Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях - читать онлайн книгу. Автор: Василий Потто cтр.№ 569

А между тем в то время, как турки, сосредотачивая все свои силы на главных путях наступления к Гумрам, вовсе не обращали внимания на Баязет, в пашалыке, предоставленном собственным силам, шло повсюду глухое брожение. Последние грозные удары, нанесенные Персии русским оружием, восстановление первопрестольного монастыря Эчмиадзина, наименование Армянской областью вновь присоединенных к России персидских провинций – воочию свидетельствовали армянам, что в жизни их наступает новая эра и что мусульманское иго не есть их вечный удел. Подавленный веками дух армян оживился надеждой лучшего будущего. Имя русского царя произносилось повсюду с удивлением и признательностью, а дела русских войск и подвиги генералов прославлялись в народных песнях. Армяне явно благоприятствовали России, готовы были помогать ей и действительно доставляли хлеб и добывали сведения о неприятеле. Но далее этого они пока не шли.

Совсем не таково было настроение баязетских курдов. Хищные племена спешили воспользоваться войной как случаем к легкой наживе и бросились грабить русские пределы. В исходе июня партия их, человек в четыреста, сделала набег на деревню Ахур, лежавшую на северном склоне Большого Арарата; но жители, предворенные своими баязетскими единоверцами, отбились. Вслед за тем, 20 июля, еще большее скопище курдов напало на Кульпинские соляные ломки. Стоявшая там рота Севастопольского полка отразила нападение, однако двенадцать жителей были ранены, и курды успели отбить весь скот, принадлежавший Кульпинской деревне, в числе более трех тысяч голов. Следующее нападение было еще отважнее. До трех тысяч курдов, поддержанных турецкой конницей, в ночь на 23 июля атаковали штаб Донского казачьего полка, расположенный в деревне Мастары, недалеко от Талыни. Сторожевые казачьи бекеты были смяты, но когда неприятель, спешившись, ворвался в крайние сакли, перед ним внезапно явились две роты Севастопольского полка, следовавшие в тот день из Сардарь-Абада и случайно заночевавшие в Мастарах. Ни курды, ни турки, ничего не зная об этом, рассчитывали иметь дело только с одной слабой казачьей командой, и потому появление пехоты, барабанный бой и крики «ура!» совершенно смешали неприятеля. Курды не могли удержаться в деревне и были выбиты штыками, но, тем не менее, они угнали стадо рогатого скота и увезли двадцать два человека пленных. С русской стороны два офицера были ранены и пять казаков убиты.

Удачные набеги со стороны Баязета взволновали между тем и соседних курдов Ванского пашалыка. Те также не прочь были пограбить, но так как русская граница была далеко, а персидская под боком, то они решились сделать ее ареной своих набегов, хотя то были земли дружественной им нации. Там также были русские, и, следовательно, с точки зрения курдов, не хотевших знать никаких международных обязательств, было вполне законным делом привлечь за то к ответственности и персидских жителей ^[130]. Ванский паша лично предпринял в начале июля вторжение в Хойскую область. С ним шли настолько значительные силы, что командовавший в Хое русским отрядом генерал Панкратьев сам выступил к ним навстречу и стал на месте, где сходятся дороги из Вана и Баязета. Готовность русского войска отразить нападение погасила воинственный пыл неприятеля, желавшего грабить, но вовсе не желавшего вступать в открытые битвы. Паша отступил и заперся в Ванской крепости. Но едва Панкратьев возвратился назад, как курды бросились в Салмазскую равнину и отогнали все ходившие там на пастьбе стада. Рота Кабардинского полка, штабс-капитана Евдокимова, успела отрезать хищникам дорогу к ущелью. Курды стремительно напали на нее, но, встреченные залпом, бросили добычу и рассеялись. Спустя несколько дней, 5 августа, хищники снова прорвались уже со стороны Баязета и на этот раз отбили многочисленные стада под самым Хоем. Выскочившая на тревогу сотня черноморских казаков, с войсковым старшиной Дьячевским, имела горячую схватку. Двадцать курдов были убиты, трое захвачены в плен, остальные бежали, но и со стороны казаков пало в рукопашной свалке восемь человек, изрубленных курдами.

Эти частные случаи показали баязетскому паше, что русские не настолько сильны в Эривани и в Хое, чтобы серьезно угрожать Баязету, а потому в его настроении произошла быстрая перемена. Он написал князю Чавчавадзе письмо, предупреждая, что в случае нападения русских будет защищаться до последней крайности.

Между тем занятие Баязетского пашалыка откладывалось Паскевичем только до поры до времени. И вот когда на главном театре военных действий русские овладели уже Ахалкалаками, когда персидское правительство внесло часть контрибуции, вследствие чего Нашебургский пехотный полк, занимавший Салмаз, оказался свободным, Паскевич предписал князю Чавчавадзе начать наступление и овладеть Баязетом. Заключаясь в пространстве между Арзерумом, Карсом, Армянской областью и Персией, Баязетский пашалык, богатый хлебными запасами, был важен для нас как потому, что через него пролегала большая караванная дорога, идущая из Константинополя к Тавризу, так и потому, что покорение стоявших на этом пути турецких укреплений совершенно прикрывало левый фланг нашей операционной базы.

В исходе августа у подошвы Большого Арарата расположился бивуаком небольшой русский отряд, при котором находился и сам военный губернатор генерал-майор князь Чавчавадзе. Здесь был Нашебургский пехотный полк, три роты Севастопольского, шесть полевых орудий, две сотни казаков да сотни четыре конной армяно-татарской милиции – всего тысяча четыреста штыков и до пятисот всадников. С этими-то ничтожными силами, опираясь только на сочувствие армян, составлявших большинство населения Баязетского пашалыка, князь Чавчавадзе готовился брать Баязет и проникнуть в глубь Анатолии, на берега Евфрата, разметывая всюду массы врагов, которые могли бы даже не заметить горсти его солдат. Задача была трудная, но исполнение ее принял на себя человек несомненно талантливый, смелый и предприимчивый.

Князь Александр Чавчавадзе был сыном знаменитого князя Герсевана, игравшего такую крупную роль в последних исторических судьбах Грузинского царства. Родился он в Петербурге в то время, когда отец его находился там полномочным министром грузинского царя, и восприемницей его от купели была сама императрица Екатерина II.

Получив отличное образование в одном из лучших пансионов столицы и затем докончив его в Тифлисе, под руководством своего отца, не щадившего ничего на воспитание единственного сына, молодой Чавчавадзе не избежал, однако, ни ошибок, ни увлечений молодости. Это были первые годы правления Цицианова, когда вся Грузия была еще переполнена партиями многочисленных царевичей, не хотевших отступиться от своих притязаний на наследственную царскую власть. Молодой пятнадцатилетний князь скоро был опутан тонкими сетями интриг и до того увлекся идеей восстановления древнего могущества свободной Грузии, что в 1804 году тайно покинул родительский дом и бежал к царевичу Парноозу, стоявшему в то время с мятежными шайками на Военно-Грузинской дороге. Царевич, как известно, в том же году был разбит под Анануром и пытался бежать в Эривань, но в сорока верстах от Тифлиса, на переправе через Куру, настигнут был грузинской милицией князя Томаса Орбелиани и захвачен в плен вместе с тридцатью кахетинскими князьями.