Путешествие за счастьем. Почтовые открытки из Греции - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Хислоп cтр.№ 43

Этот фильм — «Латерна, фтохия каи филотимо» («Шарманка, бедность и честь») — вышел на следующий год и имел потрясающий успех. Это была история о двух бродягах, которые в своих странствиях встречаются с девушкой из богатой семьи. Они отвергают возможность получить за нее огромный выкуп, обещанный отцом тому, кто вернет беглую дочь, и решают помочь ей ^[45].

Теплым летним вечером 1955 года Панагиотис и его родители отправились в кинотеатр под открытым небом. Они были полны волнующих ожиданий. И вот на белом полотнище возник знакомый вид Плаки — района, в котором они жили. Каждая дверь, каждая ступенька, каждое окно на экране выглядели стократ красивее.

Когда мелькнуло лицо сына, родители разразились аплодисментами. А сам герой дня залился румянцем, в равной степени от смущения и от гордости.

В этот момент Панагиотис понял, что хочет делать в жизни. После фильма он сказал отцу и матери, что у него к ним важный разговор.

— Я знаю, чем хочу заниматься, когда вырасту, — сообщил он.

Они затаили дыхание. Актерская карьера? Нет, вовсе не такой судьбы желали они сыну.

— Я хочу стать шарманщиком, — объявил он.

С того дня Панагиотис не давал отцу покоя.

— Я хочу этим заниматься, — говорил он. — Ты можешь не беспокоиться за мое будущее!

— Жизнь на улице? — вопрошала мать, заламывая руки.

— Люди, заслышав мою музыку, будут улыбаться и танцевать! — отвечал Панагиотис. — Что может быть лучше? Мне понадобится шарманка, — добавлял он.

Кадры из фильма «Шарманка, бедность и честь», с разрешения «Finos Film», Athens and donatas1205/Shutterstock (film strip)

Обаяние фильма составляли вдохновенная игра актеров, пейзажи Греции и счастливый конец. Панагиотис хотел жить в запечатленном на пленке мире, где людям для счастья требовалось совсем немного и превыше всего ценилась честь. Шарманка стоила гораздо больше, чем могли позволить себе его родители, но в течение трех лет они откладывали все, что могли. Отец Панагиотиса когда-то надеялся, что сын по окончании школы будет помогать ему в мастерской, но никто не может заставить мальчишку, который хочет играть на шарманке, сваривать железо для оград. Отец уважал убежденность сына в своем призвании.

В конце концов родителям удалось скопить на покупку шарманки. Они укрыли ее одеялом и вечером ждали сына для торжественного открытия. Он был в восторге, как они и предполагали. Да, его мечта сбылась. По традиции он надел строгий костюм, сунул в петлицу цветок. Ему исполнилось семнадцать, и он был готов отправиться в путь.

Из фильма он знал, что его ждет бродяжническая жизнь, и сердце его билось быстрее, когда он смотрел на карту и видел названия других городов: Лариса, Ламия, Триполи, Янина, Салоники. Он собирался побывать всюду.

Панагиотис навсегда запомнил фразу из фильма и часто повторял ее публике: кино смотрели все.

«О каллитекнис тен эйнаи экейнос пу пезеи виоли и флауто, о каллитекнис эйнаи это. Чтобы быть артистом, мало уметь играть на скрипке или флейте, артистом надо быть здесь». И с последним словом он прижимал ладонь к сердцу.

Его шарманку украшала фотография Дженни Карези и Алекоса Александракиса, актеров, исполнявших роли влюбленных в фильме «Шарманка, бедность и честь», а люди, которые останавливались послушать музыку, вскоре узнавали, что и шарманщик тоже снимался в этой ленте. Все помнили сцену с мальчиками. Панагиотис стал знаменитостью и держал марку: одевался с иголочки и не забывал оповещать слушателей о своих связях с «большим кино».

После десяти лет бродяжничества этот франтоватый человек решил, что Салоники идеально ему подходят, и обосновался там. В город все время кто-то приезжал, так что аудитория постоянно обновлялась за счет туристов, студентов, коммивояжеров. Проигрыватели уже выпускались вовсю, но многие люди предпочитали танцевать под шарманку. Панагиотис снял маленький домик в старом районе города с местом для шарманки на цокольном этаже и составил себе график перемещения по площадям и улицам города.

Иногда вокруг шарманки на площади Аристотеля собиралась толпа, люди становились в круг и танцевали, зрители прибывали и образовывали следующий круг, шире первого, и так далее. В конечном счете вокруг шарманщика плясало три-четыре круга. Всем от этого была польза — вырастали продажи салепа, каштанов, кулури и даже бумажных салфеток.

Даже когда с годами мир начал понимать, что шарманка — это не культура, а скорее форма нищенства, Панагиотис не утратил веры в то, что он — артист, а люди продолжали бросать монетки и бумажные деньги в его бубен. Звуки шарманки пробуждали воспоминания о детстве, и за это шарманщика охотно вознаграждали. Он принимал деньги как должное, но тратил ровно столько, сколько было необходимо для простой и скромной жизни.

С годами у Панагиотиса появилась репутация самого счастливого человека в Салониках, человека, не знающего забот, которые так мучили его коллег — уличных торговцев. Как-то раз, вернувшись после успешного вечера у Белой башни, он увидел, что дверь в его дом открыта. Он подошел ближе и обнаружил прикрепленный кнопкой к раме конверт с официальным штемпелем. Это был ордер на его арест.

Он оставил свою шарманку на цокольном этаже и, как обычно, поднялся по лестнице. Со всей силой надавил на дверь, которой мешало какое-то невидимое препятствие, и вошел. На полу ковром лежали монеты, и Панагиотис высыпал поверх дневную выручку. Потом он зажег свечку, стоявшую на видавшем виды столике, и направился к раковине. Деньги хрустели у него под ногами. Наполнив надтреснутую кружку водой, хозяин с тем же хрустом проделал путь к кровати. Мерцающее пламя свечи выхватывало из мрака золотые и серебряные ребрышки монет, лучи от которых образовывали звездный рисунок на потолке. Здесь было очень много мелочи — одной монетки не хватило бы даже на кулури, но в сумме они давали миллионы. Дом шарманщика превратился в настоящий клад. Панагиотис услышал, как несколько монет провалилось сквозь щели в полу, и сделал себе заметку на память, чтобы поднять их завтра утром.

А наутро полиция вернулась с ордером на обыск. Панагиотис уже был где-то в городе, крутил ручку своей шарманки. В доме оказалось столько денег, что стражам порядка пришлось пригнать грузовик. Нужно было предъявить улики судье.

Эти деньги были заработаны за много десятилетий. Сообщение полиции опубликовала местная газета, которая писала, что в доме шарманщика слой монет кое-где достигал метровой толщины. Одному из полицейских повыше пришлось пригибаться, чтобы не стукаться головой о потолок. В доме обнаружились просто-таки напластования денег: монеты всех достоинств, миллионы монет! Трое сержантов пересчитывали их две недели.