– Зато теперь ты знаешь, куда поехать на каникулы, – улыбнулась Анура.
– Если лакомиться мушками вдвоем, они гораздо вкуснее.
– Это что, приглашение? – игриво осведомилась Анура.
– Если ты согласна, то да.
– Что это вы тут делаете? – вмешался Элдвин. – С картой, я имею в виду.
– Я локусирую, – важно отозвался Гилберт. – Это такое особое умение, помогающее добывать знания, я почерпнул его из «Скрижалей прорицания». Морской Оракул сказал, что это умение родственно чтению по воде. Нужна только карта и указующий камень. Ну и природный талант выходить за пределы «здесь и сейчас», разумеется.
– Гилберт, это что же творится? Ты тут сидишь и хвалишься, будто в два счета отыщешь кого угодно! Чего ж ты молчал, когда я сказал тебе, что не нашел Ярдли?
– Ой, правда, не подумал как-то, – смутился лягух. – Не сообразил, что тебе бы от этого полегчало.
– Ну а сейчас-то чего тянуть? – поторопил друга Элдвин.
– Верно!
Гилберт водрузил указующий камень обратно на Бронзхэвен и сосредоточился.
– Локус моментулюс, – произнес он. – Укажи нам путь к мэйденмирской кошке по имени Ярдли.
Гилберт отнял лапы и откинулся назад. Все замерли в ожидании. Кусок стекла задрожал, но так никуда и не двинулся.
– Спроси тогда про колодец Аштерил. Пусть покажет путь туда, – не унимался Элдвин.
– Да-да, сейчас, – кивнул лягух. Он положил лапы на стекло и произнес: – Локус моментулюс. Укажи нам путь к колодцу Аштерил.
Гилберт отпустил указующий камень. Все ждали. Камень затрясся сильнее, чем в первый раз, но снова замер.
Элдвиновы уши, насторожившиеся было от предвкушения разгадки, уныло опустились.
– Прости, дружище, – сочувственно сказал Гилберт. – Мне, наверное, надо еще подучиться.
– А, вот вы где! – прощебетала Скайлар. – Я уже с крыльев сбилась вас искать.
Сойка порхала над котом и лягухом, сжимая в когтях ожерелье.
– Пойдемте, – позвала она. – Я хочу, чтобы мы первыми вручили королеве Лоранелле подарок.
– А что мы ей вручаем? – осведомился Элдвин, разглядывая черную цепочку с висящими на ней жемчужинами. В изменчивом свете парящих в воздухе фонарей они отливали зеленым.
– Это ожерелье, – пояснила Скайлар. – Я сама его сделала. Жемчужины мы собрали в ксилойоне, в устрицветах. Я подумала, будет хорошо, если мы подарим его все втроем.
Скайлар уверенно летела впереди, но тут вымпел, подхваченный внезапным порывом ветра, хлестнул ее по голове. На миг ослепленная, Скайлар потеряла управление, врезалась в вечно-иву и выронила ожерелье. Цепочка скользнула к ближайшей сточной решетке.
– Ой, нет! – завопила Скайлар.
Гилберт ловким прыжком нырнул к ожерелью и ухватил его за миг до того, как украшение навеки исчезло в клоаке. Скайлар выпуталась из бумажного вымпела и повернулась к Ануре:
– А я-то думала, ты приносишь удачу всем, кроме Гилберта.
– Природа моего дара – большая тайна, – потупилась Анура. – Я и сама не устаю ему дивиться.
Скайлар быстренько смахнула с ожерелья пыль и продолжила путь к Лоранелле. Элдвин и Гилберт двинулись следом, а оранжевая жаба так и осталась сидеть над потрепанной картой. Трое из Пророчества застали королеву оживленно спорящей с бородатым волшебником Урбо, одним из ее доверенных советников.
– При всем уважении не могу согласиться, – говорил Урбо. – Помиловать тех, кто не встал на вашу сторону, – это просто немыслимо. Они должны быть наказаны в назидание всем остальным.
– Мы строим новую Огромию, в которой принято верить в прощение, – возражала королева. – Страх способен затуманить самый здравый разум.
– Ту же опасность таит и великодушие, – пробурчал Урбо. – Не будьте наивной, моя королева. Паксахара мертва, но это не значит, что все зло умерло вместе с ней.
Взгляд Лоранеллы упал на Троих из Пророчества, поджидавших конца беседы.
– Давай продолжим позже, Урбо. Сейчас ведь, если я не ошибаюсь, праздник. Так отчего бы не повеселиться?
Урбо и так-то склонностью к веселью не отличался, а сейчас и вовсе выглядел мрачнее обычного. Но он без возражений отошел, а Скайлар подлетела к королеве.
– Королева, мы принесли вам подарок, – прощебетала сойка. – Просто небольшой знак внимания. Сущая безделица.
– Очень красивое, – улыбнулась Лоранелла, разглядывая ожерелье. – Право же, не терпится его примерить.
Скайлар махнула крылом Элдвину и Гилберту. Королева опустилась на колени и склонила голову. Элдвин силой мысли взял украшение из лапки Скайлар и осторожно повесил королеве на шею. Лоранелла полюбовалась своим отражением в отполированном щите ближайшего стражника. Подарок ей явно пришелся по вкусу. Жемчужины переливались, подчеркивая блеск ее глаз.
– Какое красивое, – сказала Лоранелла. – Спасибо вам.
– Я знала, что вам понравится, – просияла довольная Скайлар.
– Теперь, когда вы вернулись из своих походов, готовы ли вы продолжить учебу? – спросила королева. – Я знаю, военачальник Уорден ожидает от вас великих свершений. И при всем при том вам еще многому предстоит…
Тут Лоранелла умолкла. И начала судорожно хватать воздух ртом. Элдвин наблюдал, как черная цепочка словно прожигает шею королевы, а жемчужины вдавливаются под кожу.
– Скайлар, что происходит? – в ужасе закричал Элдвин.
– Сделай что-нибудь! – воскликнул Гилберт.
Но ничего сделать было нельзя. Ожерелье все глубже врастало в тело беспомощной королевы. Цепочка ушла уже так глубоко, что казалась просто толстой темной веной. Жемчужины слегка выпирали возле ключиц, словно присыпанные песком раковины на морском берегу.
Вокруг собиралась толпа, слышались крики о помощи. Королева рухнула на колени; белки ее глаз сделались угольно-черными.
К ней уже мчался со всех ног дворцовый целитель с вороном на плече. Подбежав, он растолкал в стороны фамильяров. Губы королевы тем временем стали совсем бесцветными.
– Расступитесь, – приказал целитель.
Ворон сел рядом с Лоранеллой и провел крылом по ее груди, призывая на помощь свою целительную магию. Дыхание королевы замедлилось; она коченела.
К Лоранелле протолкались военачальник Уорден и чародейка Эдна. Рядом стояла Галатея; видно было, что она переживает за соправительницу, которой выпало столь суровое испытание.
– Снимите с нее драгоценности, – распорядился целитель. – Чтобы ворону ничего не мешало.
Уорден снял с головы королевы корону, Эдна тем временем занялась кольцами и браслетами. Ворон водил крылом вдоль рук королевы, гладил ее лоб, но она, казалось, неотвратимо ускользала в Завтрашнюю Жизнь.