Блеск шелка - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 42

– Не могу себе представить Михаила Палеолога в такой ситуации, – произнесла Анна. – А Виссарион не был ни императором, ни патриархом.

Хотел ли Виссарион стать патриархом? Он даже не был рукоположен! Или был? Может, это и было его секретом? Она не могла упустить свой шанс.

– Если Виссарион был не более чем мечтатель, зачем кому-то было его убивать?

На этот раз Константин ответил не раздумывая:

– Не знаю.

Анна ожидала чего-то подобного, но, взглянув на гладкое лицо епископа, с которого постепенно уходила тревога, поняла, что он лукавит. Было что-то, чего Константин не мог ей рассказать, возможно, что-то, что Юстиниан открыл ему на исповеди. Анна попробовала зайти с другой стороны.

– Виссариона пытались убить несколько раз, – мрачно произнесла она. – Кто-то, должно быть, чувствовал, что он представляет собой серьезную угрозу. А может, он мог нарушить чьи-то планы, которые оказались важнее, чем безопасность и моральные устои?

Константин не выразил согласия, но и не стал ее прерывать.

Анна наклонилась к нему через стол:

– Никто не заботится об интересах Церкви больше, чем вы. И никто не сможет служить ей так искренне и достойно. Это наверняка понимают жители Константинополя. Мужество ни разу вас не покинуло.

– Благодарю тебя, – сказал Константин скромно, но его лицо сияло от удовольствия.

– Я боюсь за вас, – призналась Анна, понизив голос. – Если кто-то решил убрать Виссариона, приносившего гораздо меньше пользы, чем вы, вдруг он попытается убить и вас?

Епископ резко поднял голову. Его глаза удивленно распахнулись:

– Ты так считаешь? Кто станет убивать священника за то, что он проповедует Слово Божье?

Анна опустила взгляд, потом снова подняла его на собеседника:

– Если император решил, что Виссарион усложнит заключение союза с Римом и таким образом поставит под угрозу существование города, не мог ли он сам приказать убить Виссариона?

Константин дважды открывал рот, чтобы что-то сказать, – и не произнес ни звука.

Неужели он и в самом деле не думал об этом? Или же просто был уверен, что это неправда, потому что знал настоящего убийцу?

– Вот этого я и боюсь, – сказала Анна, кивая головой. – Пожалуйста, будьте очень осторожны. Вы – наш духовный лидер, наша единственная надежда. Что нам делать, если вас убьют?! Мы впадем в отчаяние, и это может закончиться всплеском насилия, который разрушит не только Византию, но и надежду на объединение народа. Подумайте, что станет с душами тех, кто будет вовлечен во все это и запятнает себя грехом? Люди будут умирать без отпущения грехов, ведь, если не будет вас, кто сможет им его даровать?

Константин продолжал смотреть на нее. Он был в ужасе от ее слов.

– Я должен продолжать, – сказал епископ. Его тело пронизывала дрожь, лицо налилось кровью. – Император и его советники, новый патриарх – все они забыли о культуре, которую мы унаследовали, о древнем учении, которое дисциплинирует ум и душу. Они готовы пожертвовать всем этим ради физического выживания под властью Рима с его суевериями, напыщенными святыми и простыми ответами на вопросы. Их кредо – насилие и наглость, продажа индульгенций и погоня за деньгами. В душе они – настоящие варвары. – Он смотрел на Анну так, словно в этот момент отчаянно нуждался в ее понимании.

Ее смутила его горячность, и она не нашлась, что сказать.

Когда Константин снова заговорил, его голос был наполнен болью.

– Анастасий, скажи мне, зачем бороться за выживание, если мы перестанем быть самими собой, лишимся чистоты и величия? Чего стоит наше поколение, если мы предадим все то, ради чего жили и умирали наши предки?

– Вы правы, – ответила Анна. – Но будьте осторожны. Кто-то убил Виссариона – за то, что тот выступал против союза с Римом, – и устроил все так, чтобы во всем обвинили Юстиниана. А вы говорили, что он разделял вашу точку зрения. – Она наклонилась вперед. – Если причина его смерти не в этом, то в чем же тогда?

Епископ печально вздохнул:

– Ты прав, другой причины быть не могло.

– Пожалуйста, будьте осторожны, – повторила Анна. – У нас могущественные враги.

– Нам нужно привлекать на свою сторону влиятельных людей, – медленно кивнул епископ, словно именно она навела его на эту мысль. – Богатые и благородные, из старинных родов, люди, к которым станут прислушиваться остальные, – пока не стало слишком поздно.

Анна почувствовала, как у нее скручиваются внутренности, а ладони становятся влажными от страха.

– Зоя Хрисафес могла бы стать таким человеком, – задумчиво продолжал Константин. – Она пользуется огромным влиянием, близка к семейству Комненов и к императору. Ради Византии она сделает то, на что многие не отважатся. – Он слегка кивнул головой, на его губах мелькнула тень улыбки. – Если мы заставим ее увидеть в этом благословение Богородицы, Зоя согласится нам помочь. Есть еще Феодосия Склерос и ее семья. Они очень богаты и набожны – особенно Феодосия. Достаточно прочитать проповедь – и она будет мне повиноваться. – Глаза епископа ярко блестели. Он наклонился к Анне. – Ты прав, Анастасий, у нас еще есть надежда. И если мы сохраним мужество – и веру, то сможем добиться победы. Спасибо тебе. Ты меня ободрил!

Анна впервые почувствовала укол сомнения – тонкий, как игла. Может ли святость пользоваться столь сомнительными методами, оставаясь при этом чистой? Факелы горели в подставках, не было ни ветерка, ни звука – но женщину вдруг охватила дрожь.

Анну тревожили сомнения. Она ощущала в городе напряженность. Женщина предупредила Константина об опасности, потому что ей нужно было затронуть тему смерти Виссариона, но ее действительно беспокоила судьба епископа. Она знала, что, задавая вопросы, привлекает к себе внимание. И тем не менее не собиралась прекращать расспросы, но избегала ходить одна, хоть и оставалась для всех евнухом и могла бывать всюду, где захочется, не нарушая приличий. Если же Анну вызывали к больному поздним вечером – что в эту пору года случалось довольно редко, – она брала с собой Льва.

Запас трав, которые Анна применяла в своей лечебной практике, постепенно подходил к концу. Пришла пора его пополнить.

Анна шла вниз по склону холма к набережной. Солнце все еще стояло высоко на западе, дул теплый солоноватый бриз. Ей пришлось ждать всего двадцать минут, слушая крики и смех рыбаков, прежде чем к пирсу причалил лодочник, чтобы перевезти ее и еще пару пассажиров через Золотой Рог в Галату.

Сидя в покачивающейся лодке и слыша успокаивающий плеск воды, Анна расслабилась, и остальные пассажиры, похоже, тоже. Они улыбались, но не нарушали тишину ненужными разговорами.

Аврам Шахар, как обычно, обрадовался Анне. Он провел ее в заднюю комнату, к полкам и шкафам, в которых хранились травы.

Купив все, что было необходимо, Анна с удовольствием приняла приглашение на обед. Они сытно поели, а потом допоздна сидели в маленьком садике, обсуждая некоторых врачевателей прошлого, особенно Маймонида, великого еврейского лекаря и философа, умершего в Египте в тот же год, когда крестоносцы захватили Константинополь.