И была любовь в гетто - читать онлайн книгу. Автор: Марек Эдельман cтр.№ 27

Тиуне Сугихара (1900–1986), известный своей исполнительностью сотрудник японского МИДа, а с 1939 г. — консул Японии в Ковно. Когда к нему стали поступать заявления на получение транзитных виз — якобы для поездки в Кюрасао, — энергично добивался согласия своих начальников в Токио, однако те тянули с принятием решения. Отсутствие ответа Сугихара интерпретировал в пользу беженцев и, с помощью жены, начал в массовом порядке выдавать транзитные визы. Не прекратил выдачу виз, даже получив инструкцию, идущую вразрез с его действиями. Таким путем бегства воспользовались несколько тысяч человек (считается, что около десяти тысяч) — Сугихара вместе с почетным консулом Голландии Яном Звартендийком выдали свыше двух с половиной тысяч виз, в том числе много групповых и семейных. Никто из беглецов не добрался до Кюрасао. Большинство разными путями попали в Америку. Среди спасшихся было много семей бундовцев и, кажется, один цадик со всем своим двором. Необходимо добавить: чтобы за такой короткий срок проставить в паспортах такое количество виз, нужно было работать без перерыва 10–15 часов в сутки. Тиуне Сугихара был отозван из Ковно и уехал 4 сентября 1940 г., а после войны за свою деятельность уволен с дипломатической службы и из МИДа.

Тененбаумова (ум. 1942), имени, к сожалению, не помню, медсестра в больнице Берсонов и Бауманов, покончила с собой, чтобы оставить свой «талон на жизнь» дочке.

Деда Тененбаумова, дочь Тененбаумовой.

Игнаций Фальк — его я знал плохо. Довоенный и послевоенный бундовский деятель. Во время войны находился в варшавском гетто. После войны — член президиума Центрального комитета польских евреев (как представитель Бунда), инспектировал комитеты в Келецком воеводстве.

Леон Файнер, «Мечислав Березовский», «Миколай» (1888–1945), адвокат, член подпольного руководства Бунда, представитель Бунда и ЖОБа на арийской стороне, заместитель председателя и председатель совета помощи евреям «Жегота».

Бронка Файнмессер-Варман, «Синяя Марыся» (1919–2002) была телефонисткой в больнице Берсонов и Бауманов. Умела налаживать контакты с польской службой здравоохранения, прежде всего с д-ром Ожеховским, главным врачом оккупированной Варшавы. Необычайно искусно вела переговоры с немецкой службой здравоохранения, даже непосредственно с доктором Штремфом. Выручала главврача больницы д-ра Хеллерову в административных делах; пользуясь ее полным доверием, улаживала на арийской стороне все больничные дела. Получила от нее «талон на жизнь»: Хеллерова считала, что больница еще какое-то время просуществует, а без Марыси всякая связь с внешним миром будет утрачена. Непонятная история произошла на площади перед Советом еврейской общины: Марыся сама присоединилась к тем, кому позволили выйти из котла; впрочем, вскоре оказалось, что ее связи в больнице на Генсьей уже не нужны. Перед второй акцией она вышла на арийскую сторону и была там нашей связной. Преданной и расторопной.

Сало (Саломон) Фишгрунд, «Генрик» (1893–1971), деятель Бунда из Кракова, во время оккупации долго работал в санатории Медема, потом на арийской стороне был представителем Бунда.

Йоселе Фишман, ученик школы ЦИШО, скифист, мой школьный товарищ, после войны работал в ООН, занимался поддержкой развития сельского хозяйства в отсталых странах.

Хавка Фольман (р. 1924), была связной и курьером, распространяла подпольную прессу; печатавшиеся в Варшаве листовки отвозила в гетто в других городах. Узница Освенцима. После войны уехала в Израиль. Одна из основательниц кибуца им. Героев гетто.

Зося Реня Фридман, сейчас Скшешевская (р. 1918), санитарка в детской больнице Берсонов и Бауманов; с марта 1943 г. — связная ЖОБа на арийской стороне.

Зигмунт Залман Фридрих (1911–1943) — деятель Бунда, инструктор боевой организации (Бунда и ППС-левицы), в восстании в гетто сражался в бундовской группе на территории фабрики щеток. По доносу погиб в Зелёнке.

Мира Фухтер или Фухрер (1920–1943) — деятельница «Хашомер Хацаир», связная, участница подпольной борьбы и восстания в гетто, сотрудница и невеста Анелевича.

Хендуся Химельфарб, насчет фамилии не уверен, но звали ее точно Хендуся, и у нее был брат-близнец. Во время войны работала воспитательницей в санатории Медема в Медзешине. Немцы во время первой акции перевели санаторий в варшавское гетто и на следующий день отправили в Треблинку. Хендуся была одной из двух воспитательниц, не покинувших детей. Биография у нее короткая: она погибла совсем молодой.

Хмелевский — имени его я никогда не знал. Молодой хирург в больнице Берсонов и Бауманов, ученик доктора Борковского — самого выдающегося довоенного варшавского хирурга. Во время Варшавского восстания возглавлял повстанческий госпиталь на Креховецкой улице (Жолибож).

Якуб Целеменский, «Целек» (? — 1986), деятель Бунда, курьер на арийской стороне, отвечавший за связь с движением Сопротивления в других гетто и с руководителями польского подполья.

Циферман, имени не помню, печатник, в гетто печатал подпольную прессу Бунда.

Антек Ицхак Цукерман (1915–1981), сионистский деятель, глава «Дрора», член Главного штаба ЖОБа, во время восстания в гетто — связной с АК на арийской стороне, участвовал в Варшавском восстании, после войны уехал в Израиль, основал кибуц им. Героев гетто.

Мириам Шифман, руководитель распространительниц подпольной печати, работавших и в гетто, и на арийской стороне. Красивая девушка, среднего роста, с чудесными большими глазами. Ее муж, как и она активный деятель Цукунфта, погиб в первой акции. От них осталась чудесная фотография. Молодая влюбленная пара стоит на углу Генсьей и Заменгофа: смотрят друг на друга и улыбаются. Мириам погибла на Генсьей в доме номер 6 — немцы застрелили ее в кровати.

Адам Берек Шнайдмиль (1904–1943), член Бунда. До войны руководил молодежной милицией. Организовал боевую группу, вооруженную штальрутками, которая прикрывала все публичные демонстрации Бунда и различные массовые выступления (например, забастовку после погрома в Пшитыке). Когда началась война, уехал в Вильно, но затем вернулся в Варшаву. В гетто был членом руководства Бунда (вместе с Бернардом Гольдштайном, Абрашей Блюмом, Люзером Клогом и впоследствии Морисом Ожехом) и представителем Бунда в Главном штабе ЖОБа (пока я его не сменил). Хорошо играл в карты. Во время восстания в гетто в составе бундовской группы находился на Францисканской, 30, где 1 мая был ранен гранатой в голову и в тот же день умер. Был похоронен во дворе этого дома вместе с четырьмя товарищами, погибшими в той же схватке.

Бронек Борух Шпигель (р. 1919), был связан с бундовским подпольем, во время восстания в гетто сражался на территории центрального гетто, впоследствии — в партизанском отряде в вышковских лесах; муж Хайки Белхатовской; уехали из Польши в 1946 г.

Роза Эйхнер (фамилия не настоящая). Уроженка Вильно. После занятия Вильно Советами вынуждена была бежать, поскольку советские власти разыскивали ее за «культивирование еврейского языка и нелегальное обучение истории». В Варшаву приехала под этой фамилией. Пошла работать в санаторий Медема как педагог и воспитательница. Руководила там детским самоуправлением. Пользовалась огромным авторитетом. Когда пришло известие о предстоящей отправке детей в Варшаву, собрала воспитанников и воспитателей и посоветовала всем спасаться самостоятельно. «Разойдитесь и бегите, — сказала она. — Каждый в свою сторону. Может, кому-нибудь повезет». Говорят, это была драматическая сцена: сто с лишним детей сбились в плотную кучу и объявили, что не станут расходиться. Многие воспитатели убежали. Остались Хендуся Химельфарб и Роза. Вместе с детьми их перевезли на Мыльную, а оттуда — в вагоны.