Бунтарь. За вольную волю! - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корчевский cтр.№ 53

Ратники рады стараться, рванули за ворот, с треском ткань разорвали, обнажив разбойника по пояс. На шее у него цепочка, а на ней ключ.

– Снимите!

Один из ратников цепочку с ключом снял, положил на стол. Не крест носил атаман, а ключ. Стало быть, ценнее креста был, наверняка от замка, за которым награбленное. Ещё бы узнать, где этот замок. Ну, ничего, способы развязать язык есть, не всякий человек пытки выдержит. По опыту Михаил знал, что люди жестокие сами боль терпеть не могли.

– От какой дверцы ключик? – ласково осведомился Михаил.

Ванька-Каин молчал, но глаза забегали, и в них страх появился. Шумно вошёл в избу ратник Григорий, держа в руках кувалду на длинной ручке, такие использовали кузнецы.

– Развяжите ему руки.

Верёвку на запястьях атамана развязали. Ванька кисти рук сжимать-разжимать стал, разгоняя кровь.

– Бросайте его на пол.

Двое ратников атамана свалили.

– Бейте кувалдой по пальцам.

Атаман задёргался, один из ратников наступил ему на спину ногой, прижал к полу. Григорий размахнулся, ударил кувалдой по пальцам. Дико закричал атаман. Когда крик перешёл в стенания, Михаил поинтересовался:

– Не надумал говорить? Гриша, повтори.

– Не надо! – взмолился атаман. – Всё скажу.

– И скажешь и покажешь! – жёстко сказал Михаил. – Поднимите татя!

Ратники подняли Ваньку. Был он бледен и выглядел уже не так независимо.

– Веди! – приказал Михаил. – Гриша, не сочти за труд, прихвати кувалду!

Так и повели, под сильным конвоем, дабы ни у кого не возникло желание отбить, освободить татя. Народ смотрел из окон, из-за заборов. Осознавали – пал атаман и навряд ли вернётся. Атаман подвёл к своей избе.

– На чердаке схрон, рядом с печной трубой.

Двое ратников по приказу Михаила полезли на чердак, вскоре спустились. Один в руке держал небольшой сундучок.

Михаил попробовал открыть его ключом, что на цепочке, на шее атамана раньше висел, да не получилось, не подходил ключ. Собственно, так и предполагал Михаил. Малый запас в избе или хозяйственных постройках, а большой припрятан. Михаил сунул клинок ножа под крышку сундучка, поднажал. Раздался треск, крышка приподнялась. Михаил откинул, взгляды всех сосредоточились на содержимом. Сундучок почти полон серебряными и золотыми деньгами. Среди ратников вздох, то ли восхищения, то ли зависти. Богатство большое, за такие деньги в Москве можно каменные хоромы купить да слуг нанять.

– Ты за сундучок лично отвечаешь! – ткнул пальцем в грудь ратника Михаил. – А ты и ты – его охранять. Сидите в избе, ждите нас.

Атаман проводил тоскливым взглядом сундучок с монетами. Нажитое неправедным трудом, на крови людской богатство уплыло из рук. Михаил повернулся к Ваньке:

– А теперь веди к главному схрону, от которого ключ.

– Нет никакого схрона, я всё отдал!

– Гриша, кувалда ещё при тебе? Ударь татю по другой руке.

Атаман здоровой рукой отбиваться стал от ратников, да ноги связаны, упал. Ратник ему на спину уселся, другой руку атамана вытянул, Гришка размахнулся кувалдой, Ванька закричал:

– Не бей! Всё покажу!

– Так бы сразу! А то и ноги раздробим! А ещё поджарим. Не веришь?

Атамана подняли.

– Шустрый больно! Гриша, возьми верёвку, привяжи его за пояс к себе, а ноги ему освободи. Полагаю, прогуляться нам предстоит.

Всей процессией, человек пятнадцать, двинулись по улице. Любопытствующих полно. Кто смотрит с жалостью, кто с ненавистью на Ваньку.

Атаман повернул к Сущёвскому кладбищу, направился к часовенке, где отпевали усопших. Входные двери прикрыты, но замка нет. Каждый может войти, помолиться, поставить свечку к образам. Атаман подошёл к дальнему углу, повернулся к Михаилу:

– Князь, давай ключ.

– Я сам.

Атаман мог отпереть дверцу, юркнуть за неё и закрыться. Михаил вставил ключ в скважину, повернул, потянул дверь на себя. Запахло затхлым, сыростью.

– Дайте факел, – протянул руку Михаил.

Факел чадил, свет от него неверный, колеблющийся. От двери вниз крутые ступеньки. Михаил сошёл по лестнице. Небольшой подвал, четыре на четыре аршина, в нём сундуки. Михаил открыл один. Тускло блеснуло золото, причём не в монетах, в изделиях – кольца, броши, браслеты. И в другом сундуке так же, а в третьем, последнем, золотые монеты. Михаил зачерпнул рукой, присмотрелся. Монета польская, новая, без царапин и потёртостей. И таких много. Никак Ванька со товарищи обоз ляхов захватил, на котором жалованье везли? Михаил попробовал приподнять один сундук за ручку. Куда там! Даже от земляного пола не оторвал. Это же сколько ценностей в трёх сундуках? Сколько человек ограблено, а то и убито? Михаил выбрался из подвала, запер дверь на ключ. Одного из ратников послал за подводами.

– Три подводы приведи и десяток ратников да пошевеливайся.

Одна лошадь может тянуть на подводе пятнадцать-двадцать пудов, а каждый сундук столько и весит. Коли сдать в казну, весомая добавка будет. Вышли из часовни. Михаил посмотрел на Григория, показал на атамана, тот спиной стоял, не видел. И сделал жест ладонью поперёк шеи. Жест, одинаковый для воинов всех армий и понятный. Григорий кивнул, подошёл к атаману, внезапно выхватил саблю и снёс Ваньке голову.

– Оттащите его от часовни, дабы не смердел, пёс шелудивый.

Приказание было исполнено. Атаман умер без мучений, как и обещал Михаил. Княжеское слово держать надо. Понятно, его следовало доставить в Разбойный приказ, где допросить с пристрастием. Но люди его задержаны, схрон с ценностями найден. Зло обезврежено.

Приехали подводы в сопровождении ратников. Общими усилиями, с большим трудом, с перерывами отдышаться, погрузили сундуки на подводы. Лица у ратников от натуги красные, почти бордовые, пальцы дрожат. Поехали в слободу, подобрали ратников с сундучком.

В конце слободки два десятка ратников ждали, коней стерегли. Отпусти без пригляда травку пощипать, цыгане угонят. Мужчины-цыгане конокрадством живут, женщины-цыганки ворожбою, гаданием, обманом.

За хлопотами день к вечеру шёл, солнце к горизонту опускалось. Уже в городе догнали колонну задержанных, вокруг неё ратники в конвое, обнажённые сабли в руках держат. Горожане на тротуарах к домам жмутся.

– Ой, рожи-то разбойничьи!

После размышлений, пока ехал, Михаил приказал Алексею Перфильеву, который сундучок малый, атаманский, в руках держал, ехать в воинскую избу, да с двумя ратниками для охраны.

– Головой отвечаешь! – наказал князь.

Михаил рассудил – сколько в казну ни сдай, всё равно мало и особой благодарности не заслужишь. А сундучок с монетами пригодится для нужд отряда. Не о себе Михаил радел, о деле. Две сотни человек за ним, на одну провизию сколько уходит. Сейчас заботы об отряде на Пожарском, а случись – переведут воеводу? Очень бы не хотелось, сработались Михаил и Дмитрий Михайлович, оба служаки.