Лисянский - читать онлайн книгу. Автор: Иван Фирсов cтр.№ 82

Сие сочинение можно назвать прекраснейшим памятником, который народом Российским воздвигнут мореходству и наукам».

«Вестник Европы» оказался прав. Лисянский в самом деле перевел свои «Путешествия» на английский, и надо видеть его изящную каллиграфию и безупречную грамматику на английском.

Издать книгу в Лондоне он решил, чтобы окупить издательские расходы. В Петербурге книга покуда залеживалась на прилавках, а в Лондоне, он знал по опыту, такие вещи ценились. Для издания книги он ездил в Лондон и написал предисловие для английских читателей: «Чтобы сделать эту книгу более интересной, как для рядового читателя, так и для профессионала, была избрана такая форма изложения, чтобы первый не отложил ее в сторону, сочтя за обычный корабельный журнал, а моряк обратил бы на нее внимание, благодаря множеству содержащихся здесь морских наблюдений, а также карт и рисунков, — по-новому освещающих гидрографию морей. За достоверность этих карт автор полностью ручается, ибо они сделаны на основании личных съемок».

Лисянский неплохо изучил англичан. Превосходно оформленное издание разошлось быстро. Об этом успехе высказался много лет спустя В. Белинский: «Но вот еще характеристическая черта нашей литературы или, лучше сказать, нашей публики, — черта, о которой, к сожалению, нельзя сказать, чтобы она отзывалась стариной: известного путешествия Крузенштерна вокруг света, изданного в 1809–1812 годах, на русском и немецком языках, и путешествия вокруг света Лисянского, изданного в 1812 году, на русском и английском языках, в России разошлось едва ли по двести экземпляров каждого, между тем, как в Германии вышло три издания путешествия Крузенштерна, а в Лондоне продана в две недели половина экземпляров книги Лисянского».

Как говорится, нет пророка в своем отечестве. Быть может, некоторое равнодушие столичной публики к морской тематике воспитывалось безразличием к судьбам флота императора и его окружения.

Немаловажно, что в то время Россия экономически не зависела от морской торговли. Она попросту не имела торгового флота, в то время как островная Англия была жизненно связана с морем, все процветание Британии зависело от морской торговли. Это верно оценил Наполеон, пытаясь задушить главного противника морской блокадой.

Лисянский, работая над книгой, внимательно следил за событиями в Европе. Предвидя приближение войны с наполеоновской Францией, он в марте 1812 года в письме к Александру I с просьбой быть крестным отцом только что родившегося сына Александра надеется «после скорого поправления здоровья, вторично посвятить себя на службу моему государю». Но видимо, выздороветь окончательно не привелось. А вскоре Наполеон двинул войска на Россию. Началась Отечественная война. В сражениях с французами российская армия сдержала неприятеля и принудила его к отступлению. Не лучшую память оставил о себе адмирал Чичагов. Александр I назначил его командующим армией в Молдавии. При отступлении Наполеона ему предписали выйти к Березине и не допустить переправы отступающей армии французов. Наполеон вез с собой огромные ценности, награбленные в России. По странным обстоятельствам Чичагов не выполнил поставленную задачу и упустил французов… Вся русская армия обвиняла Чичагова в измене, требовала от царя его ареста. Александр I отпустил вдруг Чичагова в отпуск «по болезни», и тот с семейством укатил в Италию, затем в Париж и больше в Россию не возвращался…

Война в Европе после «битвы народов» под Лейпцигом пошла на убыль, на море становилось спокойнее. Российско-Американская компания почувствовала вкус к морскому пути, теперь мало кто сомневался в его выгоде и пользе для России.

Наконец-то в первое после Лисянского кругосветное плавание с заходом в Русскую Америку отправился 25-летний лейтенант Михаил Лазарев на корабле «Суворов».

Почему-то в нашей литературе плавания Гегемейстера и Головнина обозначают как кругосветные. Это ошибка. Ни тот ни другой кругом света не прошли по океанам и морям. «Нева» и «Диана» остались на востоке, а их командиры через Сибирь вернулись в Петербург. Их вояж можно назвать лишь кругосветным путешествием.

Но маршрут Лазарева пролегал по другому направлению. Из Бразилии через два океана в Австралию, а оттуда в Русскую Америку. Примечательно, что Лазарев, как и Лисянский, открыл посредине Тихого океана группу островов, но южнее экватора, на пути к Новоархангельску. Как и «Неву», корвет «Суворов» проверяли на прочность океанские штормы и ураганы, неделями держали в напряжении, определяя стойкость мореходов.

По-разному испытывал Великий океан отважных пришельцев. Однако ошибок не прощал. Навеки оставлял в своих смертельных объятиях неудачников. Не повезло и «Неве», снова оказавшейся у берегов Русской Америки.

На ее борту глубокой осенью 1812 года отправился из Охотска на смену Баранову сенатор Борноволоков. У берегов Аляски «Нева» попала в полосу жестоких штормов. Два месяца носило шлюп по океану. Стихия нещадно терзала корабль. Паруса изорвались в клочья, сломались обе мачты. Перед Рождеством шторм поутих. Завеса тумана обволокла шлюп. «Нева» медленно по счислению приближалась к Новоархангельску. Внезапно из мглы перед самым форштевнем вдруг возникли мрачные утесы мыса Эчкомб. Якорь отдали в спешке, не закрепив канат, и он ушел на дно… «Нева» села кормой на рифы. Выбило руль. Вскоре начался шторм, корабль колотило о камни, потом разломило. Погибло много людей, среди них — Борноволоков, штурман «Невы» Калинин с семьей…

История эта стала забываться, но однажды в книжной лавке на Невском, где частенько бывал Лисянский, появилась тоненькая книжица с родным именем «Нева».

«Описание нещастного кораблекрушения фрегата «Нева», — прочитал заголовок Лисянский. Под предуведомлением стояла подпись — В. Берх. «Однако молодчина Василий Николаевич, — подумал Лисянский, — недурной рассказ, а важно — помянул своего дружка, отменного штурмана Данилу Калинина».

О «Неве» бывшему ее командиру пришлось вспомнить еще раз спустя три года, после возвращения из плавания вокруг света «Камчатки». В «Сыне отечества» появились записки о плавании ее командира Василия Головнина. Автор сетовал на точность лоцманских определений у острова Кадьяк, сделанных во время плавания на «Неве».

«Можно бы и отмолчаться, — подумал Лисянский, — но промеры в заливе производил покойный Калинин», и не откладывая написал издателю журнала Н. Гречу:

«Милостивый государь, я весьма удивляюсь, каким образом г. Головнин ни по описанию моему, ни по карте приложенной не нашел настоящей дороги в гавань Св. Павла…» Изложив свои доводы, командир «Невы» просил «будущих мореплавателей заниматься внимательно описанием залива Чиниатского и утвердить беспристрастно справедливость или несправедливость г. Головнина в рассуждении оной через таковое их посредничество, покойный штурман Калинин, которого рекомендую за искусного геодезиста, должен получить достойное возмездие…» О себе Лисянский беспокоился мало: «Что же касается до меня, то я всегда готов быть виновным для общего блага».

Головнин остался при своем мнении, но спустя год по справедливости оценил заслуги командира «Невы»: «…г. Лисянского весьма много уважаю как искусного мореходца…»