Любовь горца - читать онлайн книгу. Автор: Керриган Берн cтр.№ 79

Лиам шагнул в их сторону, сжимая в руках дубину, видимо, он намеревался ее освободить.

– Что тебе пришлось пережить? – спросил Гордон с издевкой. Его дыхание пахло опиумом и дорогими сигарами, которые он брал у отца. – А что говорить мне, Филомена? Можешь ты понять, что это такое – быть женатым на сумасшедшей? Ты понимаешь, как ты была эгоистична, когда сбежала из клиники и не оставила никаких сведений о том, где ты? Ты почти убила мою бедную мать. Мы так волновались!

При слове «сумасшедшая» Лиам остановился.

– Ничего подобного! – закричала Филомена, бросив умоляющий взгляд на человека, которого любила. Она видела подозрительность, зародившуюся в его глазах. – Они отправили меня в клинику, потому что растратили мои деньги, и я была им больше не нужна. А еще потому, что его сестра убила молодую актрису, а я не стала скрывать это от полиции. Я вышла замуж за чудовище, Лиам. Он отправил меня в ту клинику, чтобы я там сгнила. У меня не было выбора, и я сбежала. Я не сумасшедшая. Спроси Дориана Блэквелла, это он помог мне бежать.

Лицо Рейвенкрофта помрачнело, и Филомена поняла, что он именно так и сделает.

– Ты же видел мои раны, – продолжала она, хотя ее голос становился все выше, и в нем появились истерические нотки. – Ты же видел мои синяки, они мучили меня. Я туда ни за что не поеду. Я лучше умру!

– Моя бедная, несчастная жена! Она же помешенная. Лорд Рейвенкрофт, вы не первый, кто обманывается на ее счет.

Гордон держал ее все крепче, и Филомена уже слышала стук сапог человека, который нес наручники.

– Когда она сбежала из клиники Белль-Глен, я не видел ее уже несколько месяцев. Все ее раны она нанесла сама себе, отчасти именно поэтому мне пришлось запереть ее там.

Филомена дергалась изо всех сил, стараясь освободиться, но с ужасом видела, что на лице Лиама гнев постепенно сменился подозрением. Все было против нее. Первая жена Лиама была безумна, и Филомена видела, как внутри Лиама рождаются сомнения. Он не хотел пройти через такое испытание еще раз и заставить детей пройти через него. Любой разумный человек засомневался бы на его месте.

– Все твои действия говорят о сумасшествии, – и Филомена почувствовала издевку в тоне Гордона, когда на одном из запястий с холодной неизбежностью защелкнулись наручники. – Виконтесса нанимается в гувернантки? Полностью меняет свою личность? Соблазняет маркиза, будучи замужем? Ты серьезно больна, моя милая. Я отвезу тебя туда, где о тебе позаботятся.

– Вот он, мой секрет, – кричала она Лиаму в отчаянии. Она почти вывернула плечи, стремясь к нему. – Я боялась открыть его. Но я собиралась во всем признаться. Я все тебе расскажу, Лиам, только, пожалуйста, не отдавай меня им!

Никогда она не думала, что когда-нибудь увидит в глазах Лиама нечто столь обычное и заурядное, как нерешительность. Отчаяние сменилось безнадежностью. Он ей не поверил, и кто может его за это осудить? Вина и боль убили в ней всякую надежду. С криком она выдернула руку из хватки Гордона, повернулась и ударила по его аристократическому лицу, которое когда-то казалось ей красивым.

– Отпусти меня! – потребовала она.

Гордон ударил ее тыльной стороной ладони, колени Филомены дрогнули, и на какой-то момент огни вокзала Юстон померкли, тени задвигались, и она почти потеряла сознание.

Краем глаза она увидела, как Лиам рванулся вперед, на его лице было написано желание отомстить. Ее муж сам подписал свой смертный приговор, и слава богу! Даже если Лиам ей не поверил, его гордость не позволяла ему терпеть, когда ее бьют. Она повернулась, ожидая, когда он станет между ней и человеком, которого она ненавидела и боялась.

Пистолетный выстрел прозвучал оглушительно и эхом отозвался между колонн. Казалось, даже время замерло в ужасе. Филомена повернулась и увидела, что Гордон был ошарашен, и те двое, что стояли около него, тоже открыли рты в изумлении. У них не было пистолета.

Ее сердце упало, она медленно повернулась и увидела, что самые страшные ее предчувствия сбылись. На левой стороне серого жилета Лиама расплывалось кровавое пятно. Филомена закричала и бросилась вперед, к нему, но кто-то схватил ее за свободную руку и защелкнул на ней наручники. Она смотрела в ужасе, как прекрасное тело Лиама упало на платформу так, что земля содрогнулась.

Она издала хриплый звук, когда увидела, кто держал пистолет в одной руке, а багаж – в другой.

– Нет! – зарыдала она, видя решимость и ярость в глазах Джани, но скоро все было смыто потоком истерических слез.

«Мой единственный шанс – стать другой, не собой. Вы знаете, что у меня есть тайна, ужасная тайна. Вы даже не представляете глубину моего обмана, его размеры. Вы не знаете, кто я… кем я стала. Если я расскажу, мне конец. – Слова Филомены преследовали Лиама, пока он ходил из угла в угол своей палаты в госпитале Святой Маргариты. – Он делал мне больно, Лиам, но он меня не заставлял. Я ему это позволяла. Мне пришлось».

Ей пришлось, потому что она была за ним замужем.

Каждый раз, когда он вставал, его голова начинала болезненно пульсировать. Плечо горело, будто кто-то настойчиво прикладывал к нему раскаленное железо, хотя левая рука была надежно забинтована и лежала в поддерживающей повязке. На голове и груди наложено столько бинтов и швов, что из них впору было сшить одеяло.

Но это все не имело значения, он не обращал на боль внимание. Раны мешали Лиаму больше, чем боль. Они заставляли его медлить, в то время как столько нужно успеть! Слишком многое открылось и в результате распалось. Ему следовало не прятаться в этой дыре, как какому-нибудь проклятому инвалиду, а разобраться с тем, что произошло.

Как раз тогда, когда Лиам уверился, что Джани стал членом семьи, а не заклятым врагом, этот мальчишка выбрал самый неподходящий момент, чтобы отомстить. Его дети наверняка страшно беспокоятся, попав к своей бабушке, у которой были до этого всего несколько раз. Смог ли Гэвин доставить Хеймиша туда, куда следовало?

А Мена? Мена попала в когти того елейного молодчика, который ударил ее, заковал в наручники и уволок неизвестно куда. Ее муж. Боже! Лиам прижал правую ладонь к пульсирующему виску, а левой ударил по спинке кровати. Филомена лгала ему в самом главном. Врала о том, кто она. Виконтесса, беглянка.

Сумасшедшая? Нет, Лиам не мог в это поверить. Ему прежде пришлось жить рядом с безумной. Он видел, какое влияние, физическое и умственное, оказывает безумие на человека. Филомена, казалось, была в отчаянии, что-то скрывала, но сумасшедшей не была. Или он просто поверил? Возможно, его страстное желание заставило его поверить.

Он должен знать правду. Всю правду. И не только расспросить Мену, но увидеть ее и потрогать. Убедиться, что с ней все в порядке. Он злился на нее за весь тот кавардак, который она учинила, но злость была накрепко связана с любовью, горевшей в его сердце, и с заботой о ней. Не говоря уж о сильнейшем раздражении, которое он испытывал по отношению к собственному невежеству. Если лорд Бенчли ударил Филомену на глазах у всех, то что он делает, когда они вдвоем? Внутри у него от этой мысли все переворачивалось.