Огнестрельное оружие XIX-XX веков. От митральезы до "Большой Берты" - читать онлайн книгу. Автор: Джек Коггинс cтр.№ 30

Любая армия, привлеченная для борьбы с подпольной деятельностью, сталкивается с необходимостью порой использовать такие методы, которые обычно не входят в ее профессиональную сферу деятельности. В подобной войне сбор и получение информации куда более важны, чем в случае обычных военных действий, и продолжительность срока, в течение которого власти могут допрашивать задержанного, стала предметом расхождения во взглядах. Возможен ли допрос члена террористической группы с применением средств третьей степени, либо с ним следует обращаться как с обычным военнопленным – на этот вопрос власти предпочитали не отвечать.

Но в любом случае действовать, сочетая функции полицейского и солдата, оказывалось достаточно тяжело для многих впечатлительных французских солдат, поскольку такие их действия тут же вызывали гнев либералов и левых у себя дома.

Многие служившие в Алжире французские офицеры (в 1959 году в стране было расквартировано примерно 500 000 военных) все больше и больше склонялись к мысли об удержании Алжира в качестве части Франции. Они также, в значительной своей части, утратили всякие симпатии к доморощенным политикам, которые, по крайней мере теоретически, управляли страной. Во Франции все чаще слышались голоса о том, что необходимо прийти к соглашению с Фронтом национального освобождения Алжира, и именно они подтолкнули армию к решению вмешаться в политику Франции и к возвращению во власть де Голля.

Но, к возмущению как колонистов, так и армейцев, де Голль решил, что Алжир должен принадлежать алжирцам. То, что подобное решение означало крах надежд многих сотен тысяч соотечественников, а также и оставление на произвол судьбы тысяч алжирцев, которые многие годы противостояли террору и убийствам, сражаясь за благо Франции, похоже, значило крайне мало для среднего француза. Оно, однако, вызвало такую волну возмущения в самом Алжире, что армией была предпринята поспешная попытка поднять мятеж с целью побудить де Голля изменить решение.

В мятеже участвовали многие преданные офицеры, но отношение к нему армии в целом привело к провалу этого мятежа. В основном мятежников поддержали шесть или семь полков парашютистов – элитные части, которые считали себя выше обычных армейцев, а также до определенной степени были заинтересованы в сохранении Алжира за Францией. Как и можно было ожидать, общественное мнение на территории собственно Франции в основном было настроено против мятежников. Но более важным было то, что молодые призывники, составлявшие большую часть французских вооруженных сил, отражали мнение своих соотечественников на континенте. Если бы их офицеры единодушно и искренне поддержали мятеж, они могли бы подчиниться их приказам, но офицерский корпус был внутренне разобщен. Разлад между армией и народом был слишком явственен, а последствия переворота – слишком значительными, чтобы очертя голову сделать свой выбор, и мятеж потерпел неудачу. Несколько офицеров были преданы суду военного трибунала и около тысячи отправлены в отставку. Так сразу было устранено большинство тех, кто был предан идее французского Алжира. И вот таким образом, не нанеся никакого военного поражения метрополии, Алжир пошел путем Индокитая.

Из всех частей французской армии нет ни одной, которая пользовалась бы хоть частью той известности, какую получил французский Иностранный легион, La Légion Entrangère. Причем этой своей известностью он обязан отнюдь не французской армии, которая, наоборот, всегда старалась держать эту свою часть «под кухонной раковиной». Но такие романы, как бестселлер викторианских времен «Под двумя флагами» пера Уиды ^[15] и написанная позднее, уже в 1924 году, Персифалем Кристофером Реном серия Beau Geste («Красивый жест»), привлекли внимание англоязычного мира к этой единственной в своем роде организации.

Хотя жизнь в легионе никогда не была легкой, некоторые авторы, похоже, постоянно путают легион с ужасными африканскими батальонами, армейскими дисбатами, в которые направляли преступников и закоренелых нарушителей дисциплины. Батальоны эти использовались главным образом как рабочая сила, тогда как сам легион изначально был предназначен только для боя – точно так же, как и его предтечи, прославленные легионы бывшей империи.

Легион ведет свою историю с 1831 года, когда он был создан по двум главным причинам: во-первых, чтобы пристроить к делу освобожденных из тюрем и озлобленных иностранцев, служивших во времена империи и Реставрации Бурбонов и представлявшихся потенциально опасными элементами в армии, и, во-вторых, чтобы иметь силы для новых приобретений в Алжире, где чем меньше убивали французов, тем было лучше – это не так раздражало общественное мнение. Поэтому первые рекруты легиона были довольно буйной компанией, с изрядной долей преступников и других нежелательных элементов. (Французам было запрещено поступать на службу в легион, так что они делали это, называясь швейцарцами или бельгийцами.) Именно с тех времен берет свое начало традиция «не задавать вопросов» новым рекрутам об их прошлом, соблюдаемая до сих пор.

Хотя часть первых рекрутов (солдаты из недавно расформированной швейцарской гвардии и полка князя Гогенлое, многие офицеры которого тоже поступили на службу в легион) были достаточно дисциплинированными людьми, старый легион тем не менее создал себе репутацию сборища пьяниц и буянов, так что власти испытывали изрядное сомнение по поводу их боевых способностей. Но строгая дисциплина и интенсивная подготовка сплотили людей, и уже на следующий год легион стал зарабатывать себе репутацию отборной боевой части, которую с тех пор всегда поддерживал. Хотя большинство французских военных и посматривало на него несколько искоса, но победы в жестоких сражениях при Маулэй-Исмаэле и Макте добавили изрядную толику к растущей славе легиона, так же как и его участие во взятии Константины.

Среди многих складов и лагерей, построенных французами в течение 1843 года, был и лагерь Сиди-бель-Аббес, который силами легиона был перестроен в стационарный укрепленный пункт. Лагерь этот в конце концов стал штаб-квартирой легиона, через его ворота прошли десятки тысяч новобранцев, искавших приключений, забвения прошлого, убежища от нищеты или сварливых жен или ведомых другими причинами, которые побуждали их поступать на такую службу.

Но в боевую летопись легиона вписаны не только сражения в Северной Африке. В 1854 году по три батальона от каждых двух полков легиона отправились в Крым, где отличились в боях с русскими, а в 1859 году легион сражался при Мадженте и Сольферино. В 1863 году легион был брошен в Мексику, и именно там произошел один из тех боевых эпизодов, которые входят в предания полка и служат вдохновляющим примером для целых поколений новобранцев. Это не было сражение большого масштаба, в котором участвовали бы целые дивизии или бригады; оно было лишь небольшим столкновением, в котором были задействованы всего несколько десятков человек. Однако в нем ярко проявился самый дух легиона, и, поскольку этот бой стал его легендой, о нем стоит рассказать подробнее.