Вот пусть и продолжают в том же духе, иначе Вике после окончания школы придется уехать учиться в любой другой город. В Минске, безусловно, выбор университетов побольше, но все будет зависеть от самой Виктории.
Хотя может получиться и так, что сбудутся прогнозы Лощининой, и Вика выйдет замуж за фон Клотца. Это было бы просто идеально: и за будущее дочери можно не волноваться, и место для отдыха искать больше не придется, и в доме наступит долгожданный покой. Да и времени на тренировки у самой Саши прибавится. В Викиной комнате можно будет оборудовать спортзал…
Саша практически закончила мысленное обустройство своего домашнего спортзала, когда в дверь постучали.
– Входите! – перешла на английский Саша.
– Вы готовы? – МакКормик лишь приоткрыл дверь, явно не собираясь последовать любезному приглашению хозяйки.
– Разумеется, – кивнула Саша, поднимаясь. – Только не знаю, к чему именно.
– К одностороннему свиданию с детьми, – посторонился Стивен, пропуская свою подопечную в коридор и закрывая за ней дверь.
– Если вы собираетесь просто показать мне какую-нибудь видеопленку, где моя семья весело резвится на лужайке, то я не назвала бы это свиданием, пусть даже односторонним. Пленку и смонтировать можно.
– Ну что вы, Алекс, вас ждет настоящий сюрприз.
– Уж не хотите ли вы сказать, что сейчас я увижу детей благодаря Интернету? – вопросительно приподняла брови Саша, подходя следом за МакКормиком к лифту, воспользоваться которым можно было только с помощью специальной магнитной карты. Разумеется, у Саши подобной карты не было. Зачем она ей? По своему блоку Саша давно ходила без сопровождения, ведь маршрут был только один: комната – спортзал, спортзал – комната. А на свои лечебные сеансы ее в последнее время отводил лично сам МакКормик. Пришлось – после одного не очень приятного инцидента.
– Неплохая идея, – кивнул Стивен, входя в лифт. – Но она была бы осуществима лишь в том случае, если бы о вашем чудесном спасении стало известно вашей семье. А это пока преждевременно.
– Тогда я не понимаю, – пожала плечами Саша. Преждевременно так преждевременно. Она больше не интересовалась, по какой такой причине мистер МакКормик все еще не хочет сообщать ее семье радостную новость. Главное, что когда-нибудь это произойдет.
– Я же говорил – сюрприз! – самодовольно улыбнулся Стивен. – Прошу!
Двери лифта разъехались и… Саша зажмурилась и даже заслонила глаза рукой.
Весеннее солнце ударило ее наотмашь, оно словно злилось на нее за что-то. Саша на мгновение ощутила себя старым кротом, бесцеремонно вытащенным за шкирку из уютной темной норки.
Предусмотрительный МакКормик протянул ей солнцезащитные очки. Вытерев выступившие слезы ладонью, Саша надела спасительные стекла и только тогда смогла осмотреться.
Она стояла на краю небольшой площадки, то ли вырубленной в горе, то ли образованной естественным путем. Вокруг, насколько хватало глаз, вальяжно раскинулись горы. Их зеленая роскошная шуба на горизонте сливалась с синевой неба, теплый ветер игриво дул ей в лицо, перебирал волосы. Мимолетно отметив про себя, что все это довольно мило, Саша сосредоточила внимание на небольшом, похожем на яркую игрушку вертолете. Прикрывшись от солнца лопастями, он мирно дремал на площадке.
– И как только вы рискнули выпустить меня на поверхность? – Саша повернулась к улыбающемуся МакКормику. – Вдруг я убегу?
– Куда?
– Н-да, действительно, – оглядевшись еще раз, кивнула Саша. – Уйти отсюда можно только тем же путем, что и прийти – через лифт. Значит, насколько я понимаю, сюрпризом является прогулка вот на этом агрегате?
– Не просто прогулка, а свидание с детьми, – уточнил МакКормик. – Как я и обещал.
– Минуточку, – непонимающе посмотрела на него Саша, – неужели этот карапуз дотянет до Минска?
– Почему до Минска? – настала очередь МакКормика изображать кудрявое парнокопытное перед новыми воротами.
– А где, по-вашему, должны сейчас находиться мои дети? Прошло уже десять дней с момента аварии, учебная четверть давно началась, у Виктории выпускные экзамены на носу! – начала загибать пальцы, подсчитывая аргументы в пользу своего предположения, Саша. – И Владислав отнюдь не блистает успехами в учебе, пропускать школу ему не рекомендуется. И Андрею на работу выходить пора.
– Я не знаю, где вашим детям СЛЕДУЕТ быть сейчас, – пожал плечами Стивен, – я знаю, где они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО находятся. Туда мы и полетим.
– Куда же?
– К замку фон Клотца, разумеется, – МакКормик, поправив очки, крикнул дремавшему вместе с машиной пилоту: – Гарнер, заводи мотор!
– Да, сэр! – едва не выпал от неожиданности из кресла Гарнер. Вертолет тоже подпрыгнул и заполошно захлопал лопастями.
– Почему они все еще торчат у Фридриха?! – возмущенно закричала Саша, пытаясь переорать вой двигателя. – Что еще за фокусы! Устроили себе дополнительный отдых по непонятной причине!
– По очень даже понятной, у них ведь мать погибла! – МакКормику тоже приходилось кричать, наклонившись к Саше.
– Ну и что? Какой смысл торчать здесь, переживать можно и дома!
– Да какая вам, наконец, разница, почему они здесь? – В вертолете было потише, разговор вернулся в более спокойное русло. – Главное, вы сможете их увидеть. Правда, только сверху, но важен результат.
– А откуда вы знаете, что дети будут вне замка? – Ее возмущение по поводу бестолкового поведения семьи уже улеглось, и Саша готовилась поставить мысленную галочку против строки «дети» в собственном списке необходимых дел.
– Знаю, – важно сообщил МакКормик. – Гарнер уже несколько раз пролетал над замком и неподалеку, изучал их распорядок. Обычно с трех до шести пополудни ваши дети в сопровождении отца и хозяина замка гуляют по парку. Моцион перед ужином, судя по всему.
– Гуляют? – Саша недоуменно сморщила лоб. – Вместе? И даже не ссорятся? Странно! Обычно Вика и Слава предпочитают держаться друг от друга подальше.
– Возможно, так было раньше, – усмехнулся МакКормик. – Но после трагической гибели матери семья сплотилась в единое целое!
– Не юродствуйте, Стивен, – сухо ответила Саша и отвернулась к окну.
– Извините.
Тем временем вертолет собрался, наконец, с силами и оторвался от земли. Сердце Саши не было готово к этому и растерянно рухнуло в желудок. Память услужливо подбросила информацию о том, что хозяйка всегда боялась высоты, и ей, хозяйке, следует немедленно завизжать и судорожно вцепиться в Стивена. Но визжать и цепляться Саше почему-то совсем не хотелось. Сердце, устыдившись своей оплошности, выбралось из желудка и работало теперь спокойно и ровно. Несмотря на притягивающую воздушную пропасть под Сашиными ногами. Именно под ногами, поскольку борта вертолета были прозрачными, и оттого казалось: стоит слегка подвинуться – непременно сорвешься с кресла и полетишь. Причем отнюдь не легкой бабочкой: слово «булыжник» будет куда ближе к истине.