Книжная лавка - читать онлайн книгу. Автор: Пенелопа Фицджеральд cтр.№ 6

Флоренс сразу поняла, что этот Сорли, должно быть, погиб, и спросила:

– Сколько ему было лет?

– Сорли? Двадцать. Он служил в Девонширском полку – его еще называют Swedebashers ^[5], он, как известно, в основном из жителей Саффолка состоял, – 9-й батальон, рота В. И погиб в сражении под Лусом в 1915-м. Останься он жив, ему сейчас было бы шестьдесят четыре. Как мне. Вот почему я все время вспоминаю беднягу Сорли.

Наконец Генерал, шаркая ногами, удалился, и его тут же поглотила толпа гостей, становившаяся все более шумной и оживленной. А Флоренс опять осталась одна. Вокруг нее были люди, наверняка хорошо знавшие друг друга и общавшиеся по-свойски, как родственники; кое-кто из них был даже запечатлен на тех фотографиях в серебряных рамках. Кто же все они такие? Флоренс, собственно, ничего против них не имела, прекрасно понимая, что и эти люди тоже, наверное, растерялись бы, если бы, например, случайно попали в отдел рассылки огромного книжного магазина Мюллера. И тут вдруг у нее за спиной раздался бархатный голос какого-то, явно молодого мужчины, который произнес: «А я знаю, кто вы такая. Вы, вероятно, и есть миссис Грин».

Ему бы не следовало так говорить, подумала Флоренс, пока он не удостоверился, что его тоже узнали; впрочем, она его, конечно же, узнала сразу. Да любой житель Хардборо тут же с гордостью мог сообщить, кто этот человек такой, поскольку все знали, что он работает в Лондоне, ездит туда на автомобиле и имеет самое непосредственное отношение к телевидению. Это был Майлоу Норт из Нельсон-коттеджа, что на углу Бэк-лейн. Каковы были его функции на телевидении, никто толком не знал, но в Хардборо привыкли к тому, что никогда нельзя с точностью сказать, чем именно люди занимаются в Лондоне.

Майлоу Норт был высок ростом и шел по жизни легко, не совершая особых усилий для своего продвижения. Впрочем, чтобы произнести: «Я знаю, кто вы такая. Вы, вероятно, и есть миссис Грин», ему все же потребовалось определенное усилие, а он не привык к бессмысленным тратам даже столь малого количества энергии. То, что представлялось в нем особой изысканностью и утонченностью, было на самом деле всего лишь умением ловко избегать любых сложностей и неприятностей; а то, что многие воспринимали как сочувствие или симпатию, было всего лишь инстинктивным стремлением предотвратить любые сложности и неприятности еще до того, как они возникнут. Трудно было даже представить себе, как подобный человек воспримет неизбежный процесс старения. Его эмоции, практически невостребованные и не имеющие возможности как-то себя проявить, успели атрофироваться. Но, как он недавно обнаружил, природное умение приспособиться и любопытство служили ему ничуть не хуже эмоций.

– Ну и я, разумеется, знаю, кто вы такой, мистер Норт, – сказала Флоренс, – хотя никогда раньше и не получала приглашений в Имение. А вот вы, полагаю, бываете здесь достаточно часто.

– Да, меня часто сюда приглашают, – подтвердил Майлоу и тут же принес ей еще бокал шампанского. Флоренс почувствовала, что благодарна ему: ведь она была уверена, что теперь, после ухода Генерала, так и будет торчать тут одна в полной неопределенности.

– Спасибо, вы очень добры.

– Не очень, – возразил Майлоу, редко говоривший что-либо кроме правды. Обходительность – это и впрямь отнюдь не доброта. Текучая натура Майлоу осторожно пробовала и отыскивала в людях их слабые места, а потом, украдкой проникнув к ним в душу и почувствовав, что вполне устроилась, начинала действовать в своих интересах. – Вы ведь живете одна, не так ли? И недавно совершенно самостоятельно переехали в Старый Дом? А вы никогда не задумывались о том, чтобы снова выйти замуж?

Флоренс смутилась. У нее было такое ощущение, словно она, подобно некоему судну, заштилена тихим голосом этого молодого человека в далекой заводи, где почти не слышны громкие голоса гостей, оставшихся далеко за спиной. Там, в этой шумной толпе, даже время, казалось, двигалось быстрее. Да и блюда с сэндвичами, украшенными петрушкой, которые были полны, когда она вошла в зал, теперь уже опустели, и на них виднелись лишь жалкие крошки.

– Раз уж вы спросили, – сказала она, – я вам отвечу так: в замужестве я была очень счастлива. Сперва мы с мужем работали вместе, но потом он перешел в Управление торговли – это было еще до того, как оно стало министерством, – и вечером, вернувшись домой, он часто рассказывал мне о своей работе.

– И вы были счастливы?

– Да. Я очень его любила. И старалась понять, в чем заключается его работа. Меня порой просто поражает, до чего некоторые супруги друг другу не подходят. Ведь должно же у них быть что-то общее, какие-то интересы.

Майлоу посмотрел на нее внимательнее.

– А вы уверены, что вам дали добрый совет, предложив самостоятельно заняться бизнесом? – спросил он.

– Я никогда ранее не была с вами знакома, мистер Норт, но мне всегда казалось, что вы с вашей профессией должны были бы приветствовать появление в Хардборо книжного магазина. Вы ведь, наверное, работаете в редакции Би-би-си и с писателями общаетесь, и с философами, и с другими интересными людьми. Вот я и надеюсь, что когда-нибудь все эти люди и к нам в Хардборо заглянут – с вами повидаться и свежим воздухом подышать.

– Если бы они вдруг и впрямь сюда заглянули, я бы просто не знал, что мне с ними делать. Писатели, впрочем, готовы ехать куда угодно, а вот насчет философов я не уверен. Хотя Кэтти отлично сумела бы о них позаботиться.

Кэтти – это наверняка та темноволосая девушка, что носит красные чулки (или, может, колготки, ведь теперь, говорят, колготки легко купить в Лоустофте и Флинтмаркете, хотя в Хардборо их до сих пор не сыскать) и живет с Майлоу Нортом. Они, собственно, единственная в городе пара, не состоящая в браке, но открыто живущая вместе. Впрочем, Кэтти – всем в Хардборо было известно, что она тоже работает на Би-би-си, – приезжала сюда только три раза в неделю, по понедельникам, средам и пятницам, что, по мнению здешних жителей, делало ее поведение чуть более пристойным.

– Жаль, что Кэтти не смогла сюда прийти, – сказал Майлоу.

– Но ведь сегодня среда! – не удержавшись, воскликнула миссис Грин.

– А я и не сказал, что ее нет дома. Я сказал всего лишь, что она, к сожалению, не смогла присутствовать на этом приеме. А не смогла она потому, что я ее с собой не взял. Мне показалось, что ее появление может вызвать совершенно излишние неприятности.

Миссис Грин подумала, что этому молодому человеку следовало бы иметь больше мужества и до конца отстаивать свои убеждения. Она считала, что они с Кэтти в известной степени бросают вызов устоям старого мира. И, будучи гораздо старше их, имела полное право за них беспокоиться.

– В любом случае вы непременно должны заглянуть ко мне в магазин, – сказала она. – Я буду на вас рассчитывать.

– Ни в коем случае, – откликнулся Майлоу.

Потом нежно взял ее за локотки, слегка встряхнул и задушевным тоном спросил: