Леонхард фон Линдендорф. Барон - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Корнеев cтр.№ 48

– Леонхард, вы как будто не довольны, что стали рыцарем?

– Ну что вы, ваша светлость. Просто мне это безразлично.

– Как это?..

– А вот так. Рыцарь я или не рыцарь – какая разница? Это для вас, ваша светлость, важно. Одно дело, если в ваших хрониках напишут, что вашу армию разгромил мальчишка, бывший барон, и силами, меньшими ваших в три раза; и совсем другое – если напишут, что герцог Вильгельм Четвертый потерпел незначительное поражение от рыцаря графа фон Линдендорфа. А эти хроники и письма будут читать в других странах… Но я и не против. Мне тоже не нравится то, что произошло. Слишком много жертв. Я не хочу, чтобы меня боялись. Чтобы немного опасались – это да, было бы неплохо. Может, лезть не будут. А вот если будут бояться – обязательно начнут сколачивать против меня различные коалиции. А как мы можем воевать – вы, ваша светлость, видели. Значит, опять будет море крови.

Я, конечно, немного кривил душой. То, что я стал рыцарем, – это очень даже неплохо. Теперь я, как рыцарь и как граф, могу посвящать в рыцари и других. Правда, с этим были некоторые сложности. Раньше посвятить в рыцари можно было и простолюдина, а сейчас иногда требовали, чтобы и отец был рыцарем, и дед. Но мне плевать. Большинство офицеров у меня уже благородные, так что в рыцари я их посвящать буду. Вот после первого боя и начну. Ну а то, что их как рыцарей могут не признать за пределами графства, так это и лучше. Нечего им делать за пределами графства. Если только в составе моих войск. Но тогда это уже не будет иметь какое-нибудь значение. Офицер, у которого за спиной сотня мушкетеров, да еще и с пушками, не может быть никем иным, кроме как рыцарем. Но виду я не подавал и перед Вилли сохранял совершенно равнодушное лицо. Пусть не считает себя благодетелем.

Во время обеда он выхлестал целый кувшин вина с водой и, видно, окончательно пришел в норму. Мы с ним стали писать письма. Я свое, а он свое. Но одной и той же особе. Его матери, герцогине Маргарите. Я написал совсем коротенькое. Написал, что армии у герцогства больше нет. И что ее сынок гостит пока у меня. Но если мы не договоримся, то отправится в монастырь, и я уверен, что из него получится замечательный монах. А требовал я за герцога всего-то два баронства. Ну и официально передать мне мое уже баронство Кестлин. Тем более что и те два баронства уже практически мои. И что вернувшись в свой замок, я дам войскам дня три на отдых, а потом отправлюсь в свои новые баронства. И если у меня не будет по прибытии туда официальных грамот о передаче мне этих баронств, то я отправлюсь дальше, в столицу герцогства, чтобы узнать, в чем задержка. Правда, не уверен, что остановлюсь в столице и не займу все герцогство, тем более что отговорить меня будет некому, герцог-то к тому времени уже будет пострижен в монахи. Нет, потом под нажимом императора я, конечно, верну герцогство законным хозяевам, но не все. Хотя бы половину придется оставить себе. Да и в другой половине мало что останется целым. Так что решайте, и побыстрей. Вот в таком духе. Правда, все это перемежалось кучей комплиментов, но все равно справился я намного быстрее Вилли. После того как и он написал свое письмо, мы снарядили одного из его рыцарей, наиболее целого и представительного, и отправили в сопровождении десятка кирасир к границе герцогства.

Дальнейшее путешествие прошло совершенно буднично. К концу четвертого дня подошли к городу. Туда я решил не заходить, а отправился сразу в лагерь. Надо было всем сначала помыться, привести себя в порядок. А потом уже можно и разбегаться кто куда. Солдаты, конечно, рванут в город. Надо же погулять после похода. У многих в городе были зазнобы. А некоторые пользовались услугами так называемых падших женщин. Официально их деятельность была запрещена, но люди есть люди, всегда грязь найдут. В принципе, я собирался открыть в городе пару борделей, но сделать это так, чтобы инициатива исходила не от меня. Надо будет потом наведаться к отцу Бенедикту, пожаловаться ему на приверженность людей к плотским грехам и договориться с ним, чтобы он эти заведения взял под свой контроль. Вот хохма будет, если священники во время процесса заставят обоих партнеров читать молитвы и каяться в грехах… Вот это будет цирк.

Но решать вопрос все равно придется. Слишком много мужиков. И зазноб в городе им просто не хватит. Тем более я еще не определился, можно солдатам жениться или нет. Пожалуй, что нет. Вот сержантам – уже можно. Ну и офицерам, конечно. Офицерам даже желательно. Имея семьи в городе, драться за него будут злее. Сами не побегут и солдатам не дадут. Но с борделями решать надо, и срочно. Правда, под контролем не только святош, и даже не столько их, сколько бабок-травниц. Уж они-то в женских болячках как никто разбираются. Так что придется деревни трясти и привозить некоторых, что поприличнее, сюда. Скоро все деревни без травниц оставлю. Нет, с этим тоже надо что-то делать, и не откладывая. К травницам надо определить учениц. Пусть хоть травами людей лечат. А то у местных медиков сейчас два лекарства: пустить кровь и напоить ртутью. А ведь были Гиппократ, Авиценна, да и Парацельс вроде в эти времена уже лечил людей… Нет, Парацельс родится только лет через сто. Но были ведь и еще замечательные врачи и у арабов, и в Европе. И куда это все подевалось? Я здесь не встречал еще ни одного нормального лекаря. Одни проходимцы. А ведь и я могу заболеть, и жена, и дети. А роды у женщин? Чуть ли не каждая третья при родах умирает. Нет, с этим что-то надо решать. Ну, для начала наведаюсь как-нибудь к своей знакомой бабке-травнице и поговорю с ней. Может, она что посоветует. Сам-то я в медицине дуб дубом. Обязательно на днях к ней заскочу.

Проходя мимо города, очень удивился. Чуть ли не все горожане стояли вдоль дороги и что-то радостно кричали. Некоторые уже и отплясывали – видно, уже приняли на грудь. Придется велеть Гюнтеру, чтобы выставил бочки четыре вина и столько же пива. Ну и поесть что-нибудь. Раз уж они так относятся к своей армии, то это надо поощрить… Гюнтер был тут как тут. Только о нем подумал, а он уже рядом. Важный, представительный. В дорогой и добротной одежде и на хорошем коне. Сразу видно, что женатый человек, а то раньше ходил в одной и той же застиранной котте. Я распорядился насчет праздника для людей, а его с супругой пригласил в замок. До вечера время еще было, так что в порядок привести себя успеем. Гюнтер, обнявшись с Куртом, ускакал организовывать праздник, а мы так и проследовали почти до самого лагеря под приветственные крики людей.

Лагерь уже расширили. И уже даже начали строить дома для офицеров. Скромные домики на четыре комнаты с небольшим приусадебным участком. Заодно его и укрепляли. Теперь лагерь взять приступом было просто невозможно. Пушек понатыкали где можно и где нельзя. Потом придется разбираться. Ни к чему здесь столько пушек. Надо определить правильно сектора́ стрельбы, и все. Ну и иметь несколько в резерве, на случай выхода из строя какой-нибудь. Ладно, время найдется – разберусь. А пушки пусть будут. Их и в другом месте всегда использовать можно. Как говорится, много не мало.

Солдатики тут же разошлись по казармам и потянулись в мыльни. Горячей воды там у них не было, так, чуть теплая, но время летнее, не застудятся. А вот в офицерской мыльне, именно мыльне, а не бане, так как парилки там не было, просто бочки с горячей водой, тазики и для желающих – холодный душ. Одежду тут же отдавали служанкам на прожарку и стирку. Мы с Вилли тоже пошли в мыльню. Он сначала выкобенивался, но я пригрозил ему, что чумазого его никто ни в замок, ни в город не пустит, и он уступил. После помывки сидели в просторной светлой комнате завернутыми в чистые простыни и пили так называемый чай. Ждали свою одежду. Через полчаса нам принесли ее, чистую и просушенную. Он с удивлением смотрел на мои штаны, но молчал. Сам-то он носил шоссы и выглядел в них довольно забавно. Особенно для меня. Мужик в чулках – разве не смешно? А если учесть еще и шелковые подвязки… Но я старался сдерживать себя и не смеялся. Правда, некоторые офицеры подхихикивали, но они здесь не задерживались, чтобы не мешать нам. Нет, был бы я один, они бы так не смущались. А тут целый герцог, хоть и пленный.