Opus Dei - читать онлайн книгу. Автор: Джон Аллен cтр.№ 90

ЗАВИСИМОСТЬ ОТ ДИРЕКТОРОВ

«Тим Коральто» — это псевдоним, который корреспондент журнала Philadelphia Джейсон Фаргоне придумал для молодого мужчины, набожного католика, принимавшего участие в движении под названием «Journey into Manhood». По сути, это программа для мужчин-геев, предназначенная помочь им контролировать свою сексуальность, не отрицая ее, но в то же время и не проявляя. Меня привлекло в истории Тима то, что он бывший нумерарий Opus Dei. Я познакомился с ним благодаря Фаргоне и так же, как Фаргоне, обещал не называть его настоящее имя.

Тим — испанец, он вырос в католической семье и впервые встретился с Opus Dei благодаря своему дяде, который был нумерарием в течение восемнадцати лет, но потом покинул организацию. Тим учился в средней школе, когда был впервые приглашен на мероприятие Opus Dei для мальчиков. «Мне очень понравилось быть в компании мальчиков моего возраста, которые вели разговоры на духовные темы, но одновременно шутили, забавлялись, смотрели кино, слушали, как студент-нумерарий играет на гитаре «Вуе, Вуе, Miss American Pie». На меня это произвело большое впечатление», — рассказал он.

Позже, уже заканчивая школу, он стал посещать курсы по воспитанию в духе церковной доктрины. «Я вырос в современном либеральном приходе, и мне сильно не хватало чего-то более существенного, поэтому я поглотил то, чему учил меня Opus Dei». В конечном счете один из нумерариев спросил Тима, чувствует ли он призвание быть в Opus Dei. Тим помолился перед дарохранительницей, и его ответом стало уверенное «да».

Тим «свистнул» в 1986 году. «Первые два года в Opus Dei были похожи на медовый месяц. Я ощущал себя близким к Богу и к моим братьям-нумерариям. Я помню, что даже щипал себя, чтобы убедиться, что я не сплю, я не мог поверить, что жизнь может быть так хороша», — сказал он. Затем что-то постепенно стало меняться. Стало совершенно невыносимым оказываемое на него давление по поводу профессионального тренинга, работы с молодежью, необходимости все время быть полезным Opus Dei. У него случилось нервное расстройство. К тому же его гомосексуальная ориентация «вернулась с лихвой». Opus Dei направил его к психотерапевту-католику, и в конце концов Тим пришел к выводу, что лучше всего будет покинуть Opus Dei. «Я понимаю, что это было и их желание», — сказал он. В 1990 году он вернулся в родительский дом, а 19 марта 1991 года, когда он не продлил свой договор с Opus Dei, его уход стал официальным.

Как Тим оценивает этот свой жизненный опыт сегодня?

«У меня смешанные ощущения… что-то вроде «любовь-ненависть». В общем, мой опыт был положительным, но я думаю, там есть несколько на самом деле вредных вещей. Если бы нужно было извлечь суть, то я бы сказал, что освящение работы и семейной жизни, глубокое исследование традиций и учения церкви и общий призыв к святости — это лучшее в Opus Dei. Но я думаю, что аскетизм их духовности опасен. Я думаю, он слишком недоброжелателен и побуждает людей относиться к себе жестоко. Вся жизнь находится под жестким контролем. Я перестал мыслить самостоятельно и предоставил это моим директорам, потому что не надеялся на свою интуицию».

Нужно подчеркнуть, что Тим не сердится на Opus Dei. Он в хороших отношениях со своей тетей, преданным супернумерарием. Перед тем как поговорить со мной, он посоветовался с тем нумерарием, который уговорил его «свистнуть». Тим хотел убедиться, что не причинит Opus Dei вреда.

Американец Деннис Дубро, нумерарий в 1973–1987 годах, описывает случай, произошедший во время его работы в общежитии университета Warrane в Сиднее, который подтверждает высказывание Тима о власти директоров:

История Дубро иллюстрирует изредка случающуюся эксцентричность внутреннего климата Opus Dei и наличие безапелляционных директоров, хотя стоит заметить, что именно член Opus Dei решил, что директор был не прав, и сообщил об этом руководству университета.

Многие члены настаивают, что атмосферы слепого подчинения просто не существует. Среди них Лусия Кальво, руководитель школы для девочек в пригороде Мадрида, ученицы которой живут в бедных районах, заселенных недавними иммигрантами. Кальво работает там уже три года. До этого она работала в школе Opus Dei в Австралии. В Мадриде она живет в женском центре с десятью другими нумерариями, двое из которых работают на Opus Dei, несколько преподают в университетах, а одна работает в испанской неправительственной организации. Еще одна — профессиональная художница семидесяти с лишним лет. От центра до школы Кальво едет около двадцати минут на метро. В своем интервью в мае 2004 года она рассказала мне, что ее жизнь совсем не «контролируется» и ее директор не дает ей указаний, как руководить школой.

«На своей работе я все решаю сама каждый день, каждую минуту. Никто из Opus Dei не стоит за моим плечом и не говорит, что мне делать. У меня полная свобода и в центре, где я живу, и вне его», — сказала она. В штате у Кальво 32 учителя, которые обучают 400 девочек в возрасте от одиннадцати до шестнадцати лет. Кальво допускает, что Opus Dei придает особое значение душевному единству, но подчеркивает, что она считает это «именно единством, а не единообразием». Разве ее жизнь нумерария, без обязанностей перед собственной семьей не делает ее более «свободной», чем замужнюю женщину? «Иногда я думаю об учителях, которые после школы идут домой, занимаются собственными детьми и считают это тяжелым трудом. В этом смысле у меня намного больше свободы», — сказала она.

Члены Opus Dei отмечают, что единственное отличие жизненного опыта Кальво от опыта Тима или Дубро — это возраст. Они говорят, что определенные оплошности директоров Opus Dei воспринимаются несколько более остро в раннем юношеском возрасте, чем в сорокалетием возрасте Лусии Кальво.