Дань кровью - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Юнак cтр.№ 85

Со стороны Мурата это было оправданным. Ведь он, собрав огромную для Европы того времени армию (и азиатские части, и европейские), привел ее в Пловдив, откуда в конце мая через Самоково двинул ее в Косово. Косово поле Мурат давно определил местом решающего сражения с сербами. Оттуда же в Крушевац полетел гонец султана с коротким фирманом. Получив его, Лазарь велел кликнуть толмача, чтобы тот перевел содержание послания.

«Я вышел в поход. Либо заплати дань, либо выходи на честный бой, где все и решится. Мурат», — прочитал толмач.

Князь Лазарь побледнел, но самообладания не потерял. Велел послу султанову дожидаться ответа.

54

Покинув Пловдив, многокилометровая колонна османского войска спустя три дня остановилась в Ихтимане. Там его уже ждал со своим тысячным отрядом болгарский царь — вассал Стратимир, которого турки называли Сараджем.

Мурат велел всем военачальникам и придворным собраться на совет. Один за другим входили в шатер Мурата беглербеги, беги, беи, паши, чехаи, дездары — османские военачальники разного ранга, и даже знатные мартологи-христиане, давшие присягу султану, во главе с Сараджем. Все они проходили сквозь строй сначала янычарской стражи, а потом и чаушей, личных телохранителей Мурата. А сам повелитель восседал, скрестив ноги, в дальнем конце шатра на некотором возвышении на атласных подушках. Чуть пониже него сидели его сыновья, его гордость — по правую руку старший сын, Баязет, по левую — младший, Якуб Челебия.

Собственно говоря, Баязет был вторым сыном Мурата, а старшим и законным престолонаследником являлся Мустафа. Но молодому человеку очень захотелось добиться престола раньше, чем пробьет его час. Он возглавил заговор против отца, в котором ему помогали один из визирей и ряд военачальников, недовольных слишком жесткой политикой Мурата и его тиранскими замашками. Центром заговора стала старая столица Османской империи — Бурса. Узнав об этом, Мурат двинул на Бурсу целое войско, которое возглавил лично. Произошло настоящее сражение, во время которого Мустафа был разбит и пленен, а потом, после продолжительного допроса, по приказу отца ослеплен. После этого, естественно, все взоры двора обратились на Баязета с Якубом, ибо кому-то из них и предстояло стать наследником престола. Оба они были достаточно физически и умственно развиты, не лишены смекалки и предприимчивости, что давало им равные шансы в борьбе за престолонаследие. Но именно это и породило зависть и ненависть между братьями. За каждым из них стояла своя партия придворных.

Вперед выступил великий визирь Али-паша.

— Наш великий и несравненный богоподобный повелитель собрал вас, правоверные, чтобы держать совет, по какому пути далее следовать нашему войску, чтобы быстрее добраться до желанной цели — гяурских владений Лаз-оглу и его подданных, дабы покарать неверных и заставить их покориться всемогущему Аллаху и его земному наместнику, благочестивому падишаху Мурату.

Али-паша остановился, чтобы перевести дыхание и обвести взглядом присутствующих. После чего он повернул голову в сторону Мурата и, увидев повелительный кивок, продолжил:

— Есть несколько дорог, ведущих в царство неверных, и наш великий падишах желает услышать от вас мнение о каждой из них, чтобы потом решить, по какой из них направить своих верноподданных воинов.

В самом деле, из Ихтимана в Сербию можно было попасть несколькими путями — в долину Моравы, через Пирот и Ниш, в сердце державы князя Лазаря; в Косовскую область, владения Вука Бранковича, через Илиджу (или, как уже тогда именовали этот город турки, Кюстендил — по имени турецкого вассала сербского великаша Константина Деяновича), Кратово и Буяновац; от Буяноваца долиной Южной Моравы к Нишу; либо туда же, но через Скопле по ущелью Качаник.

Начался спор военачальников, каждый из которых пытался доказать свою правоту и брался лично провести без потерь османское войско по тому пути, который он выбрал. Мурат переводил взгляд своих живых черных глаз с одного лица на другое, желая вытянуть рациональное зерно из высказываний каждого из спорщиков. Наконец его взор остановился на стоявших молча несколько в стороне и в отдалении мартологах. Ему даже показалось, что Сарадж, слушая весь этот спор, снисходительно улыбается. Выждав еще несколько минут, Мурат поднял согнутую в локте правую руку. Придворные, будто только и ждали этого знака, тут же замолчали.

— Я внимательно слушал всех вас и некоторые ваши советы нахожу разумными, — негромкий баритон Мурата окончательно успокоил подданных. — Однако во всем этом многоголосии я не услышал голоса того, кто мог бы внести окончательную ясность в сей вопрос, ибо является выходцем из этих мест.

Намек был более чем прозрачен, и уже в следующий миг все взоры устремились на болгарина. Не ожидавший этого Сарадж даже вздрогнул и выпрямился. Но тут же, приложив правую ладонь к сердцу, почтительно склонился и выступил на несколько шагов вперед.

— Не скрою, мне польстило внимание несравненного падишаха к моей ничтожной личности, — Сарадж еще раз поклонился. — И уж коли ты, мой повелитель, удостоил меня чести быть выслушанным, изволь, я изложу свою точку зрения.

Стратимир собрался с духом, даже с чувством некоторого превосходства взглянул на притихших бегов и пашей.

— Да, действительно, дорога через Пирот и Ниш — это кратчайший путь из Болгарии в Сербию. И по нему имеет смысл идти, если всемогущий падишах торопится покарать зарвавшихся сербов. Однако следует помнить, что, во-первых, Ниш все еще находится в руках князя Лазаря, во-вторых, и это, пожалуй, главное, путь этот проходит по Драгоманскому ущелью, которое легко перекрыть, и каменистой долине реки Нишава, где также могут быть разные неожиданности, а условий для развертывания большого войска практически нет. К тому же в эту пору Морава сильно разливается, что затрудняет ее преодоление. Путь же через Скопле по ущелью Качаник действительно самый скрытный, как то справедливо утверждал почтенный паша Игит-бег. Но у него две слабости: такая западня, как ущелье, и то, что Скопле пока все еще находится во владениях Вука Бранковича.

— Я захвачу этот город! — вспыхнул было паша Игит-бег, но, поймав на себе гневный взгляд падишаха, смолк, потупив глаза.

— Есть еще два пути, которые, правда, значительно длиннее первых двух, но безопаснее, — продолжал Сарадж. — Оба они ведут через Илиджу и Кратово к Буяновацу, но там раздваиваются. Можно пойти от Буяноваца долиной Южной Моравы к Нишу. Таким образом, достигается та же цель, что и при походе через Пирот, но дорога значительно длиннее и для большого войска весьма неудобна из-за неровного рельефа. Но от Буяноваца по более широкому, чем предыдущие, Кончульскому ущелью можно выйти к Южной Мораве, а там, переправившись на другой берег, уже и Косово поле. Лучшего места для решающей битвы на Балканах я не знаю.

Сарадж замолчал, еще раз склонился перед Муратом и вернулся на свое прежнее место. Мурат задумался. Через некоторое время подозвал к себе великого визиря, и тот что-то довольно долго шептал своему повелителю на ухо. Мурат не прерывал, лишь изредка согласно кивая головой. Чуть позже к совету подключились и Баязет с Якубом. Наконец решение было принято и объявлено во всеуслышание — конечный пункт похода, где войско будет дожидаться решения Лаз-оглу, — Косово поле.