Женщина справа - читать онлайн книгу. Автор: Валентен Мюссо cтр.№ 29

– Я вам уже говорил про своего напарника Джеффри Уилсона. Это был заслуженный инспектор, знавший все крупные уголовные дела сороковых. «Служить и защищать» – вот ради чего он жил. Он был убежден, что дело можно раскрыть, только обнаружив неизвестного из «Голубой звезды». Однажды Джеффри вышел из кабинета начальника полиции, буквально задыхаясь от ярости: от него потребовали не больше не меньше – прекратить поиски неизвестного.

– Почему?

– Потому что теперь этой частью расследования занималось ФБР. Джеффри попытался протестовать, но начальник и слушать его не захотел. Тот не сдавался. С каждым днем эта история все больше подтачивала его. Уверяю вас, сначала мне было трудно понять, почему он принимает это так близко к сердцу. И вот однажды вечером, отпахав дежурство, мы отправились выпить по стаканчику, но Джеффри предпочел не идти в бар, где все мы обычно бывали. «Стены имеют уши», как сказал он мне. Ему не хотелось, чтобы другие слышали наш разговор. Вот тогда-то он и выложил мне свою теорию: нам вставляют палки в колеса именно потому, что федералы давно выяснили, кто этот незнакомец, и не хотят, чтобы мы совали нос в их грязные делишки.

– Вы что, насмехаетесь?

– Джеффри-то ни капли не насмехался. Он думал, что речь идет о какой-то очень важной шишке.

Я принялся ерзать в своем кресле.

– Подождите, я не уверен, что уловил вашу мысль. Вы говорите, что ФБР выгораживало типа, подозреваемого в том, что моя мать пропала по его вине?

– Я никогда не считал, что Кеннеди заказал убийство Мерилин, я не приверженец теорий заговора. Все, что я знаю: Джеффри почуял что-то нечистое. Вполне возможно, что федералы держат в секрете личность этого мужчины, чтобы избежать скандала, но ничто не доказывает, что он причинил зло вашей матери.

– Обратного тоже ничто не доказывает… И вы ничего не сделали, чтобы узнать об этом побольше?

– Ей-богу, вы ничего не слушаете из того, что я вам говорю! Я едва не дошел до самого верха, но только шишек себе набил… А что я, по-вашему, был должен делать? Земля вращаться не перестала, дела в бюро продолжали накапливаться, и мы просто физически не имели возможности вести расследования, как хотелось бы.

– Ваш друг в конечном итоге тоже присмирел?

– Не совсем, и это, впрочем, дорого ему обошлось.

– То есть?

– Как многие полицейские того времени, Джеффри любил приложиться к бутылке. Иногда он был не в состоянии вовремя заткнуться. Он принялся повсюду трезвонить, что никто ничего не делает, чтобы найти виновного. Все это не замедлило дойти до ушей начальства. Думаю, некоторые субъекты из департамента здесь были ни при чем.

– Хотите сказать, что его вышвырнули?

– Руководить расследованием по делу об исчезновении вашей матери были назначены два главных инспектора: Том Норрис и Джереми Коупленд – таких и нарочно не придумаешь. Норрис не был плохим парнем, но легко попадал под чужое влияние. А вот Коупленд был настоящим карьеристом: за повышение он бы мать и отца продал. Все знали, что это стукач. Уверен, что Норрис и Коупленд в ответе за неприятности, которые посыпались на Джеффри. Из отдела внутренних дел пришло грозное распоряжение досрочно отправить его на пенсию из-за злоупотребления алкоголем. Конечно, это был всего лишь предлог…

– Значит, он все же попал в точку!

– Не обязательно. Я вам уже говорил о прессе тех лет… Департамент полиции Лос-Анджелеса мог просто-напросто опасаться, как бы его теория не просочилась наружу и не стала одной из газетных уток.

– А что было дальше?

– Исчезновение вашей матери неотступно преследовало его еще несколько месяцев. Иногда нам случалось принять телефонный звонок, касающийся этого дела. Он начинал просто с ума сходить, готовый бежать по любому следу, даже самому неправдоподобному. Все это крепко засело у него в голове. У Джеффри и так было не все гладко с женой, а работа не способствовала налаживанию отношений. На следующий год он мертвецки пьяным упал с лестницы и сильно расшибся. Восстановление заняло чертову кучу времени, а осложнения остались на всю жизнь. Так как он больше не мог выполнять обычные полицейские обязанности и находился в зоне особого внимания у начальства, его задвинули в угол, посоветовав тихонько дожидаться пенсии…

– Полагаю, сейчас его уже нет в живых?

– Умер от цирроза печени в 72 года. Даже после того несчастного случая он продолжал пить как сапожник.

– Вы потом говорили с ним об этом деле?

– Нет. Я заходил навестить его, но избегал говорить о работе. Время от времени мы рассказывали друг другу всякие истории… ничего серьезного.

– Если не считать мужчины из «Голубой звезды», был ли еще кто-нибудь подозрительный?

Хэтэуэй затянулся и немного помолчал, прежде чем ответить.

– Один человек. Молодой парнишка, которого звали Эдди… про фамилию не спрашивайте. На съемках того фильма он был реквизитором. Помню, что нас в отделении его долго допрашивали.

– Почему именно он, а не кто-то другой?

– У Эдди была склонность крутиться вокруг вашей матери и вести себя с ней слишком… настойчиво. На этом особенно заостряли внимание некоторые из тех, кого допрашивали. В конце концов его оставили в покое; думаю, у него оказалось железобетонное алиби. Парень как парень, из тех, что и мухи не обидит.

– Как Норман Бейтс ^[45] в «Психозе»?

– Что?

– Ничего, проехали.

Меня удивило, что ни Харрис, ни Кроуфорд не сочли нужным рассказать мне об этом Эдди. Его имя не появляется и на страницах «Преступлений и скандалов Голливуда». Может быть, эту зацепку стоит запомнить на будущее. В конце концов, даже у железобетонных алиби могут быть слабые места.

– Департамент полиции так и не закрыл дело?

– Не думаю. Во всяком случае, дела такого рода остаются открытыми, это официальная позиция. Не стройте себе иллюзий: с начала 60-х, судя по всему, остался один-единственный полицейский, участвовавший в расследовании.

Хэтэуэй убрал пачку сигарет в ящик и посмотрел на часы.

– Ну и ну, я из-за вас действительно опаздываю! Извините, но мне нужно идти. Надеюсь, что смог вам помочь. Кстати, если у вас возникнет желание поговорить, вы всегда можете позвонить мне.

Детектив встал, но я не двинулся с места. Сведения, которые он мне только что предоставил, толпились у меня в голове. Незнакомец из «Голубой звезды»… Почему федералы так старались, чтобы его перестали искать? В конце нашего разговора я был уже почти уверен, что это мой отец. И, что самое ужасное, убийца моей матери. Нельзя было все это так взять и оставить; я не мог поверить, что Харрис предоставил мне координаты детектива лишь ради этого небольшого разговора. Кроуфорд мне еще раньше сказал: режиссер очень торопился встретиться со мной. Он даже выдвинул предположение, что его друг незадолго до смерти обнаружил что-то касающееся исчезновения Элизабет. Хэтэуэй был всего лишь этапом, или скорее отправной точкой расследования, которое могло позволить мне понять, что произошло более сорока лет назад.