Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях - читать онлайн книгу. Автор: Василий Потто cтр.№ 606

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях | Автор книги - Василий Потто

Cтраница 606
читать онлайн книги бесплатно

Утром 9 же июня вступили в лагерь и победоносные отряды Муравьева и Бурцева, а вслед за ними приехал и граф Паскевич. Он явился теперь перед войсками, облеченный новым доверием государя, с чрезвычайными правами, властью и всеми преимуществами главнокомандующего большой действующей армией. Войска встречали его, впрочем, по-домашнему, запросто, выбегая в шинелях и без оружия. Все кричали «ура!». Паскевич ехал шагом, поминутно останавливаясь и разговаривая с солдатами. На лице его сияло удовольствие, – обстоятельства начинали ему благоприятствовать.

Не трогая войск, предназначенных для действия на персидской границе, на Алазани и на левом фланге операционной линии, он сосредоточил теперь под своим личным начальством четырнадцать батальонов пехоты, двенадцать полков кавалерии и семьдесят орудий.

Состав действующего корпуса был следующий.

Пехота: полки – Эриванский карабинерный, Грузинский и Херсонский гренадерские, Кабардинский пехотный и сорок второй егерский, восьмой пионерный батальон, батальон сорок первого егерского полка, полубатальон сорокового и сводный полк из батальона севастопольцев и нахичеванских сарбазов – всего двенадцать тысяч триста сорок штыков.

Кавалерия: Нижегородский драгунский и Сводный уланский полки, сборный линейный казачий полк и донские: Сергеева, Карпова, Фомина и Басова, четыре конно-мусульманских полка и сводный из черноморских казаков и конницы Кенгерлы – всего пять тысяч семьсот восемьдесят пять коней.

Артиллерия: батарейных орудий – шестнадцать, легких – тридцать, донских казачьих – двенадцать, линейных казачьих – шесть, горных единорогов – четыре и из числа турецких орудий – два, – всего семьдесят пеших и конных орудий.

Из этих войск особенное внимание обращали на себя четыре конно-мусульманских полка, сформированные по мысли Паскевича. Первый полк составлен был весь из карабахцев, второй – из жителей Ширванской и Шекинской провинций, третий – из татар грузинских династий и четвертый – из мусульман Нахичеванской области. Все эти полки сохраняли национальный костюм и отличались друг от друга только суконными звездами, нашитыми на их высоких остроконечных папахах: у первого полка они были красные, у второго – белые, у третьего – желтые и у четвертого – голубые. Такого же цвета были и полковые знамена, богато украшенные гербами Российской империи. Командовали полками русские офицеры, а сотнями – беки или почетные агалары. Эти офицеры-азиаты с бородами, в длиннополых чохах, в папахах, в эполетах и шарфах представляли непривычному глазу весьма оригинальное зрелище. Но в общем полки являли собой превосходный вид: всадники были опрятно и красиво одеты, отлично вооружены и, кроме третьего полка, сидели на кровных жеребцах карабахской породы. Третий полк, по замечанию Паскевича, отставал от других по наружности, «но он уже отличился в сражении и зарекомендовал себя самым лучшим образом. Перед этой легкой, подвижной и развязной мусульманской конницей драгуны и уланы казались тяжелыми и неповоротливыми.

Еще оригинальнее выглядели армяне, бывшие персидскими сарбазами, в своей полуармянской и полуперсидской одежде; тут же находилось и человек двенадцать курдов в живописных костюмах, на маленьких, но быстрых лошадках. Они пришли из Баязета. Это старшины вновь покорившихся племен, готовые воевать против турок с надеждой «почапаулить». Но их присутствие в армии имело и свое политическое значение: это были кадры, вокруг которых должны были собираться мусульмане вновь покоренных турецких земель.

На следующий день по сборе корпуса, 10 июня утром, Паскевич делал маневры, чтобы подготовить войска к предстоящим действиям. Полки, построенные на поляне правее лагерного расположения, двинулись к Саганлугским горам. Пехота училась на пересеченной местности; кавалерия закончила маневр общей атакой, во время которой мусульманские полки опередили всех и, перескочив Карс-чай, скрылись совсем из вида. Церемониального марша не состоялось: черная туча неожиданно выплыла из-за Саганлугских гор и заволокла все небо. Поднялась сильная буря с проливным дождем, с раскатами грома и молнией, опоясывавшей колонны огненными зигзагами. «Эти воздушные маневры с небесной канонадой, – замечает один современник, – были великолепнее и ужаснее земных». Войска спешили уйти в лагерь, где нашли свои палатки сорванными рассвирепевшей бурей.

В сумерках к Паскевичу явились двое лазутчиков, только что возвратившихся из турецкого лагеря, где им посчастливилось даже украсть несколько лошадей; с ними выбежал и пленный русский солдат, взятый лезгинами еще при Ермолове. Все они согласно показывали, что верстах в пятидесяти, у Милли-Дюза, стоит лагерем сильный турецкий корпус, под начальством самого Гагки-паши, которого они видели собственными глазами, когда он с чубуком в зубах сидел перед своей палаткой. Высланная по тому направлению партия линейных казаков действительно открыла турецкие пикеты.

В то время большая дорога из Карса в Арзерум раздваивалась около Катанлы и поднималась на Саганлугский хребет двумя ветвями, идущими на расстоянии от трех до двенадцати верст друг от друга. Левая ветвь шла через Милли-Дюз на Меджингерт, правая – на Каинлы и замок Зивин. Спустившись с гор и подойдя к Араксу, обе дороги сплетаются вместе и у Кепри-Кева выходят на транзитный арзерумский путь. Меджингертская дорога была короче, нежели Зивинская, зато Зивинская удобнее и легче для движения, но обе они покрыты были густыми сосновыми лесами и пересекались множеством глубоких оврагов.

Турецкий стан стоял на Меджингертской дороге, занимая один из пологих уступов Саганлугских гор, и по справедливости мог называться почти неприступным: с фронта он опирался на обрывистый берег речки Каны-чай, с остальных сторон его окружали глубокие овраги, заросшие густым непроходимым лесом, – и только с тыла, от Зивина, оставалась для входа в лагерь сравнительно удободоступная полоска земли, подобно плотине, ограниченная двумя оврагами. Но и эта плотина обстреливалась сильным редутом, устроенным в середине лагеря на высоком холме, где стояла ставка главнокомандующего. Ни один стратег не выбрал бы более крепкой позиции, и турки были уверены, что на высотах Саганлуга русское войско найдет себе гроб. С этой целью к Саганлугским горам и стянуты были значительные силы. Большая турецкая армия стояла у Гассан-Кале, а сильный двадцатитысячный авангард ее под предводительством Гагки-паши был выдвинут вперед и занимал неприступную миллидюзскую позицию. Таким расположением войск сераскир преследовал довольно сложный и запутанный план, в успехе которого, однако, не сомневался. Он рассчитывал заманить Паскевича по Зивинской дороге в глубь Саганлугских гор, и тогда, приблизившись к нему от Гассан-Кале, бросить весь корпус Гагки-паши в тыл русским войскам и, таким образом, запереть их в горных теснинах.

В русском лагере не имелось никаких достоверных сведений ни о качествах дорог, ни о силах неприятеля. Турки ревниво оберегали свое расположение, и лазутчики, из опасения быть схваченными, производили свои наблюдения на скрытых тропах, отваживаясь лишь в темные ночи подползать к турецким лагерям, – а потому и известия их были всегда преувеличены. По их словам, русские имели против себя в данную минуту до двухсот тысяч войска и более ста орудий. В намеренном преувеличении заподозрить армян было невозможно, запугивание русских не могло входить в их расчеты, и надо полагать, что их просто вводило в заблуждение беспорядочное расположение турецких войск. Из хаоса разноречивых показаний действительным являлось лишь то, что к неприятелю ежедневно подходят резервы из Арзерума и что силы его действительно велики. Паскевич отчасти предугадывал план сераскира и вознамерился обратить его против самого неприятеля.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию