Особняк самоубийц - читать онлайн книгу. Автор: Нина Дитинич cтр.№ 41

— Я прочитала ваше сообщение по поводу работы в «Одноклассниках» и согласна на ваше предложение. Тем более что я работала в этом доме в семье артиста Барятьева.

— К сожалению, вы опоздали, — вздохнула Александра. — Я уже взяла на работу человека.

Мария расстроилась и со слезами в голосе начала уговаривать Александру взять ее на работу хотя бы за стол и проживание.

— Я так рассчитывала на вас и даже отказала одной семье, и они тут же взяли другую домработницу. Все-таки мне в этом доме все знакомо, возьмите меня, пожалуйста, не надо мне денег, а я за то время, пока поработаю у вас, найду себе место, — умоляла она. — У нас тут работы вообще нет. — И Александра согласилась. А сейчас она размышляла, что же заставило Серафиму передумать и приехать сюда, неужели действительно заработок, как она заявила, или что-то другое, и почему так рвалась в этот дом Мария и пришла работать за ночлег и еду.

Промаявшись чуть ли не до рассвета, Александра наконец забылась сном и проспала до десяти. Ее разбудила Серафима, сообщив, что пришла клиентка.

В ожидании психолога управляющая сетью продуктовых магазинов Галина Самарина задумчиво разглядывала цветные пробирки с ароматическими маслами.

— Извините, проспала, — пробормотала Александра. — Впервые со мной такое.

— А я уже разволновалась, не случилось ли чего, жизнь-то сейчас какая! Вон у Марфы Байзюк мужа маньячка убила. И он, оказывается, не первый, кого она порезала. Девица-то больная, а как, спрашивается, она в их дом попала? — торжественно вопросила Галина. Ее идеально круглая силиконовая грудь взволнованно вздымалась.

— Вы хотите сказать, что убийцу специально подсунули Байзюку?

— Нет, я так не думаю, но такая мысль сама напрашивается, — ухмыльнулась Самарина.

— И кто же это мог сделать?

— Тот, кому выгодно, — довольно хохотнула Галина.

— Уж не жена ли его?

— Люди говорят, она, — уклончиво прощебетала женщина.

— Не верю, — нахмурилась Александра. Ей не нравилась эта версия. — Уж больно сложно все, если бы Байзюка заказали, все сделали бы гораздо проще и естественнее.

— Как знать, — ядовито улыбнулась Галина.

— Давайте лучше начнем сеанс, не будем нарушать график, — закончила неприятный разговор Александра.

Проводив клиентку, она позвала Марию Сушкину. Напомнив девушке о злополучной ночи, она потребовала рассказать, с кем та беседовала во втором часу.

Мария изменилась в лице. Сначала она отрицала присутствие мужчины в доме, но под натиском хозяйки, наконец, созналась.

— Это мой молодой человек, — пролепетала она. — Я просто боялась, что вы меня выгоните, и скрыла, что он приедет со мной повидаться.

— Очень зря, — фыркнула Александра. — Пусть приезжает к тебе в любое время, но только не ночью.

— Хорошо, — с облегчением вздохнула Мария. — Я сегодня же позвоню ему.

— Вот и славно. Иди работай.

Александра видела, что девица врет, но нажимать на нее не стала. Это было бесполезно, и она решила проследить за Марией.

1990-е, Москва

По столице поползли слухи, что в Замоскворечье в доме Барятьевых ночами проводятся черные мессы, а по дому разгуливают призраки. Шептались, мол, хозяева якшаются с нечистой силой. И то, что Барятьевы в свой дом время от времени приглашали батюшку и тот окроплял дом святой водой, не смущало обывателей, они и батюшку обвинили в сговоре с демонскими силами.

Наденьку эти слухи сильно ранили. К тому же Альберт опять стал востребованным и без конца уезжал то на съемки, то на гастроли. Наденька вдруг как никогда почувствовала себя несчастной и одинокой. Она отдалилась от людей, замкнулась в себе и даже начала выпивать. Альберт, и сам время от времени прикладывающийся к рюмке коньяка, не сразу заметил это. А когда заметил, было уже поздно, у Нади ни дня не проходило без алкоголя.

Альберт не знал, что делать. Он хотел положить жену на лечение в клинику, но Наденька умоляла не делать этого, не позорить ее.

— Меня и так все бабы ненавидят за то, что ты на мне женился, а теперь представляю, как они будут смеяться надо мною и радоваться.

Жалость и любовь к жене победили, и Альберт, взяв с нее слово, что она пить не будет, успокоился.

Наденька и впрямь какое-то время держалась, но однажды ее навестила Марфа.

Веселая, модная, в каких-то немыслимых бусах и браслетах, она появилась на пороге мрачного дома, по которому Наденька бессмысленно бродила, неухоженная и унылая. Марфа шумно ворвалась в ее однообразную скучную жизнь.

Окинув быстрым взглядом приятельницу, Марфа мгновенно увидела и нездоровую бледность, и «гусиные лапки» в углах глаз, и тревожную тень смятения в глазах. Обгрызенные ногти и старое платье в цветочек красноречиво кричали о плачевном состоянии духа Надежды Барятьевой. Марфа невольно вздохнула.

Наденька горько усмехнулась, заметив ее удивление.

— Что, не нравлюсь?

Вытащив из пакета бутылку испанского вина и поставив ее на стол, Марфа фыркнула.

— Праздника в твоих глазах не вижу, заездил тебя твой великий артист. Во что он превратил тебя, дорогая?

Наденька поджала губы.

— У нас все с Альбертом хорошо.

Марфа кисло улыбнулась.

— Хорошо так хорошо. Ладно, давай тащи бокалы, я вино принесла.

Хозяйка засуетилась:

— Сейчас фрукты помою, у меня чудесная клубника есть, виноград.

Они устроились в гостиной на диване за маленьким столиком.

После первого бокала вина Марфа опять принялась за Наденьку:

— И все-таки не пойму, почему у тебя такой несчастный вид? У тебя все в порядке?

Наденька сразу вспомнила, как Марфа пыталась соблазнить ее супруга, и поморщилась.

— Счастливый, несчастливый. Да какая разница. Сегодня так, завтра эдак. Альберт меня любую любит.

Марфа наполнила опустошенные бокалы и с лукавой улыбкой воскликнула:

— Вот давай и выпьем за любовь, что так наше сердце греет!

Подняв бокал и полюбовавшись глубоким, играющим в солнечном свете рубиновым цветом вина, Наденька усмехнулась и в сердцах выпалила:

— Какая любовь?! Нет никакой любви!

Марфа изумленно уставилась на нее:

— А как же Альберт? Ты же, насколько я помню, любила его без ума.

Наденька уже опьянела и презрительно изогнула губы.

— Все в прошлом. Да, я его любила, но поняла, что любви нет. Она тонет во всей этой пошлости. — Она обвела рукой вокруг себя. — В быте, в прозе жизни, в обидах…