Нежить - читать онлайн книгу. Автор: Харлан Эллисон, Джордж Мартин, Лорел Гамильтон, и др. cтр.№ 128

Однако Фелиция нашла семейную ферму, пусть и поздно. Может, что-то в заклинании не сработало. Может, кто-то накормил ее солью — надежным средством от застарелого похмелья зомби, вроде собачьей шерстинки от обычного похмелья. Кроме того, а где бокор Фелиции? Почему он так долго удерживал свою пленницу, а потом отпустил? Может, он умер и его подопечная ушла? Были ли у него другие подопечные — другие зомби? Каким образом Фелиция оказалась сразу и жертвой, и беглецом?

— И как вам понравилась зомби, мисс Херстон?

Зора вздрогнула. Это заговорила ее красивая соседка.

— Прошу прощения! — Зора инстинктивно захлопнула блокнот. — Не думаю, что мы встречались, мисс…

Незнакомка рассмеялась. Большеглазая, большеротая, у ее высоких скул мерцали переливчатые серьги. Из-под платка на лоб выбилось колечко каштановых волос. На платке и плотно облегающем закрытом платье буйствовало море красок. Тяжелое золотое ожерелье почти терялось в них. Кожа ее была цвета кофе со сливками — две трети сливок на треть кофе. Довоенный Нью-Орлеан пал бы к ногам этой женщины, едва захлопнув на ночь ставни.

— А, понятно, вы меня не узнали, мисс Херстон. — Ее акцент превратил первый слог в слове «Херстон» в долгое мурлыканье. — Мы встречались в Аркахейе, в хунфоре [57] Дье Донне Святого Легера, во время обряда «крючок для мертвеца».

Женщина вытаращила глаза и выпрямилась, безвольно опустила челюсть, а потом откинулась назад и захлопала в ладоши, сверкая кольцом с рубином. Она, как ребенок, радовалась, что вполне сносно изобразила мертвого человека.

— Вы можете называть меня Фрейда. Мисс Херстон, это я первая сообщила вам про зомби Феликс-Ментор.

Та встреча в духоте и толчее была мимолетной, но Зора могла бы поклясться, что ее осведомительница — женщина более пожилая и простоватая. Хотя сама Зора тоже едва ли выглядела в святилище на все сто. Многие верующие выглядят гораздо лучше не в церкви, а вне ее, сколько бы священники и настоятельницы там, дома, ни отрицали этого.

Зора извинилась за свою рассеянность, поблагодарила ее — как ее? Фрейду? — за подсказку и поведала кое-что о посещении больницы. Она умолчала о послании на земле, если это вообще было посланием, но зато поделилась мыслями:

— Сегодня мы запираем несчастную женщину на замок, но — кто знает? — однажды она может оказаться на самом почетном месте — как посланница, отмеченная божественным прикосновением.

— Нет, нет, нет, нет, нет, нет, нет! — пылким речитативом произнесла Фрейда. — Нет! Не боги отняли ее силу. — Она наклонилась вперед и приняла заговорщицкий вид. — Мужчина! Это сделал только мужчина. Вы видели. Вы знаете.

Зора, поддразнивая, сказала:

— А, так у вас большой опыт в отношении мужчин.

— Теперь — нет, — отрезала Фрейда. И улыбнулась. — А бо бо. Это ночной разговор. Давайте лучше поговорим о дневном.

И в течение следующего получаса, подпрыгивая на сиденьях, женщины весело болтали. Фрейда спрашивала, а Зора отвечала; они говорили о ее гаитянской книге, о «скипидарных лагерях» [58] и достопримечательностях Нью-Йорка. Было приятно для разнообразия самой отвечать на вопросы, а не расспрашивать других. Маршрутка тряслась, продвигаясь вперед, и равнодушно засыпала пылью всех, кто встречался на дороге: верховых гвардейцев Гаити, прачек, несущих белье на бедре, как на полке, полудохлых ослов, нагруженных гвинейским просом. Тени удлинялись.

— Моя остановка, — сказала наконец Фрейда, хотя автобусик не проявлял никаких признаков торможения, а из окна виднелись только густые пальмовые рощицы по обеим сторонам дороги.

Менее грациозное создание просто встало бы, а Фрейда поднялась, повернулась и стала протискиваться к проходу — спиной, как это ни странно, вперед. Зора съежилась на сиденье, чтобы дать ей больше места, но Фрейда все равно прижалась к ней, притиснув бедра к груди более старшей женщины. Сквозь тонкий материал платья Зора ощутила жар тела Фрейды. С высоты своего роста Фрейда сверкнула улыбкой, быстро прикусила нижнюю губу и едва слышно хмыкнула.

— Жду нашей следующей встречи, мисс Херстон.

— А где я могу вас навестить? — спросила Зора, желая соблюсти приличия.

Фрейда протиснулась мимо нее и поплыла по проходу, не держась за поручни.

— Ты меня найдешь, — бросила она через плечо.

Зора открыла рот, собираясь что-то сказать, но забыла, что именно. Она увидела сквозь лобовое стекло, над плечом Фрейды, как на дорогу наперерез с ревом вылетел грузовик-углевоз. Зора сжалась, ожидая столкновения. Водитель маршрутного автобуса закричал вместе со всеми, ударил по тормозам и вывернул рулевое колесо. С жутким скрежетом автобус развернулся, подняв тучу пыли и грязи. Она затмила солнце, осела на языке Зоры и скрыла из виду грузовик. Несколько долгих, безумных и странно возбуждающих мгновений автобус кренился набок. Потом выровнялся с леденящим душу грохотом, лобовое стекло разлетелось на тысячи мелких кусков. В наступившей тишине Зора слышала чьи-то всхлипывания, слышала последний затихающий кашель мотора, слышала, как с обычным лязганьем открылась передняя дверь. Зора поправила сбившуюся шляпку, чтобы видеть окружающее. Маршрутка и грузовик остановились на расстоянии двух футов друг от друга, бок о бок, только смотрели в разные стороны. Фрейда, улыбающаяся, ничуть не напуганная, в по-прежнему аккуратно повязанном платке, неторопливо шла между ними, ведя пальцем по грузовику, как дитя, и оставляя дорожку в пыли. Она прошла под окном Зоры, не взглянув наверх, и исчезла из виду.

«Она выбрала горизонт, как огромную рыбацкую сеть. Стянула его с талии мира и накинула себе на плечи. Как много жизни в его ячейках! Она призвала свою душу прийти и посмотреть».

Во рту пересохло, голова болела от жары и от усилий прочесть собственный — как курица лапой нацарапала! — почерк. Зора перевернула последнюю страницу рукописи, подровняла стопку бумаги и взглянула на свою аудиторию. Фелиция, сидя на корнях дерева саблье, держала в каждой руке по запеченному батату и откусывала то от одного, то от другого.

— Это конец, — произнесла Зора все тем же мягким, без нажима, голосом, которым читала роман. — Я пока не уверена насчет середины, — продолжала она, убирая рукопись и вытаскивая фотоаппарат, — но зато знаю, что есть конец. А это уже кое-что.

Батат за бататом исчезали вместе с кожурой во рту Фелиции, а глаза ее ничего не выражали. Не важно. Зора всегда любила читать вслух то, что пишет, а Фелиция — слушатель лучше многих. Собственно, она вообще первый слушатель этой книги.

Но хотя Зора и не опасалась Фелиции, читая ей роман, она тревожно ощущала над головой узкие викторианские окна больницы и чувствовала на себе внимательные взгляды умирающих и сумасшедших. На веранде что-то бормотал себе под нос согбенный старик в инвалидной коляске, за которым вполглаза присматривала медсестра с журналом в руках.