эббот… — подсказал капитан.

— Мистер Эббот… И это мне нравится. Ну так я продолжу… В общем, я был в панике. В таком же состоянии пребывали и мои товарищи по несчастью. Вечером ко мне в комнату снова пришел Роджер и сказал, что я ему как сын и он приложит все силы, если нужно, даже пойдет на должностное преступление, но устроит для меня биомодификацию.

От избытка чувств я тогда едва не расплакался и поклялся Роджеру в верности до гроба. С того дня вся наша группа взялась за тренировки с утроенной силой. Опасаясь, чтобы с нами ничего не случилось, начальство распорядилось проводить беглый медицинский осмотр каждые четыре часа.

А после тренировок на непродолжительных теоретических занятиях мы постигали гениальность доктора Штайнера, который некогда вывел специальную свинью. Размер и параметры ее внутренних органов были схожи с человеческими. Эта знаменитая порода свиней получила название «свинья Штайнера», обессмертив имя своего создателя.

— Но ведь органы этих животных, сэр, используются не только АПР. С их помощью спасают множество обреченных людей… — возразил Форенсен. Он уловил отношение Эмиля к наследию доктора Штайнера.

— А вы, молодой человек, когда-нибудь видели лицо человека, которому имплантированы органы свиньи?

— Вообще-то, сэр, не приходилось. А что, это можно определить и по лицу?

— Конечно. Наполовину эти люди уже свиньи. Они животные… Да… Ну так вот. Все мы уже были готовы принять жуткую операцию как бесценный дар, но, видимо, для страховки нас решили добить показательными выступлениями настоящих «грейтимплантов». Это было красочное, грамотно поставленное шоу.

Впервые увидев «грейта» в полной боевой амуниции, я не мог поверить, что это живой человек. Представьте себе богатыря в два с половиной метра ростом, который закован в броню и вооружен как легкий танк.

Авиационная автоматическая пушка, ракетная установка, штурмовые гидравлические ножницы. Одним словом, это зрелище еще больше укрепило всех нас в решении стать точно такими же.

И вот пришел день, когда от действия наркоза мир померк у меня перед глазами и я провалился в темноту, чтобы уже никогда не вернуться к прежней жизни. По приложению к контракту, которое мне показали за день до начала операции, мое сердце, печень и, извините, гениталии подвергали криоконсервации. От оставшихся же органов брали только образцы тканей. К этой же коллекции добавили немножко спинного и костного мозга, лоскуток кожи и ушной хрящ.

Вместо этого мне вставили свиное сердце и подшили третью почку, ранее принадлежавшую той же свинке. Весь мой скелет продублировали сверхпрочным стальным каркасом, который при лазерном облучении увеличивался в размерах, принуждая деформироваться и мои кости. Спустя сорок часов операция закончилась, и еще неделю на мне затягивались шрамы.

После столь сложной операции я быстро восстановился и через три недели приступил к первым тренировкам. Однако теперь нас оставалось только пятеро, остальные наши товарищи операции не пережили.

Но о них уже никто не вспоминал — свиные сердца оказались не такими чуткими, как человеческие, и теперь увеличение дневной порции еды было для нас лучшим поощрением. Ели мы очень много, при этом громко чавкая, давясь и рыгая. И конечно, сам процесс кормежки выглядел просто отвратительно.

Так и проходили наши дни: тренировки, еда, процедуры и сон. Аппетит все возрастал, и вместе с едой нам стали давать дополнительные ферменты, позволявшие человеческим желудкам справляться с такой нагрузкой. Так продолжалось еще полгода, а потом нам провели второй этап биомодификации.

На этот раз в хранилище ушли наши желудки, кишки, почки и селезенки. Все это заменили свиной начинкой, плюс ко всему добавили по второму сердцу…

В этом месте Эмиль прервал свой рассказ и посмотрел на Форенсена, который, похоже, испытывал легкое недомогание.

— В чем дело, молодой человек, я слишком подробно рассказываю? Может, лучше в общих словах?..

— Нет-нет, сэр, никаких общих слов… — почти категорично заявил капитан Эббот. — Он выдержит, — кивнул капитан на Бена. — Он крепкий парень. Продолжайте, пожалуйста…

— Да, пожалуйста… — кивнул Форенсен, делая глоток неразведенной «панки».

— Помню, что, после того как наркоз перестал действовать и я пришел в себя, у меня появилось странное ощущение. Будто я в больничной палате не один. Даже не то что в палате, а на своей больничной койке. Как оказалось, это был побочный «эффект раздвоения», с которым нужно было мириться и к которому я в конце концов привык.

После второй операции все швы зажили на мне как на собаке, а точнее сказать, как на свинье. Вы, наверное, знаете, что организмы этих животных значительно лучше защищают себя от всяческих инфекций…

После небольшого восстановительного периода мы продолжали наши тренировки и практически не задумывались над тем, в каких отвратительных монстров мы превратились на самом деле.

Теперь на нас шили специальную одежду огромных размеров, нам изготовляли мощные кожаные бандажи, которые мы надевали во время тренировок, тарелки, из которых мы ели, были больше, чем тазы из прачечной. Даже унитазы, представьте себе, делались специальными, поскольку гадили мы в ужасающих количествах. Параллельно с усиленными тренировками мы изучали тактику и стратегию наземного боя. Позже перешли к изучению абордажных акций в космосе.

Через восемь месяцев после второй операции нам дали возможность примерить боевые доспехи и вооружение, которые в общей сложности весили четыреста пятьдесят килограммов. К тому времени я уже довольно легко мог таскать эту тяжесть, однако перемещать такой груз в боевой обстановке я еще не умел. Тем более с такой скоростью, как это делали «грейтимпланты» на показательных выступлениях.

После «примерки» нас стали натаскивать на выносливость. Мы начали бегать, насколько это было возможно при наших габаритах. Однако бег быстро сжигал массу, которую мы нарабатывали с таким трудом, и это компенсировалось добавкой к дневному рациону, а также инъекциями концентрированных витаминов класса SUB. Кроме того, каждое утро приходилось принимать лекарства, снимающие противоречия между человеческой и свиной частями.

— Никогда не слышал ни о чем подобном, — заметил Эббот. — Я имею в виду витамины, — пояснил он.

— Ничего удивительного, все это — «ноу-хау» Агентства…

— Прошу прощения, сэр, а противоречия между органами свиньи и вашей собственной частью проявлялись на физическом плане? Или…

— И на физическом и психическом тоже, но наши руководители считали, что физический план важнее… Честно говоря, господа, все, что я вам рассказываю, я вспомнил лишь год назад. До этого у меня в голове были только туманные картинки. Я подозреваю, что мне повезло. Я один из немногих бывших «грейтов», кто сумел так близко подойти к первоначальному человеческому обличию.