Статья была длинная, подробная и целиком
посвящена Клею Картеру-второму. Его происхождение, юность в округе Колумбия,
отец, Джорджтаунский университет, обширные цитаты из отзывов Гленды и Жермена,
комментарий профессора, которого Клей уже забыл, краткое изложение
обстоятельств дела о дилофте. Лучшей частью статьи была беседа корреспондента с
Пэттоном Френчем, в которой «знаменитый специалист по коллективным искам»
характеризовал Клея как «яркую восходящую звезду», «бесстрашного
профессионала», «новую мощную фигуру, с которой придется считаться».
«Корпоративная Америка должна отныне трепетать при упоминании его имени, –
напыщенно подводил он итог. – Без сомнения, Клей – новый Король сделки».
Дважды перечитав материал, Клей послал его
Ребекке по электронной почте, приписав в конце: «Ребекка, прошу тебя,
повремени. Клей». Он отправил послание и по домашнему, и по рабочему адресам, а
потом, уже без приписки, – в офис Ван Хорна. До свадьбы оставался месяц.
Когда наконец Картер явился в контору, мисс
Глик передала ему пачку сообщений – примерно половина была от его
однокурсников, которые в шутку просили у него ссуды, другая половина – от
журналистов всех мастей. В конторе царил хаос, еще больший, чем обычно. Полетт,
Иона и Родни все еще витали в облаках и не могли сосредоточиться на работе. Все
клиенты жаждали получить компенсацию немедленно.
К счастью, теперь имелось «Йельское отделение»
под блестящим руководством Оскара Малруни. Молодые адвокаты приняли удар на
себя и составили план выживания до окончания сделки. Клей перевел Малруни в
один из кабинетов главного офиса, удвоил ему зарплату и поручил руководить
неразберихой.
Самому Клею требовался перерыв.
* * *
Поскольку паспорт Джаррета Картера был
неофициально конфискован департаментом юстиции США, его передвижения оказались
ограниченными. Он даже не был уверен, что может вернуться на родину. Впрочем, в
течение шести минувших лет и не пытался. Соглашение, по которому Картер-старший
тихо покинул страну, избежав судебного преследования, было сугубо
конфиденциальным, и многие концы остались необрубленными.
– Лучше нам встретиться на Багамах, – сказал
отец Клею по телефону.
Из Абако они вылетели на «сессне», еще одной
игрушке из набора, который Клей недавно открыл для себя. До Нассау, куда они
направлялись, было полчаса лёта. Дождавшись, пока самолет окажется в воздухе,
Джаррет сказал:
– Ну, валяй, выворачивай кишки наизнанку.
Он уже хлебал пиво. На нем по-прежнему были
замусоленные шорты, сандалии и вылинявшая рыбацкая кепочка, в таком виде он
казался настоящим бродягой, высланным с родины на острова.
Клей тоже открыл банку пива и повел рассказ,
начиная с тарвана и кончая дилофтом. До Джаррета доходили слухи об успехах
сына, но газет он не читал и старался пропускать мимо ушей любые новости с
материка. Чтобы переварить мысль о том, что можно иметь пять тысяч клиентов
разом, старику пришлось выпить еще банку пива.
Цифра «сто миллионов» заставила его закрыть
глаза и побледнеть, во всяком случае, кожа его приобрела чуть более светлый
бронзовый оттенок, задубевший лоб прорезали глубокие морщины. Помолчав, Джаррет
тряхнул головой, отхлебнул пива и начал хохотать.
Не обращая внимания на его реакцию, Клей
продолжил, решительно настроившись завершить свое повествование до того, как
самолет приземлится.
– Что ты собираешься делать с деньгами? –
спросил Джаррет, все еще не пришедший в себя.
– Тратить напропалую.
В аэропорту Нассау они взяли такси, желтый
«кадиллак» 1974 года выпуска, водитель которого курил гашиш. Тем не менее он
благополучно доставил их сначала в отель «Сансет», потом в казино на острове
Парадиз в бухте Нассау.
Джаррет с пятью тысячами в кармане, выданными
сыном, сразу направился к столам, за которыми играли в блэкджек. Клей,
намазавшись кремом для загара, устроился возле бассейна в ожидании солнца и
девочек в бикини.
* * *
Яхта представляла собой шестидесятитрехфутовый
катамаран, построенный лучшим в Форт-Лодердейле мастером. Капитаном-продавцом
был эксцентричный старый бритт по фамилии Молтби, матросом – его закадычный
дружок, тощий багамец. Пока они не покинули бухту Нассау и не вышли в залив,
Молтби все время ворчал и суетился. Они направлялись к южной оконечности
пролива. Пробное плавание под искрящимся солнцем по тихой воде должно было
занять полдня. Джаррет считал, что это судно может принести ему реальные
деньги.
Когда выключили двигатель и подняли паруса,
Клей спустился осмотреть каюту. Здесь, судя по всему, могло разместиться
человек восемь, не считая двух членов команды. Неплохо, хотя койки напоминали
кроватки для подростков. Душевая тоже особо не давала развернуться. Каюта
капитана была не просторнее маленького шкафа в его джорджтаунском доме. Словом
– «жизнь на яхте».
Если верить Джаррету, заработать деньги рыбной
ловлей было невозможно. Ненадежный бизнес. Если вкалывать каждый день, конечно,
можно кое-что получать, но слишком уж тяжела такая работа. Матросы долго не
задерживались, чаевые были мизерными, большинство клиентов оказывались
приличными людьми, но попадались такие, которые способны были вообще отбить
охоту к этому занятию. Он пять лет проплавал капитаном чартерной яхты, и это
нанесло тяжелый урон его здоровью.
Настоящие деньги водились у тех, кто
организовывал чартерные рейсы для небольших групп состоятельных людей, желавших
работать, а не надувать щеки. Эдаких полупрофессиональных моряков. Имей большую
яхту – собственную яхту, желательно не обремененную залоговыми обязательствами
– и катайся себе по месяцу между Карибами. У Джаррета во Фрипорте был друг, уже
несколько лет владевший двумя такими судами, так вот он зарабатывал солидно.
Клиенты определяли курс по карте, выбирали время, меню и напитки и отправлялись
в путь с капитаном, который на ближайший месяц становился их ближайшим
приятелем.
– Десять тысяч за неделю, – говорил Джаррет. –
При этом идешь себе без определенной цели, наслаждаясь морем, солнцем и ветром.
Это тебе не рыбалка, где нужно, кровь из носу, вытащить гигантского марлина,
чтобы клиенты не бесились.
Когда Клей выглянул из каюты, Джаррет стоял у
штурвала с таким видом, будто управлял классными яхтами всю жизнь. Клей
поднялся на палубу и растянулся на солнышке.
Они поймали ветер в паруса и заскользили по
гладкой воде на восток вдоль залива. Нассау постепенно таял вдали. Клей
разделся, оставшись в одних шортах, намазался кремом. Он собрался было
вздремнуть, когда за спиной у него неожиданно материализовался Молтби.