Путь лапши. От Китая до Италии - читать онлайн книгу. Автор: Джен Лин-Лью cтр.№ 55

– Да, я пил красное вино. Почему бы и нет?

Господин Санджар женился на женщине, знакомство с которой организовала его семья, и недавно она родила близнецов, мальчика и девочку.

– Нас благословил Аллах! А вы? Вы планируете заводить детей?

– Пока нет, – ответили мы с Крэйгом с заднего сиденья.

Он стал меня внимательно рассматривать в зеркале заднего вида, потом его взгляд переместился с меня на Крэйга и обратно.

– Вы выглядите так по-европейски, а она выглядит как настоящая китаянка! У вас будут красивые дети. Знаете, если взять одну яблоню и скрестить ее с другой яблоней, то у вас получится… – пока он пытался найти слова, он оторвал руки от руля, так как показывал, как соединить две воображаемые ветки, а мы в это время неслись по скоростной автомагистрали со скоростью более 100 километров в час.

– Гибрид? – подсказал Крэйг.

– Да! – закричал господин Санджар, ударяя по рулю. – И яблоки получаются гораздо лучше!

День уже клонился к вечеру, когда господин Санджар съехал со скоростного шоссе и покатил по Мешхеду. Это второй по величине город в Иране, он известен мавзолеем, в котором похоронен религиозный деятель имам Реза. Как раз когда мы прибыли в гостиницу, у нас начало урчать в животах. Крэйг спросил, может ли наш гид порекомендовать хороший ресторан – может, чайную, поскольку мы слышали, что чайные дома здесь популярны, как и в Центральной Азии.

– О нет, – ответил господин Санджар. – Чайные не для дам.

– Почему нет? – спросила я.

– Вас могут сглазить мужчины. Вам может быть некомфортно. Это не семейные заведения, – объяснил он. – Я знаю всего одну чайную в Иране, куда могут пойти и дамы. Позднее я вас туда отвезу.

В стране всего одна чайная, куда могут пойти женщины? Это подтвердило мои опасения о том, что Иран еще хуже Центральной Азии. По всей Азии я обращала внимание, что чайные дома по большей части являются мужской вотчиной – это европейская традиция наоборот. Но господин Санджар был первым человеком, который сказал мне, что мне не следует в них ходить. Хотя это скорее прозвучало как настоятельная рекомендация, а не четкий приказ, это заставило меня задуматься, какую власть имеет над нами наш гид. С господином Санджаром мы связались через наше туристическое агентство, но мы подозревали, что он также работает и на правительство.

Господин Санджар стал обсуждать программу, которую я организовала с помощью турагента. После Мешхеда нам предстояло проехать по маршруту в форме латинской буквы V, делая остановки в оазисах в пустыне – Йезде и Ширазе, перед тем как посетить главные города – Тегеран и Исфахан. Из столицы мы собирались на самолете вернуться в Пекин, где планировали провести зиму. Только собираясь в путешествие, я решила его прервать и продолжить весной, начав вторую часть с Турции. В целом нам предстояло проехать более 2200 км в маленьком седане господина Санджара.

Вначале мой турагент Бахар не знала, как ей выполнить мою просьбу о кулинарных курсах. У нее никогда не было туристов, которые интересовались бы персидской кухней. По словам Бахар, иностранцы хотели посмотреть места, представляющие интерес с точки зрения истории, например древний Персеполь или известную площадь Имама в Исфахане. Но потребовалось всего лишь небольшое пояснение, что я являюсь опытным поваром, кроме того, я стала расхваливать блюда иранской кухни – и она согласилась помочь с организацией курсов. Господин Санджар сказал, что будет присутствовать во время уроков, чтобы переводить, а также станет нашим гидом по городу. Он добавил, что часто ест вместе с гостями, но предоставит нам и какое-то «свободное время». Мы с Крэйгом почти всегда путешествовали сами по себе, поэтому без энтузиазма восприняли новость о том, что нас постоянно будет сопровождать гид, да к тому же еще и работающий на правительство.

После того как мы зарегистрировались в гостинице, господин Санджар зевнул и сказал, что обычно он будет с нами ужинать, но сегодня он устал от вождения. Мы быстро заверили его, что с нами все будет в порядке, мы справимся сами, и вышли на улицы Мешхеда. Город был плотно застроен, по улицам ходило много народу всех возрастов, одеты тоже все были по-разному, в особенности женщины. Наиболее консервативным одеянием была черная чадра, покрывающая голову и тело и напоминающая монашескую рясу. Эти женщины выглядели как большие чернильные пятна, одеяния закрывали даже их сумочки. Но другие женщины, как казалось, воспринимали ограничения в одежде как вызов своим творческим способностям. На них были обтягивающие джинсы и открытые босоножки на высоких каблуках, демонстрирующие их накрашенные ногти. Это был вызывающий контраст с головными платками и тренчами. Многим женщинам удавалось выглядеть элегантно и стильно. В витринах некоторых магазинов стояли манекены в платьях с тонкими лямками и даже в кружевном нижнем белье.

Мое внимание также привлекли продуктовые магазины. Из магазина, торгующего специями, донесся аромат корицы и черного перца. Мясник отрубал большие куски жирной баранины. Ряды шампуров с молодой бараниной и говядиной занимали витрину еще одного магазина, а на другой стороне улицы люди ждали свежую выпечку – когда лепешки из печи будут поступать на медленно двигающуюся ленту. В специализированных магазинах стояли небольшие упаковки с красными ниточками шафрана и сухофруктами типа ягод барбариса и абрикосов.

Пока мы рассматривали, что нас окружает, прохожие в свою очередь глазели на нас с Крэйгом. Мы больше не были в одном из мест, где по крайней мере внешне не выделяется хотя бы один из нас. Я вписывалась в окружающую обстановку в большей части Китая, а в Центральной Азии вписывался Крэйг, со своими светло-русыми волосами и голубыми глазами он вполне мог сойти за русского. Но здесь превалирующими чертами лица были густые брови, резко очерченные скулы и большие темные глаза, хотя светлая кожа и зеленые глаза у местных жителей встречались чаще, чем я ожидала.

– Откуда вы? – спросил пожилой мужчина, покупающий орехи в одном магазине, на хорошем английском.

Мгновение мы колебались, раздумывая, что следует ответить, а потом слово «Америка» просто сорвалось с моих губ.

– Америка! – воскликнул он. – Я люблю Америку. У меня есть родственники в Канаде.

Он рассказал нам о своих поездках в Северную Америку. Это был первый из многочисленных случаев, когда нам задавали этот вопрос, и каждый раз, когда мы говорили, что из Америки, нам в ответ поднимали большие пальцы вверх, улыбались, а иногда даже и обнимали нас. Мы ни разу не столкнулись с враждебной реакцией, даже во время празднования годовщины штурма иранцами американского посольства и взятия американцев в заложники, в тот день, когда правительство организовало массовые антиамериканские митинги.

Посмотрев витрины магазинов, мы стали искать чайную, указанную в путеводителе, проигнорировав предупреждения господина Санджара. Мы прошли по переулку и увидели несколько ступенек, ведущих в заведение на цокольном этаже, без вывески и с запертой дверью. Мы несколько раз постучали, дверь открылась, и, подумать только, внутри оказались две модно одетые женщины, они по очереди курили кальян, сидя на покрытом ковром диване. Было около шести часов вечера, для ужина еще рано, для чая поздно, но мы в результате получили и то и другое.